Страница 140 из 209
— Я провел с ним в пути несколько недель, но, кажется, не знаю о нем ровным счетом ничего. Чего ждешь от него ты?
Бен долго, неотрывно смотрел в глаза галеанца, прежде чем ответить. Неохотно. Понимая, что сейчас он собирался пойти за своей волей, но против воли своего лучшего друга.
Было довольно успокоительно думать, что в этом преступлении они были соучастниками.
— Истину, которая поможет Ричарду и Кэлен.
Гарольд кивнул с явным пониманием.
— Как ни прискорбно, люди, которые посвящают всю свою жизнь поиску истины, чаще всего упускают ее из-под своего собственного носа, — он сжал плечо Бенджамина в знак поддержки. — Удачи, капитан Мейфферт.
Бенджамин лишь кивнул в ответ. Тогда Гарольд развернулся и скрылся за поворотом коридора.
***
— Вчера ты согласился, что нам надо поговорить.
— Я все еще согласен.
Кэлен стояла у зеркала во весь рост, расчесывая волосы. Она так и не переоделась, хотя впереди их, как и всегда, ждало множество дел, а Ричард, который сидел на кровати, привалившись к ее изголовью, просто тайком наблюдал за тем, как невесомо легкая ткань очерчивала женственные и плавные изгибы ее тела. Ее сердце замирало каждый раз, когда она ловила на себе его взгляд. Она думала, что беременность совершенно лишит ее привлекательности в его глазах, но, очевидно, это было не так.
Но, несмотря на расслабленное блуждание его глаз, Кэлен чувствовала, что внутри он был напряжен. Точно так же, как и раньше, еще до его отъезда. Ее сердце сжалось в тяжелом предчувствии, а пальцы сильнее сжали гребень.
Она села за туалетный столик, на котором еще со вчерашнего дня были расставлены различные флаконы с маслами, кисточки, склянки с натуральными красками и многое другое. Нельзя сказать, что Кэлен часто пользовалась подобными средствами, но даже Мать-Исповедница, как и любая другая женщина, не могла и вовсе обходиться без них. Ричард придерживался другого мнения относительно этого вопроса: он просто считал, что это все было ей вовсе не нужно.
Мужчина смотрел на этот столик, содержащий даже больше непонятных ему предметов, чем, должно быть, весь Анклав Первого волшебника, без лишнего интереса, но с явным скептицизмом. Кэлен откупорила одну из склянок, в которой, как она помнила, было масло из различных трав и хвои.
— Что тебя задержало? — спросила она, оборачиваясь к нему и капая пару капель масла на пальцы. Ричард выпрямился на постели.
— Не «что» — «кто». Я выехал из лагеря вовремя, а вот Гарольд и его отряд задержались.
— Невиданное событие.
— Верно. Он приехал через полдня, а вместе с ним — Никки и Томас.
— Я уже слышала об этом, — она отвернулась к зеркалу и откинула волосы, чтобы втереть масло в основание шеи. Он прекрасно знал, что дальше она проделает то же с запястьями: капнет пару капель на пальцы, распределит их между обеими руками, начнет с запястья левой руки и затем ровно теми же круговыми движениями проделает то же самое с правой. Именно это и произошло. Ричард все это время смотрел на ее отточенные движения, в очередной раз понимая, что она повторяла этот алгоритм, не задумываясь ни на секунду. — Лучше расскажи мне, куда ты поехал после разговора с Никки.
— Я вернулся обратно в лагерь, чтобы отдать приказ командованию, — он пожал плечами. Намеренно небрежно. А она намеренно не смотрела на него, делая вид, что ничего не замечает. Но в ее невнимательности чувствовалось больше требовательности, нежели в любом пристальном взгляде. В конце концов, она закупорила склянку, но пока не подняла взгляд от стола. — Я приказал им оттеснить Имперский Орден к южным границам Нового Мира в течение нескольких месяцев.
— И как генерал Райбих отреагировал на это?
— Как и следовало ожидать — он заверил меня, что они сделают для этого все возможное.
— Но что ты собираешься делать? В чем смысл оттеснять их — чтобы лишиться всех наших войск, а потом сдать Новый Мир без боя, потому что Джегань не потеряет и четверть своих людей?
