Страница 30 из 100
Какое же безумие спросонья пришло ей в голову! Такими темпами этой головы ей скоро не сносить…
Хорошо, что принц ничего не заметил!
Кристофер уселся на привилегированное место около хозяина замка, и вокруг него тотчас же засуетились слуги, поднося в изобилии напитки и лучшие блюда.
Стол ломился от яств, начиная от мяса оленя, запеченного едва ли не всей тушей сразу, и заканчивая несколькими видами рыбы. Принц словно знал, что попадет на настоящий пир!
Барон де Нуэль что-то зашептал ему на ухо с широкой улыбкой, но Кристофер вдруг повернулся к Эвери и указал на рядом стоящий с ним стул.
— Садись, — потребовал он, а девушка ошарашенно распахнула глаза.
Сидящие недалеко аристократы не удержались от удивленных возгласов и шепотков, но Эвери не стала испытывать терпение принца и послушно присела на стул, тут же уткнувшись взглядом в свои колени.
Оказывается, она мало потеряла, не посещая званные ужины своей семьи. Уж лучше зажарить оленя в лесу и в полном одиночестве, чем испытывать подобную неловкость от взглядов родовитой толпы…
Подбежавшая служанка начала щедро накладывать Эвери еду, а принц наклонился к уху своего пажа и требовательно произнес:
— Чтобы съел абсолютно всё! И быстро! Через полчаса у тебя соревнование…
Эвери напряженно выдохнула и принялась жевать мясо, которое показалось безвкусным из-за окружающей крайне неприятной обстановки…
Народ с удивленным любопытством разглядывал златокудрого симпатичного мальчишку — очевидного пажа — которого принц Кристофер неожиданно усадил рядом. Неужели знаменитый своей жестким характером отпрыск императора решил кого-то приблизить к себе снова? До сего момента в его фаворитах был только лишь граф Мэтью де Аверт, который тоже начинал со служения пажом в свое время…
Через время подоспели родовитые женщины — броские красивые аристократки, блистающие яркими нарядами с откровенными декольте, и высокими прическами, украшенными множеством драгоценностей. Эвери ради этого зрелища на несколько мгновений оторвалась от еды.
Ей было интересно посмотреть на кого-то, кто не Оливия, и представить себя в подобных одеждах, но принц воспринял ее интерес по-своему.
— Тебе не стоит так откровенно пялиться на чужих женщин, — проговорил он тихо, усмехаясь. — За это можешь и дуэль схлопотать…
Эвери жутко покраснела и опустила глаза. Неужели её взгляд ТАК выглядит?
Девушка снова посетовала на саму себя.
Опять она себя подставляет! Мужчины ведь не такие! Их интерес к женщинам может трактоваться только так, как сказал принц, значит… нужно представительниц слабого пола усердно игнорировать!!!
Запомнив очередное правило своей новой жизни, Эвери усерднее принялась есть, поэтому, когда прозвучал удар колокола, объявляющий о начале соревнований, она была уже совершенно готова.
Толпа гостей высыпала во внутренний двор замка, возбуждённо переговариваясь.
Эвери засмотрелась на идеально подогнанную брусчатку и ухоженные, почти как новые стены, вдоль которых стояли многочисленные стражи, и поняла, что замок семьи де Рошхэн был откровенно старым и грязным. Всё познается в сравнении, и ей, впервые увидевшей подобный порядок, стало немного неловко перед принцем, за то, что он много дней подряд лицезрел их родовую убогость…
Принц кивнул ей, увлекая за собой, и они первыми спустились по широкой лестнице, приближаясь к высокому молодому человеку, встретившему Кристофера с приятной улыбкой. Он почтительно поклонился принцу, но, когда перевел взгляд на Эвери, в его взгляде появился ледяной холод и горделивое превосходство, отчего девушка догадалась — это тот самый племянник барона — некий Римай, так сильно жаждущий победить ее в меткости стрельбы.
Эвери выдохнула.
Как всегда, гордыня толкала людей во все тяжкие…
Девушка быстро осмотрела парня, отмечая, что он действительно очень молод, симпатичен и… весьма самоуверен.
