Чужой Горизонт

«Понял тебя. Что-нибудь придумаю. Постарайся как-нибудь выведать у Барона подробные условия сделки».

На улице заурчал мотор. Хлыщ убрал КПК и выглянул в окно. Постапокалиптический ЗИЛ медленно выполз из-за поворота и остановился напротив дома. Раздвигая руками заросли борщевика, Хлыщ вышел на дорогу, обошёл грузовик и простучал в дверь кунга ритмический рисунок проигрыша из песни “Smoke on the Water”. Двери распахнулись, Антонов подал руку, и Хлыщ ловко запрыгнул в кузов.

– Порядок? – поинтересовался из темноты голос Сладкова.

– Не порядок, вернее, совсем не порядок, – Хлыщ плюхнулся на боковую скамью.

Профессор как-то необычно крякнул.

– Что случилось?

– У нас ничего, а у Дяди Серёжи сына похитили.

– Тьфу, ты! – было слышно, что профессор искренне раздосадован. С Дядей Серёжей их связывали давние деловые и просто человеческие отношения.

Раздался щелчок выключателя, и в кунге зажёгся свет.

Сладков изменился. Сбрил бороду, очки сменил на контактные линзы, а белый халат – на сталкерский комбинезон. Теперь в нем сложно было узнать того профессора, который руководил ЦИИАЗом, и ходил, заложив руки за спину, по коридорам института.

– Давай подробнее, – голос Сладкова опять стал жёстким, как тогда, при разговоре на заднем дворе.

Хлыщ рассказал. Профессор с Антоновым молча слушали. Когда Хлыщ закончил, возникла пауза.

– Ты понимаешь, что мы ни при каких условиях не можем ставить под угрозу нашу экспедицию, – спокойно и размеренно произнес Сладков.

– Понимаю, но придётся помочь. Пока не знаю как, но нас же трое, и головы работают у всех троих. Ник, ты же не сможешь вот так взять, и бросить Дядю Серёжу в беде.

Профессор снова крякнул. Было видно, что в нем борются противоречивые чувства.

– У тебя есть артефакты «жизнь»? – в лоб спросил Хлыщ, – Ведь Дядя Серёжа продал их тебе? Как я понимаю, именно они будут поддерживать нас в долгой экспедиции, продуктов-то не напасёшься.

– Есть, – подтвердил Сладков, в упор глядя на оппонента, – И деньги есть. Хотя не столь много. Я так понимаю, это будет следующий вопрос?

– Барон ничего не получит, но подстраховаться нужно. Нужно, Ник!

– Ты осознаёшь, какие силы стоят за всем этим? Ты уже за всех всё решил, – профессор продолжал сверлить Хлыща взглядом, – за меня, за него, – он кивнул на Антонова, – за тех, кто инициировал эту экспедицию…

– Ник, я – везучий сукин сын, ты же знаешь, – Хлыщ улыбнулся, – Все получится, псевдокомар носа не подточит.

– Ну-ну, – профессор откинулся к стене, закрыл глаза, – Ладно, будем думать. Скажешь, когда придёт ответ.

Дальше ехали молча. Наконец у Хлыща пискнул КПК – упало сообщение от Дяди Серёжи. Хлыщ прочитал, удовлетворенно хмыкнул, и в этот момент грузовик затормозил. «Мы на месте», – раздался искажённый динамиком голос водителя. Антонов подошёл к дверям, открыл одну створку, выглянул наружу. Осмотрелся, махнул спутникам. ЗИЛ стоял у въездных ворот кордона.

Хозяйство капитана Андрея Васнецова занимало территорию старого, давно заброшенного пионерлагеря на опушке небольшого леска. Когда появилась Зона, здесь на скорую руку возвели коробку пропускного пункта, восстановили старые корпуса, приспособив их под казармы, обнесли периметр колючей проволокой, и с двух сторон – на въезде и выезде – установили немалых размеров стальные ворота. Въезжающие с Предзонья сначала попадали на территорию кордона, а, доехав до противоположных ворот с пропускным пунктом, оказывались непосредственно у самой границы с Зоной. В обе стороны от КПП тянулось ограждение из «колючки», исчезающее справа за перелеском, а слева теряющееся в бескрайних полях; контрольно-следовая полоса и узкая грунтовка для патрулирования Периметра. Проходящая сквозь кордон дорога сразу за воротами была перегорожена поставленными в шахматном порядке бетонными блоками, дабы никто не проскочил из Зоны на большой скорости. Также они являлись сдерживающим фактором на случай непредвиденной атаки мутагенных форм жизни, хотя в этом плане здесь было относительно спокойно – крупные твари обитали гораздо глубже, а мелкие, типа диких собак, на кордон не совались, знали, бестии, что для таких случаев им приготовлен крупнокалиберный пулемёт, установленный на крыше КПП.

