Дети Доброты

После привала Серого рядом с Джеком сменил Мрак. Теперь Серый шёл замыкающим, а перед ним шагала Эри.

После того, как обрела отца, девчонку будто подменили. И держалась увереннее, и шагала бодрее, и на каждом привале лезла помогать. А останавливаться приходилось часто – Кирилл, хоть и не раненный, уставал не меньше Джека, слишком уж был истощён.

Эри на привалах крутилась рядом. На усталость на жаловалась, бегала и за водой, и за растопкой для костра, и даже за тем, как отец меняет Джеку повязку, следила без содроганий.

Серый догнал девчонку, тихонько окликнул.

Эри оглянулась:

– Чего?

– Спросить хотел. Ты Шамана слышишь? Ну, что там у него на уме?

– Ты же мне запретил слушать, – фыркнула Эри.

– А ты прям прогнулась, ага, – кивнул Серый. – Так слышишь, или нет?

Эри поморщилась. Неохотно проговорила:

– Там… неприятно.

– В смысле?

– Шаман чего-то боится. И тоскует.

– Со страху, что ли? – не понял Серый. – Тоскует-то?

– Нет. Он без этой своей жуткой тётки тоскует. Если бы не боялся, что хуже будет, давно сбежал бы. И вообще… Чушь, конечно, но мне сегодня показалось – Шаман думает, что Ангелина умерла.

Серый вздрогнул.

– Ты чего? – удивилась Эри.

– Ничего. Зябко. – Серый повёл плечами и застегнул куртку.

– Ты не заболел? – встревожилась Эри. – Даже мне не холодно!

– Нормально. Видать, с недосыпу кроет… Пройдёт.

Эри заговорила дальше, но Серый уже не слушал. Он вдруг понял, почему Джек не стал ничего рассказывать отцу.

Если Шаман узнает, что Ангелины больше нет – а он узнает, отец притворяться не умеет, – дальше с ними не пойдёт. Серый вдруг ясно, будто кино показали, увидел эту сцену: как Шаман садится на землю и воет, проклиная чужаков.

Что-то он, судя по словам Эри, чувствует, но уверенности у Шамана пока нет. А вот если эта уверенность появится… да ещё выяснится, что Ангелину убил Джек… тогда они однозначно останутся без проводника. Казалось, бы чёрт с этим, дорогу найдут. Но какой будет эта дорога, даже думать не хочется.

Отец потерял троих из пяти человек, входивших в отряд. Серого с Мраком пытались отравить. Эри едва не утонула подо льдом. А Шаман – это, как ни крути, гарантия спокойного возвращения домой. Значит, Джек поступил правильно, что умолчал об убийстве Ангелины?.. Серый почувствовал, что голова у него пухнет. До сих пор казалось – найдёт отца, и тут же всё станет простым и ясным, как было раньше! А вот хрен там плавал. Теперь всё только хуже запуталось. И молчать – вроде неправильно, и сказать нельзя.

Так, то набираясь решимости подойти к Джеку и заставить признаться, то в последний момент передумывая, Серый мучился трое суток. А на четвёртые сутки их догнали.

***

Усталый отряд добрался до одного из покинутых жителями посёлка у дороги. Потихоньку обустраивались в доме, который ещё издали присмотрели для днёвки, когда с улицы вдруг засвистел Мрак – он остался снаружи, дежурить.

«Опасность!»

Отец и Джек синхронно схватились за оружие. Серый успел раньше них, выскочил из дома:

– Что?

– Гости, – сказал Мрак. Он всматривался в темноту.

Темнота уже расступалась, ещё час – и рассвет. Шли бы одни, могли бы и дальше шагать, но Эри и Шамана приходилось беречь от солнца.

Серый тоже присмотрелся. И увидел, что на дороге клубится пыль.

– Конные?

– Ага. Трое.

– Что там? – на крыльцо выскочили отец с Джеком. Из-за плеча Джека выглядывала Эри.

– Гости, – повторил Мрак.

– Может, мимо? – предположил Серый. – Мало ли, куда скачут.

– Хотелось бы, конечно, верить, – пробормотал отец. – Но, как показала практика, оптимистичные сценарии в здешних местах не работают… Так. Джек, свяжи Шамана – бережёного бог бережёт. Эри, слушай его! Если почувствуешь, что пытается на кого-то воздействовать, блокируй. Серый, Мрак – бегом на ту сторону дороги. Найдите, где спрятаться. Действовать по обстановке, без команды не высовываться!

– Есть. – Серый и Мрак перебежали дорогу, притаились в заросшем палисаднике.

