Дед. История одной страны через историю одной семьи

Это, кстати, было первым впечатлением моего отца – какой богатый край! белый хлеб и масло! Ему на тот момент исполнилось уже 6 лет, и он хорошо всё запомнил. Память у него была отличная.

Приехали они в город Свердловск Луганской области, короче говоря, в Свердловку. Город этот был молодой (статус города получил в 1938 г.) и шахтёрский. Им, как и многим молодым семьям, выделили землю, и они начали строительство дома.

Дом и сейчас стоит. Война обошла стороной те места (говоря "война" я имею в виду боевые действия 2014 года). Итак, в Свердловке старший брат моего отца, Витя, пошёл в школу. А мой папа был в тот момент дома с матерью, которая занималась хозяйством. Сначала, пока шла стройка, они снимали квартиру на той же улице, где потом и жили (названия улицы- Димитрова).

Так как я часто бывала там в детстве, то хорошо помню те места. Дом и по сей день стоит у меня перед глазами. В детстве тот пейзаж казался мне самым красивым в мире. Теперь я понимаю, что зимой он был тусклый, серый.

Недалеко от того места открыли кладбище! А на нём похоронены мои дед Петя и бабушка Женя (Царствие им Небесное!) странная это ирония судьбы.

Но вернёмся в год 1956. Тогда это был типичный шахтерский посёлок, застроенный частными домами, скромными на вид, с одним маленьким магазином, который обслуживал огромное количество улиц.

Дороги, притрушенные угольной пылью, казались чёрными. Асфальта не было. При подходе к дому тянулось ж/д полотно, оно возвышалось над местностью, и чтоб увидеть дом, надо было на это полотно взобраться.

Сам дом был большой, кирпичный и тогда отапливался печкой, которую топили, конечно же, углем. Двор был тоже очень большой, но несколько запущенный, потому что по двору всё время бегали куры или цыплята, росли помидоры, кусты смородины. А полноценного огорода не было.

Чуть далее от входа стояла землянка, которая выполняла роль летней кухни. Летом, когда на Донбассе температура поднимается выше 40 градусов, летняя кухня – дело совершенно необходимое в частных домах, где готовили на печке.

Бабушка Аня и дед Филя стали строить дом. Дом вышел небольшой. Во дворе они вырыли колодец. И стали жить впятером – бабушка, Филя, их дети: Виктор, Михаил, Светлана. Бабушка со временем нашла работу. Но я не знаю, увы, сохранились ли её документы – метрика и трудовая.

Сколько я помню бабушку, она всегда была очень жизнерадостная, подвижная, хоть и полная (полная, потому что родила троих детей). И всегда была работала, как говорится в наших краях – была "в работе". Не сидела без дела. Никогда не видела я, что она лежала на диване, или просто сидела. Она чистила кукурузу, чтоб кинуть курам. Забивала петуха, чтоб сварить на обед нам с папой суп.

Или бежала в магазин за хлебом. Готовила для свиней. Хозяйство было большое. Дом тоже был большой и кирпичный. Прихожая, в которой хранились припасы для животных и далее жилая часть. На окнах – решётки, потому что дом несколько раз грабили.

Варфоломей (Филя) был на очень хорошем счету в шахте, хорошо работал, а еще был членом КПСС, ветераном. А после он и вовсе ушёл к другой женщине, на соседнюю улицу.

Это стало для бабушки ударом – потому что хуже разведённой женщины в то время в маленьком городке быть уже ничего не могло. Разве что только – мать-одиночка. Такие вот глупые были нравы.

В общем, помогать Филя перестал. Бабушка работала крановщей, на Свердловском маш. заводе. А ещё – играла в шахматы. У нас дома хранятся её призы, за выигрыши, в турнирах любителей, тогда принято было дарить вазы. И у нас есть синенькая, а ещё одну, прозрачную я разбила в детстве.

Свердловские футболисты. Ориентировочно начало 1960 – х г.г.

Вот сегодня вечером я смотрела фильм и совершенно случайно вспомнила, какой фокус так любила показывать моя бабушка Аня. Фокус, который я боюсь повторить до сих пор. Она зажигала спичку, а потом резким движением клала её себе в рот. И спичка тухла. И бабушка показывала уже потухшую спичку. Она как-то разъясняла мне, как это проделать. Но я так ни разу в жизни и не рискнула попробовать.

Еще у бабушки была вагонетка, и она наполняла её водой, чтоб в жаркий день мы купались. Мне это очень нравилось. А однажды папа ловил рыбу, и даже выпустил туда, в вагонетку рыбу, и она там плавала. Правда, недолго. Потом мы её съели.

Анна Степановна Шляхова скончалась в г. Свердловске, Ворошиловградской области, УССР, не дожив три года до распада Союза.

Папа, когда получил телеграмму о ее смерти, оказался совсем не подготовлен морально – ведь его мама не писала ему, что болела. Папа нам сказал, чтоб вещи собирали, летим на похороны. Я хорошо помню эти дню. Стояла лютая зима. Мы втроём – мама, папа и я, помчались в Кишинёвский аэропорт. Билетов не было. Папа ворвался в кабинет начальника аэропорта, кричал, что по телеграмме, что всегда должны билеты быть и он готов лететь стоя, в итоге билеты нашлись. Когда мы приехали уже в Свердловку, оказалось, что там морозы стоят еще страшнее, чем в Кишиневе. Такой холод, мозги выдувал степной ветер. Нам очень помогал тогда дедушка Петя. И соседи бабушки Ани.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «