Герой

Она призвала к себе Минолин Фей, и вместе они отправились на встречу с Верховной Матерью Квентл.

— Когда ты в последний раз беседовала с Громфом? — строго осведомилась Ивоннель, пренебрегая правилами этикета. — Или с Джарлаксом? Ты в последнее время не получала новостей насчет отступника?

— Нет, я не говорила ни с тем, ни с другим, — отвечала Квентл. — С того дня, когда ты позволила Джарлаксу покинуть город вместе с еретиком До’Урденом и прочими. Я подумала, что мне лучше держаться подальше от них.

— Ты хотела сказать, что мне лучше держаться подальше от них, — усмехнулась Ивоннель, и Квентл не стала этого отрицать. — Что еще тебе известно? — продолжала расспросы Ивоннель. — Что тебе известно о событиях в городе и за пределами Мензоберранзана?

Квентл подняла руки, изображая растерянность. В конце концов, девушка хотела от нее слишком многого.

— Кто–нибудь замышляет интриги против нас или против Дома До’Урден? — допытывалась Ивоннель.

Квентл покачала головой.

— Верховная Мать Зирит заняла место лидера Дома До’Урден и привела с собой всех бывших членов Дома Ксорларрин. Она больше не нуждается в гарнизоне из наших воинов. Лишь Баррисон Дел’Армго в состоянии атаковать ее в одиночку, но Верховная Мать Мез’Баррис не отважится на подобный шаг в нынешнее беспокойное время.

— Позволь Верховной Матери Зирит дать своему Дому прежнее имя — в любом случае сейчас неуместно какому-либо клану носить название «Дом До’Урден», — заметила Ивоннель. — Они давно уничтожены, стерты с лица земли. Не будем ворошить прошлое.

— Но разве Дзирт не стал Избранным воином Мензоберранзана? — недоуменно спросила Квентл, и Ивоннель пробурчала нечто неразборчивое, затем бросила:

— Для всех будет лучше, если о нем просто забудут. Квентл кивнула.

— Пусть восстановленный Дом Ксорларрин поднимется по иерархической лестнице, — решила Ивоннель. — Перемести Дом Меларн на восьмое место и дай семье Вандри звание Седьмого Дома, чтобы они могли возвыситься. Верховную Мать Жиндию Меларн следует покарать за нападение на Дом До’Урден, а возвышение заглушит возмущение членов клана Вандри.

Квентл несколько мгновений обдумывала этот приказ, затем вновь кивнула.

— В результате Верховной Матери Зирит достанется шестое место, — продолжала Ивоннель. — Пусть так останется на десять декад, а в течение этого времени ты должна дать знать Верховной Матери Биртин Фей, что Зирит скоро обойдет ее. Биртин Фей некуда деваться. Она не может возражать, потому что знает: единственная причина, по которой она еще занимает место в Правящем Совете, — это ее преданность Дому Бэнр. Без тебя Дом Фей-Бранш падет жертвой какого–нибудь могущественного клана, даже если принять во внимание то, что Дом Меларн усмирен и ослаблен.

— Ты хочешь, чтобы я сообщила матерям Домов Миззрим и Фаэн Тлаббар, что им тоже следует посторониться и уступить место вернувшемуся в город Дому Ксорларрин? — уточнила Квентл, и, несмотря на то что вопрос был задан с подобающим уважением, в голосе ее явственно прозвучала нервозность.

— Верховная Мать Зирит пока что будет удовлетворена своим местом в качестве главы Шестого Дома, — ответила Ивоннель. — Не может же она ждать от нас большего после своего провала в новом городе?

Верховная Мать Квентл снова подумала несколько мгновений и кивнула:

— Как пожелаешь.

— Ты и твоя сестра просили у меня совета по поводу Верховной Матери Жиндии Меларн, и я даю вам такой совет.

Квентл с почтительным видом кивнула и повторила:

— Как пожелаешь.

— Это лишь совет, а не приказание, — пояснила Ивоннель. Мгновение спустя смысл этого замечания дошел до сознания Квентл, и она, широко распахнув глаза, уставилась на девушку.

— В конечном счете выбор за тобой, ведь это ты Верховная Мать Мензоберранзана, а не я.

