Страница 3 из 8
Старков снова окинул меня не самым добрым взглядом.
И нечего так смотреть на меня… Я к нему в подопечные не набивалась.
— Как сейчас чувствуете себя?
— Дерьмово! — заявила я. — Как я могу себя по-вашему чувствовать?
— Лада, — вздохнул он. Мои глаза снова встретились с его карими. — Я понимаю, что вы переживаете не самый лучший период в своей жизни, но не стоит из-за этого срываться на других. Такие слова… Для молодой девочки очень некрасиво.
Я поджала губы. Моралист еще… Совсем как папа.
Впрочем, немного стыдно мне стало, хотя я думала, что в моей груди может теперь жить только боль.
— Вы не понимаете, что я пережила, — ответила я, стараясь не смотреть в его сторону, и снова глотая слезы, которые уже не могла сдерживать.
— Ошибаешься, — вдруг ответил совсем другим тоном врач. Словно перешел на более личное общение… — Не ты одна такое испытала. Нас много.
Я осторожно глянула на него.
Неужели этот большой, уверенный в себе, и что там скрывать, красивый мужчина, терял ребенка? Но спрашивать о таком не принято. Да и не факт, что если он все же мне расскажет, то мне станет легче…
Я мало что замечала в последние дни, но этот человек каким-то волшебным образом обратил на себя мое внимание. Я даже невольно отметила про себя, что внешность у него довольно интересная. Во мне будто боролись равнодушие ко всему вкупе с болью и где-то отдаленно все еще жажда жизни.
— Где мой телефон? — спросила я. — Хочу позвонить папе…
Старков молча протянул мне его, взяв с тумбочки. Во время осмотра он убрал его в сторону, и теперь, в гипсе, мне было не дотянуться самой.
— Лечитесь, — сказал он мне. — Я зайду завтра снова. И пожалуйста, пейте больше бульона… Вы таете на глазах…
4
Дошел до ординаторской и сел за стол с ее картой.
Когда я в роли врача, то чаще меня можно найти здесь, чем в кабинете главного. Если будет что-то срочное — мой секретарь Эрин сообщит мне об этом по телефону.
Раскрыл карту Воронцовой. Еще раз просмотрел результаты исследований, вздохнул.
Много всяких нюансов… Лечиться ей предстоит основательно.
Мало того, что беременность сохранить не удалось, так еще перелом ноги и трещина в запястье, и со спиной проблемы будут… Все поправимо, но сложности ей — встать и пойти сразу она не сможет даже когда восстановится нога. Она пока об этом не знает еще…
Лада Воронцова…
За что ж тебе это все? Чем ты таким провинилась перед небом?
Жених накануне свадьбы оставил — это до меня уже дошли разговоры от медсестер. Ребенка потеряла…
Сам не знаю, чем меня вдруг заинтересовала ее история. Скорее, мне просто жаль стало девушку, с которой судьба обходится сурово. Даже деньги ее семьи не вернут ей ребенка, которого она потеряла, и еще неизвестно, сможет ли Лада когда-то забеременеть снова… Об этом Лада тоже пока что не знает.
Была здоровая девчонка, беременная… И вот — одна авария изменила многое в ее жизни.
Как однажды и в моей.
На мне осталось лишь пара шрамов, в то время как самые близкие люди — жена и ребенок внутри нее погибли в такой же аварии, в какую угодила Лада.
Я был за рулем. Машина, что врезалась в нас, нарушила правила, и я просто не смог бы ничего сделать, но все равно корил себя, что сел в тот злополучный день за руль. Глупо, наверное, но еще долго я не мог отделаться от чувства вины, и также как сейчас эта бедная девочка, винил себя, что не смог уберечь свое дитя и любимую женщину…
Юля уехала со мной из России еще давно, в период студенчества. Мы переехали в штаты и получили лицензии, позволяющие нам вести практику. Мы долго учились, строили карьеру. Потом решили, что нам вдвоем уже скучно, и пора бы нам малыша…
Все получилось, беременность протекала хорошо… Но уже на девятом месяце беременности мы все угодили в аварию, которая унесла жизнь и моей Юли, и нашего ребенка, которого пытались еще спасти… Но не смогли.