Гостей встречал сам Васнецов. Выше среднего роста, поджарый, похожий чем-то на советского артиста Баталова. Капитан и Дядя Серёжа вместе служили срочную, и с тех пор их связывала крепкая дружба. Собственно, именно Васнецов помог организовать местный бизнес своему другу, когда у того начались сложности на «большой земле». Была у капитана и одна отличительная и редкая в этих местах особенность – Андрей Васильевич был патологически честен. То есть, он не был оторван от реалий жизни, прекрасно понимал, что без хитрости и предприимчивости в Предзонье, да и где угодно, особо не проживёшь, но все дела свои вёл, максимально руководствуясь законами совести. Бойцы капитана любили, за глаза называли «батей», а старшие чины шутили, что ему надо было служить в Белой Гвардии лет эдак сто назад.

Васнецов быстро поздоровался с гостями.

– Друзья, тут кое-какие проблемы у нас, пойдёмте ко мне, всё обсудим.

Профессор вздохнул. Экспедиция начиналась нервно, и ему это, естественно, не нравилось.

– Шарк, – обратился он к Антонову его слалкерским позывным, – Выгружа      й всё необходимое снаряжение и отпускай машину, водителю скажи, что маршрут без изменений, – вопросительно посмотрел на капитана, тот кивнул, мол – всё по плану, профессор, действуйте, как считаете нужным.

Через десять минут фургон уже уползал по внешней объездной дороге в сторону юго-западного кордона, а гости пошли в одну из казарм, где был оборудован кабинет Васнецова. По приглашению хозяина сели на широкий диван, сам капитан – за стол.

– В общем, ситуация следующая – у Дяди Серёжи бандиты похитили сына.

– Мы в курсе, Андрей, – перебил его Хлыщ, – пишусь уже с ним.

– Хорошо, что в курсе, – Васнецов отхлебнул из стоящей на столе чашки и прикурил сигарету, – Но есть еще одна напасть. На днях ко мне прислали новеньких, и среди них – три отъявленных гопника, которых как бы на воспитание отдали, ну, типа, Зону почувствуют, остепенятся. Так вот, вчера вечером, как Серёга меня известил, что пацан его пропал, я отправил патрульную машину проехать изнутри вдоль Периметра в сторону «Дома у дороги», проверить ограждения и контрольную полосу. Послал этих троих в сопровождении сержанта и водителя, – он сделал паузу, внимательно поглядел на гостей, – Сбежали, негодяи! Ушли в зону, только пятки засверкали. С оружием, мать их! «Комод» и водитель даже глазом моргнуть не успели. Однако, лазейку в Периметре нашли. Недалеко отсюда, возле старой лесопилки.

Антонов с Хлыщом тоже закурили. Профессор поморщился, но промолчал.

– Итого, мы имеем, – подытожил Васнецов, – а). Барон требует выкуп за пацана, а выкупа этого у нас ни у кого нет. Мог бы вычислить его базу и взять штурмом, но тогда Серёжку грохнут. б). Три вооружённых дебила шастают по округе и создают опасность для передвижения, как личного состава, так и сталкеров.

– Андрей, есть предложение…, – начал профессор, но тут в дверь громко постучали.

– Войдите, – Васнецов повернулся на стуле.

В комнату заглянул запыхавшийся боец.

– Товарищ капитан, сбежавшие вернулись! Скорее на «точку»!

«Точкой» на кордоне называли площадку с пулемётом на крыше КПП, служившую параллельно наблюдательным пунктом. Бегом, петляя между тощим сосенками, Васнецов и его гости пустились вслед за бойцом. Поднялись по железной лестнице, капитан выхватил у пулемётчика бинокль, прильнул к окулярам.

– Они, красавцы! – Васнецов хищно улыбнулся.

– Дай-ка, Андрей, – Хлыщ вежливо, но настойчиво забрал бинокль из рук капитана и принялся изучать обстановку.

Метрах в ста пятидесяти от кордона дорогу пересекала однопутная железнодорожная ветка, уходящая направо сквозь болота, и теряющаяся через много километров в восточных дебрях Зоны. На заброшенном переезде одиноко торчала будка обходчика из белого силикатного кирпича, изрядно заросшая сорняками. Сейчас около этой будки топтались три фигуры. Создавалось ощущение, что они пытаются куда-то пойти, но не могут выбрать направление. Хлыщ подкрутил настройки. Да, это были солдаты – в камуфляже, берцах, но без головных уборов – ветер трепал провинциальные чёлки, торчащие надо лбами. На лицах – отсутствие каких-либо эмоций, руки сжимают ремни автоматов, волочащихся по земле. Вот один из беглецов приобнял другого за талию, тот положил ему руку на плечо, и они начали несмело вальсировать по переезду. Сначала медленно, потом всё быстрее, быстрее, в результате чего пара споткнулась и оказалась в придорожном кювете. Однако, быстро выбралась из него и, подобрав с земли пару сухих веток, принялась усердно ими фехтовать. Третий беглец при этом продолжал безучастно топтаться на месте, словно с его товарищами ничего необычного не происходило.