Речная соната

Когда день перевалил за середину, я, запихнув обновки в сумку, побежала в центр города за последним пунктом из списка покупок. Мне нужно было купить табак и кофе. Джей сказал, что это поможет разговорить деревенского старосту. Он назвал ещё кое-какие травы и товары, которые в отдалённых районах было непросто достать. Даже в Столице некоторые из этих вещей продавались только на Старом рынке, полном экзотики.

Всё было такое маленькое, миленькое и аккуратно упакованное! Этот шопинг был мне по душе, но расслабляться не стоило – где-то рядом бродил советник Гастон, жаждущий угостить меня чашечкой чая и выведать секреты Джея. Поэтому я не решилась долго рассматривать перевязанные лентами пучки сухих трав, блестящие бутылочки с жидкостями и металлические коробочки с порошками. Я подходила к палаткам зачитывала продавцам список, пока не достала всё, что было нужно.

Уже у порога дома, практически в последний момент я вспомнила о браслете, который заказала дяде Лоры. Повезло, что он всегда собирался последним, и его палатка с соломенными шарами, привязанными лентами к навесу и качающимися на ветру, всё ещё стояла у входа на опустевший рынок, так что я успела забрать своё украшение. Конечно, можно было не бежать сломя голову, а спокойно прийти по возвращении из путешествия, но мне показалось это красивым – надеть на задание, связанное с королевскими сокровищами, браслет с шариком из королевской сокровищницы.

Вот так, нагруженная кучей вещей, но не чувствующая их вес, одетая в плащ с чужого плеча, но зато украшенная уникальным браслетом, который не было видно под ворохом одежды, я оказалась в экипаже, идущем на восток.

Я запоздало прикинула, сколько булочек с кофе можно было купить на сумму, заплаченную за билет, и ужаснулась. Выходило дорого. Но, похоже, аванс, полученный Джеем от короля, позволял ему экономить силы и не скупиться на мою поездку вместо того, чтобы одним махом переместить меня в нужное место. Тогда я ещё не знала, что утром мне предстоит почти два часа тащиться через поле.

В кабину кроме меня втиснулись ещё пять человек. От севшей рядом старушки, по самый нос замотанной в серую дырявую шаль, нестерпимо пахло лавандой. За ней разместился объёмный представительный мужчина с пышными усами, и нам пришлось потесниться. Напротив по диагонали устроилась очаровательная пара: девушка и молодой человек так и проехали всю дорогу, держась за руки и что-то тихонько обсуждая. Последним зашёл молодой мужчина, напомнивший мне хиппи: свободно лежащие соломенного цвета волосы перехвачены кожаным ободком, а на плаще горчичного цвета – брошь в виде цветка.

Было ещё светло, когда экипаж отправился в путь. Мужчина-хиппи смотрел в окно, но мы быстро покинули черту города, а река оказалась по другую сторону, так что вид представлял собой в основном кусты дикой ежевики с засохшими ягодами да желтеющие деревья. Видимо, поэтому мужчина быстро заскучал и переключил своё внимание на меня. Даже не представившись, он бодро завёл рассказ о том, что был в столице по делам; что он продаёт дома и квартиры; что с удовольствием остался бы подольше, но его ждут клиенты в его милом маленьком городке; что он ни за что не променяет его на Анкарне, хоть столица и великолепна; как он любит общаться с людьми…

Вообще-то я сама виновата: нечего было так неприкрыто пялиться на его профиль. Но у мужчины был поистине выдающийся нос с волшебной горбинкой, которая почему-то навевала мысли об архитектуре и геометрии. Я настолько ушла в себя, что забыла поставить защитные зеркала. Можно было бы сделать это сейчас, но он вроде бы и не ждал от меня никакой реакции, кроме кивков, которые вообще выходили естественным образом, когда под колесо попадал крупный камень. Моя соседка-старушка умудрялась вставлять замечания и вопросы в его монолог, а я, убаюканная монотонностью его речи, стуком дождя по крыше и запахом лаванды, утомлённая дневной суетой, потихоньку начала засыпать, тем более, на улице стремительно темнело.

