Страница 3 из 6
– Не знаю даже. Есть разные варианты, я бы рекомендовал не делать ничего до тех пор, пока петух не клюнет.
– Так ежели клюнет…
– Тут уж выбирать придется. Можешь либо ничего не делать…
– Ее же тогда убьют!
– Зато свой секрет сохранишь.
– Не пойдет.
– Можешь устроить грозу, град, шторм и все остальное. Тогда ее не тронут, испугаются.
– Есть еще советы?
– Да. Еще можешь наслать что-нибудь быстрое, сиюминутное, чтобы отвлечь внимание народа. Пока все будут бегать из угла в угол деревни в испуге, она сможет убежать.
Мила сидела и смотрела в пол, одной рукой гладя козла, а другой – обхватив свои колени.
– А что дальше? Что будет с ней в лесу? Она же там…
– Ты сказала, что она змею спасла. Как змея выглядела?
– Змея как змея, гадюка черного окраса. Больше сказать мне нечего.
– Ладно, понял. Спать иди. Хорошо все будет с подругой твоей.
– Спасибо тебе, Белыш. Ты у меня самый замечательный, – сказала Мила, обнимая козла на прощание.
Тем временем Рада рыдала на груди у матушки.
– Эх, дочка, – говорила матушка, гладя Раду по голове. – Что же ты такая бедовая у меня?
Рада перестала плакать и серьезным взглядом посмотрела на мать.
– Ничего я не «бедовая». Отнимать жизнь у другого существа – неправильно. Нельзя так!
– Какая чушь! Ты же курицу, небось, ешь?
Девочка задумалась, глядя в окно, за которым находился птичий двор.
– Ты права, это я тоже плохо делаю. Мы, правда, разводим их… Но да, признаю, я поступала неправильно. Больше так я делать не буду.
– Ты просто сама запуталась, глупая. Ты еще маленькая, ребенок. Ложись спать. Утро вечера мудренее.
На этот раз Рада не стала спорить.
«Нельзя так, – думала Рада, лежа на полатях. – Неправильно все. Ценить жизнь надобно. И ежели мне придется отдать свою жизнь, чтобы сохранить чужую, то так тому и быть!»
Приняв свою судьбу и успокоив свой разум, до этого не желавший смиряться с осознанием приближающейся смертельной опасности, Рада спокойно уснула. Сделать ничего больше она не могла.
Ярополк же не спал всю ночь. Злость и ненависть клокотали в его груди. Мальчик рассказал отцу приукрашенную версию произошедшего. Если верить его словам, то Рада спорила с ним, потом разозлилась, и тут же из травы со стороны девочки на Ярополка кинулась змея. Он, конечно же, героически боролся за свою жизнь с беспощадной гадюкой, так и норовившей укусить его в шею. Все это время, следуя из рассказа, Рада жутко, будто в нее вселился злой дух, хохотала.
Владимир молча выслушал сына, пристально всматриваясь в глаза мальчика и хмуря брови.
– Ты замечал за ней раньше такое поведение? – почесывая бороду спросил Владимир.
– Не хочу лгать, отец, – опуская глаза в пол сказал Ярополк. – Она всегда странно себя ведет. На язык остра, все ей поспорить нужно, будто сама неприятностей ищет.
– Ладно. Иди, погуляй по двору, пока мы с матерью поговорим.
Ярополк уже открыл дверь, собираясь выйти, но остановился неожиданно, будто вспомнив что-то важное.
– Еще, отец. Я эту черную гадюку не единожды видел, всегда она ползает там, где эта маленькая колдунья ходит, – сказал он и вышел за дверь.
«Одну гадюку я убить не смог, – думал Ярополк, глядя на звезды, сияющие на ночном небе, – зато смогу извести другую, отравляющую моя жизнь. Надеюсь, отец примет правильное решение. Ежели нет, то придется его немного «подтолкнуть». Не жить нам с ней в одной деревне, это уж точно. Она мне за все обиды сполна заплатит, я уж об этом позабочусь. Слишком долго она мою кровь пила».
Ярополк улыбнулся отвратительной кривой улыбкой, представляя себе все варианты развития событий и придумывая каверзы на каждый из них.