— Не торопись с выводами. Я не сказал тебе главного: я собираюсь восстановить границу, — он поднялся и подошел к ней. Кэлен удивленно воззрилась на него, развернувшись в кресле.
— Как ты планируешь сделать это?
— У меня есть одна догадка, но я не смогу проверить ее правильность ровно до того момента, пока не попробую это сделать. И мне придется использовать помощь Томаса. Не знаю, добровольную ли, потому что пока он даже не догадывается о моих намерениях.
Кэлен, наконец, встала напротив него, скрестив руки на груди. Она казалась задумчивой.
— Ричард, я знаю, что ты хочешь закончить войну как можно скорее. Я тоже, поверь. Но ты слишком рискуешь, принимая такие решения. А если ты ошибся? Что мы будем делать тогда?
— Я не ошибся, — в его голосе не было и толики сомнения. Кэлен поджала губу, не зная, действительно ли он был уверен в своем решении или просто не хотел давать ей повод для сомнений.
— Почему ты решился на это? Из-за слов Никки?
— Отчасти. Среди ее заявлений и правда было одно… довольно стоящее, — когда Мать-Исповедница нахмурилась, ее брови сошлись на переносице. — Хорошо известный нам Исповедник, помимо всего, обладает теми же магическими способностями, что и я.
— Он тоже боевой чародей? — она была несказанно удивлена. — Но как это возможно? Никки не соизволила объяснить?
Ричард тяжело вздохнул, и все эмоции Кэлен испарились, когда она увидела, как его руки сжались в кулаки. Он опустил голову и упер их в бока. Ей показалось, что спустя минуту он просто отвернется от нее и вовсе прекратит этот разговор, но этого не произошло. Это было не в привычках Ричарда.
— Нет, она объяснила, — его лицо напряглось, и на скулах заиграли желваки. — Но вряд ли тебя устроит это объяснение.
Она молча изучала его лицо. Ее кольнуло холодное и неприятное предчувствие, но возможности повернуть назад уже не было. Этот разговор связал их незримыми, но невероятно тяжелыми цепями.
— Если ты считаешь это объяснение подходящим и веришь ему, то и я поверю.
Она даже не представляла, о чем говорит.
Повисла долгая, вязкая тишина. Ричард долго не решался произнести то, на чем так настаивала Кэлен. Время шло, секунда за секундой, но она не торопила. Не смела торопить.
— Томас — наш сын.
Правда звучала как приговор, а молчание, последовавшее за ней, давило на уши похуже звука, который мог бы раздаться во время скончания мировой истории.
Она не смогла даже переспросить его. Теперь Кэлен не смотрела Ричарду в глаза: ее взгляд медленно падал, обжигая его губы и его шею. Мужчина стойко перенес эти несколько секунд, но все же понимал, что впереди его ждало нечто еще более тяжелое.
— Как это возможно? — он не ожидал от нее этого вопроса. По крайней мере, не в самом начале. Но Кэлен всегда оставалась Матерью-Исповедницей, всегда хотела дойти до сути.
— Это сложно объяснить.
— Попробуй, — все ее силы уходили на сохранение самообладания. На ее лице двигались только губы, а глаза… они просто замерли и перестали выражать какие-либо эмоции. Это было лицо не его Кэлен, не его жены — это было лицо Матери-Исповедницы. Она вынудила собственное тело игнорировать ее же эмоции.
— Насколько можно судить по словам Никки, Сестры Джеганя, завладевшие артефактом из Храма Ветров, воспользовались им, чтобы вырвать Томаса из временного потока. Они провели его через завесу и Подземный Мир, а затем направили сюда, почти на двадцать лет назад. Это произошло тогда, когда ребенок проявил свой дар и ты узнала о беременности.
Он постарался изложить рассказ Никки как можно более сжато и понятно, но было просто очевидно, что второй пункт не удался.
— Почему именно тогда?
— Для перемещения было необходимо, чтобы у дара Томаса был так называемый якорь, принадлежащий миру живых, а он появился ровно в тот момент. Сам Томас, поскольку его появление здесь завязано на магии Подземного Мира, не смог бы перейти завесу без этой связи, ведь он не принадлежит этому времени. Ни один человек, даже со всей магией мира, не переместится во времени туда, где не было бы хотя бы искры его жизни.