Страница 42 из 45
— Голова чет болит, — сдерживаюсь и отвечаю я, — пока, в общем.
Алекс долго и непонимающе на меня смотрит, в его взгляде прям читается: «Да задолбал ты сопли разводить, слизняк конченный». Но говорить что-то едкое, он не решается. Я ведь по-прежнему его босс. Слишком много было сказано в нашу предыдущую ссору. Он предусмотрительно сдерживается. И я благодарен ему за это. Не хочется начинать все сначала.
— Ты с бухгалтершей поаккуратнее, — толкаю его плечом в коридоре, — я видел, как ее муж с работы забирал. Девица занятая, может у нее и дети есть.
— Ой, Костя, помолчи, пожалуйста, не начинай мне мозги лечить. Одному тебе в любовь играть можно? А вдруг у нас с ней все серьезно?
— Я ее глаза видел, — поднимаю руку и тычу двум пальцами ему в лицо.
— И я их видел, Кость, — смеется.
— Только ты читать в них так и не научился, — качаю головой.
— И что же ты там прочел? — кривится в усмешке.
— Да обычная она шмара, Алекс.
Друг поджимает губы, злится, наверное, снова хочется высказаться, но сдерживается, топчется на месте, и, злобно зыркнув, возвращается в квартиру, предварительно громко хлопнув дверью. М-да, выпадаю я из компании, совсем выпадаю. Мне почему-то смешно и, улыбнувшись, я спускаюсь по лестнице. Раньше таких вечеринок было много. Мне казалось скучным проводить вечера дома. Я любил шумные компании и женщин тоже любил. Теперь все женщины слились для меня в кучу, превратившись в одно сисько-ногасто-попное пятно. Наверное, со временем это пройдет. И все будет как прежде.
Но пока… пока дома меня ждёт красотка, которую давно пора выгулять. С недавних пор я завел настоящую сибирскую хаски. Она еще щенок, но уже такая крупная, что легко может сбить с ног. Она не любит, когда я задерживаюсь допоздна. По дороге домой нужно обязательно забежать в ночной магазин, потому что Аделина ест только ягненка с рисом. Смеюсь про себя, так и тянет меня на трудных женщин.
За спиной слышу шаги, останавливаюсь на междуэтажной площадке. Меня догоняет та самая, которая «облизывается».
— Может, всё же останешься? — водит пальчиком по краю своего декольте, несколько раз облизывает губы, привлекая к ним внимание.
Мы даже не разговаривали, а она уже глаз на меня положила. Видимо мордаха понравилась, не знает обо мне ничего толком, но готова отдаться за смазливую рожу. Скучно... Местами даже противно.
— Извини, у меня другие планы.
Не оборачиваясь, спускаюсь на этаж ниже, затем толкаю дверь на выход. На улице метет. Аделина лапы отморозит. Но гулять ей полезно. Добравшись до дома, вставляю ключ в замочную скважину и уже через дверь слышу приветственный лай. Как только я появляюсь на пороге, Аделина начинает кружиться, вилять хвостом и прыгать на месте. Опускаюсь на колени и чешу ее за ухом.
— К бабушке пойдем? Она любит, когда ты ей руки лижешь, псина. Соскучилась?
Собака приветственно лает, а я раздеваюсь, кормлю. Потом вместе мы отправляемся гулять, уходим ближе к скверу и я спускаю ее с поводка. Наблюдаю за тем, как она резвиться и невольно улыбаюсь. Ей так весело, что язык не умещается во рту.
Чувствую, что кто-то приближается.
— Привет, — слышу я тихий голос за спиной и оборачиваюсь.
Глава 49
Марина
Никогда раньше не понимала девчонок, которые, рыдая в подушку, кричат: «Я жить без него не могу!».
Ну как же ты не можешь жить без него, без человека, с которым полгода назад даже не была знакома? Это же глупость какая-то. Быть такого не может. Не рационально, не логично и тупо. Ведь жила же ты как-то до этого. И ела, и пила, и в парке гуляла, и дни рождения справляла и даже смеялась над чужими шутками. Сейчас то что изменилось?