Пока все остальные договаривались, плакали, решали и строили козни, Волх просто спал. Он не осознавал, чем может обернуться завтрашний день. Не понимал даже, чем плох поступок Рады и к каким последствиям это может привести. Скорее всего, если бы мальчик, мирно спящий в эту ночь, хоть немного подумал, то он тоже бы обеспокоился судьбой своей подруги, но для него поведение Рады было обыкновенным. Он знал, что она всегда заступалась за всех, кому требовалась защита. Волх бы и сам спас с радостью змею, не видя необходимости в ее смерти, но никогда бы не решился пойти в таком вопросе против друга…»
– Знаешь, что? – сказал Митрич, и я понял, что история его на сегодня закончена. – Завтра оденься теплее. Дождь вечером будет, холод с собой принесет.
– Спасибо, Митрич, – сказал я и поднялся на ноги. – До завтра.
– Бывай.
Старик махнул мне на прощание рукой, я, ответив ему, побрел к себе, переваривая все услышанное.
История 3
Подойдя к дому Митрича, тепло одетый и с зонтом в руках, я увидел, что рядом с его креслом-качалкой стоит деревянный стул.
– Садись. Сегодня на крыльце не особо посидишь.
Я посмотрел на безоблачное небо.
– Митрич, а ты точно уверен, что сегодня дождь будет?
– Уверен, – недовольно проворчал старик. – Старая рана меня никогда не обманывает. Да и в воздухе дождем пахнет.
– Рана?
– Рана. Ты сегодня слушать будешь? Али лясы точить пришел?
Как только я сел на стул, старик начал свою историю.
«Народ собрался, когда солнце уже поднялось высоко в небе. Главой этой процессии, представленной большей частью мужчинами с оружием и без, был отец Ярополка, Владимир. Это был строгий рассудительный высокий седовласый мужчина.
Сейчас ему предстояло сделать важный и ответственный выбор, от которого зависела жизнь девочки. В колдовство Владимир не верил, но знал, что такой довод не будет рассмотрен жителями деревни. Вилы и дубинки против маленького ребенка мужчина считал явным перебором, не имея желания и намерений убивать девочку.
Владимир постучал в дверь и громко позвал обитательниц дома. На пороге в ту же минуту появилась дрожащая и белая как полотно Рада, смотрящая в землю, но не опустившая головы. За ней стояла такая же бледная и испуганная матушка.
– Ты знаешь, почему мы здесь? – спросил Владимир.
– Знаю, – ответила Рада.
– Мы посоветовались и решили дать тебе шанс доказать свою непричастность к колдовству. Возьми глиняный сосуд, в котором питие только для честных людей, людям же недобрым от этой травы плохо. Ежели сможешь выпить все, то оставим тебя и забудем все произошедшее. Ежели нет…
Из рук в руки с заднего ряда передавался глиняный кувшин, пока не попал к Раде. Дрожащими руками девочка взяла кувшин. Сейчас решалась ее судьба. Она не знала, что за траву туда положили. Приятный запах щекотал нос, вызывая желание чихнуть.
Рада подняла кувшин, чтобы сделать глоток. И тут же раздался крик в стороне. Все головы повернулись на крик, но тут же вернулись обратно к Раде, в чьих руках кувшин треснул и развалился, содержимое вылилось прямо у ног девочки. Начали доноситься крики из толпы.
– Колдунья!
– Убьем ее, пока еще мала!
– Убьем ее!
Рада сделала шаг в сторону, толпа кинулась к ней. Рада побежала в сторону леса, уворачиваясь от протянутых к ней рук. Люди гнались за ней с перекошенными от злости лицами, потрясая оружием и крича ей вслед. Одному парню даже удалось схватить ее перед самым лесом. Рада испуганно смотрела на него, пытаясь вырвать руку из руки преследователя. До леса оставалось всего три шага…
Вдруг парень отпустил руку Рады и упал на землю. Девочка, не задерживаясь ни секунды, устремилась в лес, не разбираясь в причине своего освобождения. И даже когда луг и деревня остались далеко позади, Рада все бежала. Ее остановило болото, неожиданно возникшее у самых ног.
Девочка сделала несколько шагов назад и огляделась. Солнечный свет проникал сквозь кроны деревьев пятнами, слышалось пение птиц, пахло хвоей. Рада села на влажную траву, прислонившись спиной к стволу дерева и заплакала, дав волю чувствам.
Тем временем у дома Рады остались только четверо: мать девочки, Владимир, Волх и Ярополк. Волх в замешательстве посмотрел на своего друга. Ярополк заметил это взгляд, отвернулся и, сделав молниеносное движение рукой в сторону, уверенной и гордой походкой пошел домой.