Лада сам не зная случайно задела меня за живое. Наверное, потому что наши истории чем-то похожи, хоть и произошли они с разницей в почти десять лет.
Мало ли я видел на своей практике пациентов, но я уже привык к самым разным, даже жутким историям, однако случай Лады меня почему-то снова заставил вспомнить свою боль.
Потом судьба нанесла мне новый удар, и в моей жизни осталась только Эля. Судьба этого ребенка тоже не самая радужная, но именно она меня вытащила тогда из депрессии, ради нее я взял себя в руки. Она тогда была маленькая совсем… А теперь моя принцесса собирается в школу! Ей уже целых шесть лет, и она ходить в подготовительный класс после сада и по выходным…
Кстати, после болезни ей придется нагонять материал. Нужно будет попросить Нину, которая с нами с тех самых печальных событий, чтобы она проконтролировала этот момент — Эле придется сделать все задания, которые она пропустила, пока болела.
Авария сильно повлияла на мое сознание и ценности. Мои ориентиры почти полностью изменились.
Я переучился на акушера-гинеколога. Теперь я и хирург, и акушер-гинеколог. Образование образца этой страны позволяет совмещать. Я могу проводить операции разного рода, связанные вообще с хирургией и с гинекологией. Поэтому меня так ценят в мире медицины — я уникальный хирург.
Мне хотелось спасать женщин и детей, хотя бы тех, у кого есть на это шанс…
Так сказать, замолить грехи прошлого.
Возможно, если бы я сам оперировал тогда свою жену, мне бы удалось спасти хотя бы ребенка. Не могу до сих пор не думать об этом… Только я и сам был не в лучшем состоянии после аварии, да и прошлое изменить еще никому дано не было.
Почему-то мне очень хотелось ей помочь. Чтобы она поняла, что жизнь продолжается, и даже самые не положительные диагнозы иногда побеждает любовь и желание иметь детей. Да, после удара в машине по спине и последствий аварии у нее могут быть трудности с репродуктивной функцией… Но всегда есть место чуду. От нее самой, от ее желания, от мужчины, который будет пытаться оплодотворить ее яйцеклетки, очень многое зависит. Иногда медицина бессильна перед желанием стать родителями… В крайнем случае, существует ЭКО, если естественным путем забеременеть у нее не получится. Только организму явно нужно будет восстановиться и отдохнуть, возможно, пару лет. Пока что ничего хорошего по поводу возможности иметь детей у меня для Лады нет…
Мои мысли прервал звонок телефона.
— Да, — принял я вызов.
— Привет, пап, — услышал я голос моего ребенка.
— Привет, Эля, — ответил я ей. — Ты чего звонишь? Я же на работе. Помнишь? Все вопросы ты можешь задать Нине.
— Помню, пап. Я соскучилась просто!
Элли, как ее назвала мама, уже почти неделю в сад не ходит — простудилась. Но здоровье ее почти полностью восстановилось, и ребенку стало просто скучно дома с няней.
— Да моя ты зайка, — улыбнулся я. Все-таки ценнее и приятнее любви детей ничего на свете нет. А главное, искреннее. — Мне надо работать, милая.
— А когда ты вернешься домой?
— Вечером, как обычно… Ты будешь уже спать.
— Ну, как всегда… — расстроился ребенок. Я почти слышал, как она надула свои губки. Такие же, как и у ее мамы.
— А что поделать? — задал я риторический вопрос. — Всем взрослым надо работать. А я врач, мне надо спасать людей. Они болеют каждый день. Ты же хочешь, чтобы другие малыши поправились?
— Конечно, хочу! Болеть — плохо.
— Вот видишь какая ты умница, — сказал я. — Все понимаешь. Нельзя думать только о себе. Надо помогать другим. Выходной у меня будет завтра.
— И ты не пойдешь на работу?
— Нет, не пойду, — ответил я и решил, что в этот день действительно никуда не пойду. В последнее время в самом деле утонул в работе, а ребенку внимания почти не уделяю. Так не пойдет дело. Надо восстанавливать репутацию в глазах дочери. — Мы проведем весь день вместе. Хочешь?
— Да! Хочу, пап!