На пальцах его она не заметила особенных мозолей от тетивы, а осанка и движения выдавали в нем скорее утонченного аристократа, нежели воина.
По подобным признакам различать людей ее учил ещё Мартин. Вот теперь учеба и пригодилась: Римай не был опасным и серьезным противником.
Лук Эвери принесли чужой, принадлежащий барону, и она осторожно потянула за тетиву, проверяя ее гибкость и крепость. Оружие было сносным, хоть и немного непривычным: Эвери предпочла бы пользоваться собственным луком, который сейчас покоился где-то в глубине замка.
Цели, в которые нужно было попасть, представляли собой набитые соломой чучела с нарисованными в центре их «груди» сердцами. Расстояние было немаленьким, и девушка поняла, что без съема браслета с руки, ей придётся серьезно постараться, чтобы победить.
А победить она была просто обязана: Кристофер смотрел на нее так самодовольно, словно поспорил с бароном на приличную сумму денег и весь аж излучал уверенность в победе своего пажа.
Эвери немного нервничала: ее раздражала толпа, разглядывающая ее с противным бесстыдством. Ее словно мацали эти любопытные, пытливые и презрительные взгляды, так что инстинктивным желанием Эвери было бросить все и сбежать куда-нибудь в лес.
Девушка крепче сжала челюсти: она сбежит! Очень скоро сбежит и сможет спокойно вздохнуть…
Римай демонстративно фыркнул, негативно оценив, наверное, чрезмерную худобу Эвери и ее смазливость, и решил, что она ему не соперник.
Он любовно погладил свой лук, из чего Эвери сделала вывод, что он его личный (почему же ей, в таком случае, не дали ее собственное оружие?) и повернулся к зрителям. Те выразили ему активную поддержку, и выкрики одобрения полетели со всех сторон.
В этом шуме было очень трудно сосредоточиться, но вдруг внимание Эвери оказалось привлечено чем-то странным. Сперва это было на уровне интуиции, которая предупреждала об опасности. Девушка заскользила взглядом по окружающим стенам, деревьям, замершей страже вдалеке, но ничего необычного не заметила.
Поднялся теплый ветерок, выглянуло солнце…
Чуть в стороне стоял принц Кристофер и мило улыбался, но… что-то было определенно не так.
Зазвучал призыв к началу соревнований, но внимание Эвери раздвоилось. Все сильнее внутри нее зудело ощущение подставы, засады, а она никак не могла разгадать, откуда ждать беды…
Готовясь натянуть лук, она задела пальцем браслет и задумалась. Может ли она его снять? В том, что ее чувства обострятся, и у нее появится шанс заметить источник опасности, она не сомневалась, но могла ли она сейчас так сильно рисковать?
Девушка еще раз взглянула на Кристофера, который стоял около говорливого барона де Нуэль, сложив руки на груди. Поза его казалась расслабленной, и весь его яркий облик выражал полную уверенность в себе. Костюм наёмника был давно сменён на императорские одежды, волосы блестели на солнце, словно черное золото, а породистое привлекательное лицо светилось от удовольствия.
Эвери ощутила, что ее тревога усиливается, но, когда её взгляд встретился с его черными глазами, на душу её тотчас же сошло настоящее озарение: опасность грозит именно принцу!
Она сама не поняла, откуда взялось это знание, но сомневаться в нем не собиралась. В груди вспыхнула решимость, пробуждая в ней внимательность хищника и инстинкты настоящего охотника. Эвери словно начала выслеживать тигра, забравшегося в лесные угодья де Рошхэн…
Девушка сосредоточилась и снова внимательно осмотрела периметр двора. Всё оставалось прежним: стражи, шелест листьев на ветру и шумящая толпа позади. Однако около деревьев она заметила странные тени, едва заметные, но определенно двигающиеся… вне зависимости от положения солнца! Никого, кто бы мог эти тени отбрасывать, видно не было…
Сощурившись, девушка напрягла зрение до предела, решив в крайнем случае снять браслет, но этого не понадобилось: в какой-то момент ее зрение изменилось, от напряжения на лбу выступила испарина, но она… увидела!
Это были арбалетчики. Трое. Они держали наготове свои орудия и целились прямо по направлению к императорскому сыну.