Страница 149 из 152
– Ничего себе! – заорал Гоша, подскакивая, как будто и не был контужен. – Ты видел это?! Она зафигачила их молнией! Мост! Смотри туда! – пальцем, чуть не воткнув его Мэтью в глаз, он указывал туда, где огромный взрыв от удара молнии обрушил хрустальный, узорчатый мост, к которому уже подъезжали первые сенаторские экипажи.
Издалека плохо было видно, что именно там происходит, но Шарлотта увеличила скорость и по мере их приближения все больше и больше вырисовывалась пугающая и грозная картина.
Прямо над обрывом, раскинув огромные, белые крылья парил тот самый ангел. Их ангел. Белое, воздушное и почти прозрачное одеяние окутывало ее тело – именно ее, почему-то издалека это стало совершенно понятно. Босые ноги были не видны, погруженные по щиколотку в какую-то странную, сероватую дымку.
Перед ним – перед этим чудом чудесным – замерли, присев к самой земле и закрыв головы руками люди в сенаторских балахонах и маленьких, форменных шапочках с эмблемой города.
– Возвращайтесь в зал заседаний, господа. Вы должны будете передать власть, – все тем же, нежным и певучим голосом, попросил ангел. Не приказывал – именно попросил.
И всё же эффект был как от приказа. Подорвавшись с места, сенаторы – кто бегом, а кто и ползком – понеслись обратно в сторону круглого замка на самой вершине холма.
Подплывший к этом времени зотл остановился на безопасном расстоянии. И тут Мэтью начал что-то подозревать. Передать новую власть? Кому?!
Ангел начал медленно поворачиваться, заставляя всех зажмуриться.
– Что ты задумала? – начиная дрожать, громко спросил Мэтью, и его голос эхом поскакал по холмам ущелью.
– Это не я задумала, – грустно ответила девушка-ангел. – Так было предписано – с тех пор, как был нарушен Баланс. Для этого ты здесь.
Мэтью лихорадочно замотал головой, чувствуя себя ребенком, которому предлагают съесть огромную ложку манной каши. Или даже две.
– Я не хочу! Я не готов к этому… Дай мне уйти… пожалуйста…
И тут до него дошло. Все это – все, что произошло – его рождение, взросление… Лоренс… Инга и ее смерть – все это было прелюдией. Подготовительным планом к этой самой главной во вселенной развязке. Каждое следующее движение приближало его к этому моменту – когда сломленный, одинокий и раздавленный горем, Мэтью Бёрнс должен будет взойти на Сенаторский Холм и сесть в давно уже пустующее кресло Правителя Светлых, изгнав продажный Сенат.
Но ведь тогда… Мэтью широко распахнул глаза, стараясь смотреть не на ангела, а чуть в сторону.
Если речь о Балансе, и отныне в городе будет править он, Светлый Правитель, который восстановит справедливость и воздаст каждому по заслугам… значит, Темная Сторона тоже будет прощена! Без нее ведь нет Баланса!
А значит…
– Ребенок Лорелей?! Вы посадите его на трон Темных?
Ангел грустно кивнул.
– Это должен был быть твой брат. Так было задумано изначально, и ему многое готовы были простить ради Баланса… Но увы… он упустил момент, когда прощение можно было заслужить правильным решением. Всего один момент. И он упустил его. Принял… неверное решение.
Интересно, что это было за решение – невольно подумал Мэтью, вспоминая все моменты, когда Лоренс мог остановить побоище и не захотел. Где конкретно закончилось терпение Всевысших?
Отбрасывая ненужное, он резко мотнул головой.
– Это не моя война. И я не люблю этот город. Как я смогу защитить его?
– Для этого тебе дано понимание лжи и правды. Первородные созданы для справедливой власти. У тебя все получится, Мэтью. Мы уверены в тебе.
Медленно, он опустился на лавку внутри зотла и закрыл лицо руками.
Так вот зачем Инга умерла… Для того, что он принял очередное «правильное» решение. Для того, чтобы величаво сидел на троне и со скипетром в руке решал судьбы мира сего. А вовсе не для того, чтобы жить с ним в маленьком домике на берегу океана, гулять по вечерам с по пляжу, держась с ним за руки, и нарожать ему ораву непослушных, рыжих ребятишек.
Неожиданно Мэтью понял, что плачет. Рыдает себе в ладони, словно обиженный, брошенный всеми мальчишка. Как обманутый ребенок, которому дали самую лучшую в его жизни игрушку, а потом безжалостно сломали ее, отобрали и выкинули.
– Эй, чувак… – Гоша потрогал его за плечо, неумело погладил. – Всё образуется – Хельга правду говорит… вот увидишь… Ты справишься – чего реветь-то?
Он еще не знает – понял Мэтью. Не знает, что Инга умерла. Но мальчишка прав – рыдания тут не помогут. А что? Что поможет? Власть над миром и судьбами миллионов? Великие свершения и победы? Зачем ему это все?
Более не боясь, он поднял на ангела глаза.
– Я отказываюсь.
Вместе с осознанием своего решения слезы сами по себе высохли.
– Что?
Мэтью все еще не смотрел ангелу в лицо, но по интонации чувствовал, что тот крайне изумлен.
– Что, прости?
– Я отказываюсь от трона правителя. Если хочешь, можешь убить меня.
С этими словами, он перешагнул через край борта, уже готовый создать под своими ногами плоскую структуру и с помощью нее спуститься на землю… как кто-то схватил его за руку.
– Не оставляй меня! – неожиданно тихо попросила Лорелей. – Ты единственный, кому не плевать на меня. Пожалуйста, Светлоликий… Не оставляй меня одну.
Не зная, что ответить и что вообще дальше делать, Мэтью замер.
– Ты один сможешь помочь мне воспитать сына… – чувствуя, что побеждает, быстро и вкрадчиво заговорила она. – Никто больше не поможет… Я знаю, он вырастет великим, как его отец… Если ты не воспитаешь его, Светлоликий, Бездна затянет моего малыша, и я лишусь его… Пожалуйста! Ты сильный, а ему нужен будет кто-то сильнее его, чтобы хоть как-то сдерживать!
Мэтью уронил голову на руки. Он не хотел, не хотел этой ноши, не хотел величия, трона, скипетра, разговорах о «силе», черт бы ее подрал!
Найти Лоренса и напиться с ним на пару в хлам – вот что он хотел!
Но чем больше уговаривала Лорелей и чем дольше молчал, повиснув на раскинутых крыльях ангел, тем отчетливее он понимал – его, как личности, больше не существует.
Нет его хотелок, нет собственного горя, нет счастья, нет будущего…
А есть только одно. Долг. Тяжелый, нависший над ним, как пресловутый Домоклов меч, долг перед этим миром.
Она права, Лорелей. И у него нет больше выбора.
Сжав ее руку, он снова встал, качнув их маленькое воздушное судно. Сжал кулаки и окинул всех тяжелым, пристальным взглядом, не избежав даже ангела.
– Нет Тени без Света! – произнес глухим голосом древний девиз. И без лишних слов, был понят.
– Да здравствует новый Правитель Града на Холмах! – прогремел, воздевая руки, ангел.
И небо рассыпалось фонтанами фейерверков.
***