Страница 363 из 381
— Хитришь, — усмехнулся он, — были бы вы постарше, заподозрил бы, что… кхм, ну а так, — махнул рукой, — идите. Завтра утром вас проводят в Хогвартс. Успеете даже на занятия.
— Спасибо, целитель Гаррис, — киваю мужчине, что легко и непринуждённо решил большую часть моих проблем. Неизвестно, когда ещё до нас дошёл бы наш колдомедик. А так… знакомство зарешало.
— Ты всё равно не успеешь прочитать их за ночь, — говорит мне Эли по дороге.
— Не попробуешь — не узнаешь, — подмигиваю в ответ. — В своих силах я уверен. А значит — смогу.
С моим-то уровнем окклюменции уже четверть выданной литературы успел погрузить в подсознание.
— Ну-ну, — буркнула она. Всё же проводить очередной вечер и ночь в больнице у неё желания не было. Понимаю, но тут без вариантов. Без книг я отсюда не уйду. Будут хоть какой-то компенсацией!
Собственно, ночь прошла томно: я, Эли, и стопка из двенадцати книг. Просидел почти до самого утра, лишь к семи часам закончив пролистывать литературу, отпечатывая её в мозгу.
— Ох, — хрустнул позвоночником, — давно так не сидел.
Палата освещалась лишь слабеньким люмосом, что я подвесил прямо перед собой, дабы не мешать сну соседки. Который, кстати говоря, в эту ночь меня порадовал. Кошмаров не было.
Даже перепроверил её разум, но девочка действительно сладко спала. М-м, пора бы и мне. Может, удастся выкроить пару часов. Хех, даже Реддла вчера не навещал. Он, наверное, беспокоится… а, ладно. Не маленький, без пригляда справится.
Утром был как зомби. Или инфернал? Да неважно. Разбитое состояние смогла убрать лишь магия Жизни. Люблю я её. Что бы без неё делал?
Разбудил меня Сандвал, что прибежал едва ли не с восходом солнца. Впрочем, я не возмущался и книжки ему вернул. А там был быстрый завтрак и, по-прежнему в трансфигурированной одежде, отправились в сторону каминов.
— Вас уже должен ждать декан, — произнесла молоденькая медсестра, выдавая летучий порох, — адрес «Хогвартс, кабинет Зельеварения». Удачи в учёбе и поменьше попадайте к нам!
— Спасибо, — постарался улыбнуться в ответ, а Эли лишь вздохнула и взяла горсть порошка.
— Хогвартс, кабинет Зельеварения. — Девочка исчезла во вспышке зелёного огня.
Секунду позалипав и давая ей время выбраться из камина на той стороне, я последовал за ней.
— Мистер Вейбер, — почистил декан мою мантию, — вас выписали. Какое счастье! — Звучало как сарказм, но он был серьёзен, а также было хорошо заметно нервное истощение. Волшебник даже похудел! И это всего за пару дней! Да уж, вот по кому ситуация ударила со всей силы. Похоже, ему пришлось не просто «взять на себя родителей учеников», а ещё как-то объясняться с семьями погибших.
— Профессор Слизнорт, — улыбаюсь ему, — я тоже рад вас видеть.
— Мальчик мой, — вздохнул зельевар, — поверь, — он переводит взгляд на Брэйтон, — и ты, Элизабет, поверь тоже. Мне очень жаль, что вы стали свидетелями такого происшествия, — вновь поворачивается к девочке, — а ты ещё и пережила нечто отвратительное. Поверьте, такого у нас практически никогда не было! Это был ужасный год. Просто ужаснейший!
О, то ли ещё будет, когда директором станет наш светоч Дамблдор.
— Я понимаю, что не всегда уделял внимание коллективу и вам в том числе, — тем временем продолжил декан, — но знайте, моя дверь всегда открыта. Обращайтесь ко мне с любой просьбой, любым предложением — я непременно вам помогу. Это мой долг как преподавателя и просто взрослого волшебника — помогать и наставлять.
— Спасибо, профессор, — совершаю лёгкий благодарственный поклон, — мы понимаем и ни в коем случае не виним вас.
На этой душещипательной ноте, наконец смогли вырваться, а также получить свои палочки. Одежда, к сожалению, была безвозвратно уничтожена. У меня огнём, у Эли — нападавшими.
— Не забудь, — говорю Брэйтон по дороге в гостиную, — что твоя мантия трансфигурирована. Так что переоденься как можно быстрее.
— Было бы во что, — бурчит она, — у меня осталась только зимняя, потому что второй комплект был окончательно испорчен ещё осенью, на том уроке полётов.
«Тот урок» — видимо, на котором её сбросила Хильда. Мда, неприятно.
— Заказать сможешь? — Всё же март месяц сейчас, в зимней ходить будет не очень.
Она бросает на меня сложночитаемый взгляд, по итогу всё же ответив:
— Денег нет.
Коротко и ясно.
— Ты же учишься в долг? — Как это вообще работает? — Следовательно, за тебя заплатили попечители школы? Как за сирот? Значит, и денег тоже выделяют на закупки, или нет?
— Нет, — поправляет она выбившийся локон, — долг считается только за саму учёбу, проживание и питание. Сумма точная, без возможности изменить. Разве что погасить.
Раздумываю пару секунд, прикидывая варианты.
— Я куплю тебе мантию, Элизабет, — приподнимаю руку, останавливая возражения, — у меня есть деньги. Да и недорогая она, если брать в ателье Малкин. Будем считать это подарком на твою новую жизнь. Теперь ты — одна из нас. Из тех, кто изменит будущее. Не дело — бросать тебя на произвол судьбы или работать по принципу «ты мне — я тебе». Это плохой вариант. Мы будем помогать друг другу, а клятва… это просто показатель нашей решимости. Ты всё поняла?
— И тем не менее… — кивает она, — ты очень помог мне, Вольф. Там, — указывает себе за спину, — в больнице. А теперь и здесь. Я… не уверена, что вся моя будущая помощь сможет это покрыть, но я буду стараться, так и знай. В общем… вот.
Перед нами предстал проход, поэтому ограничился легким пожатием её ладони. Интересно, они успели сменить пароль?
Клятву взял в этот же день, навсегда вычеркнув этот пункт из мысленного списка на сотни и тысячи дел. Реддл также был рад тому, что наша команда понемногу растёт как в количестве, так и в качестве.
Не забыл выдать девочке настроенный амулет защиты разума. Теперь все наши переговоры попадают под категорию «тайны», которой как бы и нет вовсе. Удобно, практично.
Ещё оказалось, что мы вернулись не первыми. Вчера, в мой пропущенный от обмена сведениями день, часть студентов благополучно выписалась. Включая и представителей нашей компании. Хоть и не всех.
Но время Том уделил каждому. Поговорил с Роули, потом с Кэрроу и даже Галлахер. Для всех нашёл слова утешения и поддержки. Обещал, что будет защищать «своих» по мере сил, что Слизерин для него — как семья, которой никогда не было и… кучу других, унылых и скучных вещей, что отлично работают, когда говоришь их с проникновенным лицом, поддерживая физический контакт — например, положив руку на плечо.