Можно даже сказать, что я выспалась. Ещё в ранних сумерках я перекусила куском пирога, который мне выдала на прощание Элла, и под непрекращающийся рассказ молодого человека, который как будто и не прерывался на сон, смотрела на проплывающие мимо кустики посреди скучных полей и дымку на горизонте, как вдруг экипаж остановился. Кажется, никого это не удивило. Только я собралась узнать, в чём дело, как возница хрипло гаркнул:

– Топи!

Я высунулась в окно и неуверенно спросила:

– Но тут же поле?

– Вон туда, – махнул возница в сторону тумана, – по дороге за час доберёшься.

Во-первых, я не поверила. А во-вторых…

– Так если мне час, то вам гораздо быстрее! – возразила я.

– У меня лошади не волшебные, – хохотнул возница и уже серьёзно продолжил: – На дорогу глянь, там грязища. Утопнут колёса, вытаскивать как?

– Милочка! – встряла лавандовая старушка. – Ты нас не задерживай, иди уже!

Представительный мужчина булькал в усы, очевидно, поддакивая. Милая девушка что-то шептала на ухо своему кавалеру, и вдвоём они кидали в мою сторону осуждающие взгляды. Хиппи деловито отодвинул меня от окна, открыл дверцу и под одобрительные возгласы соседей по экипажу и возницы выставил мою сумку наружу. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней.

Лошади фыркнули на прощание и бодро зацокали копытами по дороге, мощёной булыжником. В сторону от неё уходили в поле две заполненные водой колеи – судя по всему, это и была та самая дорога. Я прошептала в сторону плеча:

– Звёздочка, направь меня к Мёрзлым топям.

Татуировка пощекотала кожу и потянула меня в грязь, к туманным холмам.

Как я ни старалась сохранять бодрость духа, но ветер, несущий с собой взвесь дождевых капель, окончательно вывел меня из себя. Точнее даже не он, а то, что ученица колдуна забыла взять с собой записки от дождя. И Джей хорош – мог бы уделить мне побольше времени! Ведь это моё первое самостоятельное путешествие в чужом мире. Кто знает, с какими ещё неприятностями придётся столкнуться исключительно по незнанию!

Туман приблизился и поглотил меня, утопил в молочной непроглядности вершины холмов. Воздух стал плотным. Затихли мыши, шуршавшие в траве, скрылись редкие птицы. Даже стук капель звучал глуше, и я, подчиняясь ватной тишине окружения, мягче ступала по обочине и почти уже забыла, что у меня есть какая-то цель. Скользя по мокрой серой траве, я смотрела под ноги, и единственным, что занимало меня, был увиденный вдалеке силуэт цапли, которую я приняла за корягу. Или это всё же была сухая ветвь, похожая на птицу?..

Из мутного транса меня вывели детские голоса. Я встрепенулась, огляделась и заметила проступающие из поредевшего тумана дома и покосившуюся изгородь, серую и замшелую.

Сквозь прореху в ограждении между двух столбов, где, по всей видимости, когда-то были ворота, выбежала стайка детишек разного возраста и с гомоном промчалась мимо. Один мальчишка притормозил, присвистнул: «Городская!», но его тут же утащил за рукав приятель.

– Стойте! – крикнула я вдогонку, но им было явно не до меня.

От деревни, прихрамывая, спешила девочка в пальтишке с оборванными пуговицами. Я уцепилась за последнюю возможность и преградила ей путь:

– Эй, постой! Это Мёрзлые топи?

– А то ж, – буркнула девочка, сунула руки в карманы и попыталась обойти меня.

– А кто тут главный?

– Староста Нун, ясно дело! Уди с дороги! Не в лужу же мне скакать, ну!

– Подожди, у меня вопрос: у кого узнать про сказки?

– Какие такие сказки? – девочка недоверчиво подняла брови.

– Ну… Считалочки, стишки. Старые-старые истории о мире.

– Дык то к бабкам! Слышь, там дикий котяра кур задрал. Поглядеть охота!

Я отступила. Девочка бодро похромала мимо.

– Эй, а как старосту найти? – крикнула я ей вслед.

– У него дом красивущий!

Я запоздало сообразила, что надо было предложить ей монетку. Наверняка это заинтересовало бы её больше дохлых кур. Я подавила дрожь отвращения – и правда, городская.