Всадники скоро приблизились. У первых домов посёлка замедлились, перешли на шаг. Ехали, осматриваясь по сторонам.

– Ищут, – шепнул Серый Мраку.

Тот кивнул.

– Нас?

Мрак пожал плечами. И тут же один из всадников осторожно окликнул:

– Шаман! Ты здесь?

Голос показался Серому знакомым. А в следующую секунду он узнал обладателя голоса. Того, кто бросается на тебя с намерением убить голыми руками, захочешь – не забудешь.

Георгий. Тот мужик, который возглавлял отряд Шамана, когда их пытались перехватить на дороге. И двух других всадников Серый узнал – старые знакомые, Ариадна и Виссарион.

Серый переглянулся с Мраком. По глазам друга понял, что не ошибся. А Георгий снова, уже громче, окликнул:

– Шаман!

Оклик прозвучал странно. Зло и в то же время жалобно – как будто Георгий заблудился в лесу. Так давно, что уже отчаялся звать на помощь.

– Шаман!!!

– Он здесь. – Отец вышел на крыльцо. Серый заметил, что руку держит на кобуре. – Чего ты кричишь? Зачем вы нас догнали?

Георгий осадил и развернул коня. Потребовал:

– Верните нам Шамана!

– Нет. Не вернём. Всё?

– Ты негодяй! – выпалил Георгий. – Я убью тебя!

– Кобылой затопчешь? – с ухмылкой предположил Джек, он вышел вслед за отцом. – Ну давай, попробуй.

Они стояли под навесом крыльца. Лошадь, на которой сидел Георгий, под низкий навес не забралась бы при всём желании. Георгий, должно быть, тоже это понял. Он спешился. Повторил:

– Верните Шамана!

– Ты глухой, или в детстве башкой об пол роняли? – заинтересовался Джек. – Русским языком тебе сказали: не вернём, самим нужен. Он у нас заместо завхоза. Кашу варит, носки стирает…

Георгий, набычившись, пошёл на него.

– Георгий, стой! – с коня спрыгнул Виссарион, схватил мужчину за рукав. И быстро, глядя на Кирилла, заговорил: – У нас пропала мать Ангелина. Люди сходят с ума. Мы не знаем, что делать.

– Куда вашим людям дальше-то сходить, – проворчал Джек, – и без того кукуха набекрень…

– Погоди, – поморщился отец. Обращаясь к Виссариону, потребовал: – Поясни. Что происходит? Что значит «сходят с ума»?

– Мать Доброты отвернулась от нас! – с истеричной ноткой выкрикнула Ариадна. – Это вы её прогневили!

– Во нормально, – хмыкнул Джек. – Прогневили, значит, мы, а отвернулась от вас?

Ариадна соскочила с седла – кажется, собираясь выцарапать Джеку глаза. Георгий подобрался и сжал кулаки.

– А ну, успокойтесь! – прикрикнул отец. – Если хотите, чтобы мы выслушали – замрите на месте, оба! А ты, пацан, слезь с коня. Подойди сюда. – Он безошибочно определил среди троих единственного, кто не задыхался от ненависти.

Виссарион спешился и подошёл.

– Итак, – приказал Кирилл. – Ещё раз. Только внятно, без истерики – что происходит?

– Мать Ангелина пропала, – повторил Виссарион.

– Когда?

– Четыре ночи назад. Едва успела прийти в себя, ещё в лечебнице была – и пропала. Мать Серафима говорит, что отошла ненадолго, лекарство приготовить, вернулась – а матери Ангелины нет. Сначала они с матерью Марией решили, что мать Ангелина ушла в горы молиться, такое и раньше бывало. Но прошла ночь, потом другая, а мать Ангелина не возвращалась.

– И до сих пор её нет? – уточнил отец.

Виссарион помотал головой.

– Так. Ну, допустим. А с людьми-то что?

– От нас отвернулась… – снова начала Ариадна.

– Тихо! – оборвал отец. – Рот откроешь, когда разрешу. – И, Виссариону: – Продолжай.

– Люди… – запнулся парень. – Они стали… злые.

Отец нахмурился:

– То есть?

– Ну… Они спорят. Ругаются. Раньше всегда Шаман и мать Ангелина говорили, кому какую работу делать. А когда попробовал распорядиться Георгий, то одна женщина не захотела идти на прополку на дальний участок и сказала, что пусть идёт другая. А другая сказала, что не пойдёт, раз Георгий велел той. И женщины начали кричать друг на друга, очень громко, и ногами топать. А потом двое мужчин не смогли поделить улов после рыбалки, и один, отбирая рыбу, ударил другого. И тот его в ответ ударил! И опять!