На лице Квентл появилось подозрительное выражение, и она даже едва заметно покачала головой, словно отрицая саму мысль о подобной неожиданной перемене. Один раз ей уже пришлось бороться с Ивоннель, и обе женщины — а также та, что присутствовала при их поединке, — прекрасно знали, что у Квентл нет никакого желания повторять этот опыт.

Минолин Фей, мать Ивоннель, стоявшая рядом, совершенно сбилась с толку.

— Если Верховная Мать решит, что Дом Ксорларрин должен занять ступень выше, чем твой бывший клан, ты должна убедить Биртин в том, что так будет лучше для нее, — приказала Ивоннель своей матери.

— Это испытание, — вырвалось у Квентл.

— Испытание? — переспросила Ивоннель.

— Ты хочешь узнать, буду ли я исполнять твои желания без твоих указаний, — пояснила Квентл. Выглядела она при этом словно крыса, загнанная в угол, которой уже нечего терять.

— Нет.

— Прошу, не надо играть со мной в такие игры, — взмолилась Квентл.

— Ты Верховная Мать Мензоберранзана! — укоризненно произнесла Ивоннель. — Тебе не нужно «умолять» никого, кроме самой Госпожи Ллос.

Но Квентл как заведенная качала головой; она испытывала чувство растерянности и сильный страх.

— Это не хитрость и не испытание, — произнесла Ивоннель спокойным, ровным голосом. — Мой свидетель — Минолин Фей. Я поразмыслила и решила изменить условия нашей сделки. Я окончательно определила свое место здесь, в Мензоберранзане. Я не стану подчиняться тебе, тетя Квентл. — Она произнесла последнюю фразу с кривой ухмылкой и добавила: — Более того, если случится так, что я не выкажу тебе должного почтения в личном разговоре, тебе придется просто смириться с моей дерзостью.

Квентл прищурилась, но промолчала.

— Но я не собираюсь становиться Верховной Матерью, — закончила Ивоннель. — Ни сейчас, ни в будущем. Ты не должна бояться того, что я захвачу твой трон; напротив, если кто–нибудь предпримет подобную попытку, ты можешь рассчитывать на меня как на самую верную союзницу, и я позабочусь, чтобы Сос’Умпту тоже сохранила лояльность по отношению к тебе.

— Почему? — по–прежнему подозрительным тоном спросила Квентл.

— Потому что мне здесь наскучило, — объявила Ивоннель. — Вы все нагоняете на меня тоску. У меня нет никакого желания играть в жалкие бесцельные игры и разбираться в интригах, которые занимают все ваши часы бодрствования, а также, без сомнения, и сна. Так что можешь считать, что я оказываю тебе вовсе не милость, а плохую услугу. Ведь ты теперь обречена и дальше влачить это дурацкое, ничтожное существование.

Квентл, слушая девушку, не переставала качать головой; но теперь она как будто бы осмелела, приобрела уверенность в себе, и даже осанка ее изменилась. Она расправила плечи.

— Госпожа Ллос предсказала твое появление на празднике Основания в Доме Фей–Бранш. Она сказала, что ты, Ивоннель, дочь Громфа, станешь Верховной Матерью Мензоберранзана. Она сказала мне это прямо, и именно поэтому я не думала, даже не собиралась возражать или противиться твоему возвышению. Ты выражаешь волю Ллос, и поэтому твои права на Дом Бэнр и тем самым на весь Мензоберранзан не подлежат сомнению.

— В том случае, если мне нужны такие права, — заметила Ивоннель. — А они мне не нужны.

Квентл приподняла брови; она была настолько потрясена, что даже сделала шаг назад и в недоумении помотала головой.

— Оставляю тебя с твоим проклятием, Верховная Мать, — почтительным тоном проговорила Ивоннель и поклонилась. — А также оставляю тебе Минолин Фей, женщину, которая произвела меня на свет. Она мне тоже больше не нужна.

С этими словами она коротко усмехнулась, развернулась и быстро вышла из помещения, а две женщины застыли, беспомощно и растерянно уставившись ей вслед.

Ивоннель не слишком удивилась, но все же немного взволновалась, увидев на пороге своих покоев Квентл в сопровождении прислужницы Ллос, принявшей облик дроу.

— Оставь нас, Квентл Бэнр, — приказала Йиккардария, когда Ивоннель приветствовала их.

От внимания Ивоннель не ускользнуло, что прислужница, обращаясь к Квентл, не упомянула титул «верховная мать»; это являлось вопиющим нарушением обычая.