Да только изменилось и очень сильно. Жизнь словно на паузу поставили. И я, действительно не могу без него, потому что только с ним я живая. Думаю о нем, и сердце на разрыв пашет. Казалось бы, чего проще? Оттолкни, забудь, вытрави к черту из-под кожи и живи себе счастливо и спокойно. Найди хорошего мальчика, который никогда не предаст, не посмеет изменить и словно захмелевший, будет твердить, что ты у него первая и единственная, что ты у него самая-самая лучшая.
Только не любовь это будет, а суррогат, заменитель сахара, который даже пробовать противно. Любовь уже нашла тебя, приклеила бирку, и довольная свалила восвояси, вербовать других дурочек. И каждый предыдущий день похож на сегодняшний.
Вечером я кутаюсь в одеяло, обнимаю подушку и, закусив губу, засыпаю, пытаясь, как можно быстрее прогнать воспоминания об Озерском. Но даже во снах меня терзают мысли о нем.
Просыпаюсь, утопая в болючей жалости, припоминаю самой себе, как говорила: «Пусть будет только один раз, главное с любимым». «Лучше отдаться любимому, даже если вы не будете вместе». «Я не буду ни о чем жалеть». Нет, конечно, я не жалею, я просто дико скучаю.
Ползу на кухню, по дороге стягивая пижаму. Мама как всегда думает совсем не то, что должна:
— Надо заканчивать ночами сидеть за компьютером, учеба и подработка — это хорошо, но на тебе лица нет и похудела сильно.
Я ей не возражаю, сил нет. Услышав ее причитания, решаю в кухне не задерживаться и ползу в ванную. Там в отражении зеркала я вижу землистого цвета лицо, отдаленно напоминающее мое собственное. Плюю на него и включаю душ. Мощные горячие струи расслабляют тело и немного смывают все те сны, что мучили меня сегодня ночью. Но кожа быстро привыкает и на смену снам приходят воспоминания.
— Я не могу больше, я не могу, — сжимаю я свои колени, спускаясь на дно широкой акриловой ванной.
Сама же сказала «нет», в чем проблема? Как можно физически страдать от того, что нет кого-то рядом?
Закрываю глаза, крепко зажмурившись.
— Данный список ориентировочный, вы можете предложить любую интересную вам тему в рамках экономики природопользования, — звучит из уст преподавателя.
А я вздрагиваю, потому что совсем не помню, как оказалась в аудитории.
Преподаватель машет методичкой, студенты старательно записывают, а я правда не помню, как добралась до универа. Так продолжается уже довольно долго. Дни я не считаю… Нет, вру конечно, так продолжается уже двести шестьдесят четыре часа или пятнадцать тысяч восемьсот сорок минут.
Иногда я прогуливаю пары, чего раньше никогда не делала. Забываю выполнять задания и смотрю по часу в потолок. Вот только уроки жизни прогулять невозможно, именно поэтому я страдаю. Переживаю от того, что не могу просто поболтать с ним, услышать очередную историю о том, что конкретно он сейчас раскручивает по работе. Хотела бы забыть Костю, но не получается. Сама оттолкнула, и вроде бы все верно, поступила правильно, так будет безопаснее, но жить как раньше не выходит.
Мне бы только взглянуть на него одним глазком…
Сначала я узнала, где находится редакция «Желтых слив». Это оказалось довольно просто, информация об этом есть в интернете. А теперь выглядываю из-за дерева, будто какая-то сумасшедшая. Я просто хочу увидеть его в обществе других женщин и успокоиться, уговариваю саму себя. Так меня отпустит. Разлюблю и дело с концом.
Теоретически все правильно. Это обязательно должно сработать. И надев серую куртку с капюшоном и невзрачные спортивные штаны, хожу за ним, держась вдалеке. Через большие витражные окна ресторана я вижу, как Озерский ужинает в небольшой компании друзей. К нему по-прежнему липнут женщины, но он необычно спокоен. Я знаю, как именно он смотрит на девушек, когда нацелен затащить их в постель. Костя встает из-за стола раньше всех, пожимает руки мужчинам, кивает женщинам и уходит.
Шмыгая носом, я снова сливаюсь со стволом дерева. Теперь я знаю, где он живёт. Иногда Озерский ходит домой пешком. Он завел собаку, красивую такую, пушистую. Мне нравится смотреть, как они играют, как он ласкает ее за ухом, как тренирует и смотрит на нее с нескрываемой любовью.