Страница 40 из 67
Так-то, было уже объявлено, что Император вернулся со своей «прогулки» после взрыва Борта №1 и давно пребывает на авианесущем крейсере «Волевой», проводя совещания и координируя действия командования операцией на Корсуни.
Было объявлено. И многие верили. Но Валера знал точно: не возвращался ещё Император. Как улетел куда-то в скопление космического мусора вторым номером с Настей на одном из учебных Универсалов «Лотоса» за несколько часов до взрыва, так и не возвращался оттуда. И пятое Настькино звено меняется с шестым в вахте по шесть часов, охраняя сектор космоса, в котором это скопление мусора находится.
Вот прямо сейчас, в это время, была очередь пятёрки на охране висеть. А через два часа уже шестёрка должна была их поменять. Должна была… теперь уже вряд ли поменяет, так как двадцать одно звено «космиков» против девяти звеньев Универсалов — это не смешно. Это грустно. Вон она шестёрка, в полном составе, справа от него в общем построении висит, тоже ждёт приближения вражеских «космиков».
«А ведь у Настьки есть шанс выжить», — усмехнулся Валера. «Кто будет космический мусор прочёсывать? Кому придёт в голову мысль, искать там Императора Всероссийского? Это уж конченным параноиком быть надо».
Мысль была здравая. Даже, с какой-то степенью вероятности, объясняла, зачем в эти обломки Император полез. Видать, СИБовцы или даже СОИ нарыли информацию о планирующемся покушении, да только поздно отменять сам вылет. Вот и отправили Персону №1 прочь с Борта №1, который должен был стать Целью №1 для любых заговорщиков или террористов. Туда, где искать не будут.
Что ж, один раз уже проканало: Борт-то взорвался, а Император цел. Вот и сейчас, авось уцелеет… вместе с Настькой.
Валера ещё раз тяжело вздохнул и вытер вспотевшую ладонь о лётный комбинезон. Попытался. Перчатки не позволили.
Собственно-то, само движение было ненужным: летные комбинезоны разрабатывались специально так, что пот на коже не оставался, а поглощался материалом комбинезона. А терморегуляция осуществлялась так же «умной» системой комбеза. Потеть в бою недопустимо. Как и перегреваться. В бою современных космических истребителей нельзя было отвлекаться ни на что. Счет времени шёл на сотые доли секунды. Даже моргать было нельзя. И это обеспечивалось специальными линзами, увлажняющими глазные яблоки… и шлемом, физически не позволявшим моргнуть после включения режима «бой».
Сейчас «бой» ещё не начался. Можно было поддаться слабости и допустить бесполезное «паразитное» движение.
Вялые переговоры в тактической сети, нервные голоса пилотов, командиров, диспетчеров. Приближающиеся точки перед глазами. Ожидание…
Вдруг, щелчок оповестил о начале передачи по общему открытому каналу и резанул по натянутым нервам.
— «Внимание! Говорит Император Всероссийский Иван. На нас напали! Мы всех порвём! Гвардия вперёд!!!..» — прозвучало слишком короткое, слишком эмоциональное послание Императора войскам.
Прозвучало. Вот только Валера готов был поставить своё жалование за полгода против грязного носка пехотеев, что услышал на заднем плане передачи ровное гудение генератора Универсала и поскрипывание пилотского кресла под нервной задницей седока!
И, словно подтверждая его мысли, раздалось продолжение не окончившейся ещё передачи.
— «Мне дали порулить!!» — до боли знакомым голосом прокричала девушка в эфир. Та самая девушка… Настька…
Валера помнил эту фразу. Он был одним из тех немногих, кто слышал её в живую, а не на записи. Тех, кто по-настоящему понимал, что она означает! И тех, кто помнил, что после неё должно происходить.
А должно… вот это! Валера не удивился, увидев, что одна из точек приближающихся «космиков» врага мигнула и погасла.
«После этого крика обязательно должны взрываться истребители!» — со злым задором подумал Анатольин, активируя движением зрачка режим «бой» и бросая свой Универсал вперёд, в атаку на приближающегося врага.
Пусть, приказа не было, это уже не имело значения: до огневого контакта и так уже оставалось четыре минуты. Теперь, для него, контакт состоится на пару минут раньше. Подумаешь!
Голос Настьки и погасшая точка вражеского «космика» значили только одно: она там. Она уже там, в рядах противника, а не в космическом мусоре. Одна или со всем звеном — не важно. Но то, что не отсидится теперь — это точно.
Осталось теперь только одно: сдохнуть. А раз всё одно подыхать и надежды нет, так свою жизнь надо продать подороже! В конце концов, пусть на той стороне двадцать звеньев, зато они, те кто на стороне этой — Гвардейцы! На лучшей технике, лучшие из лучших — семь-девять человек на место!
Подумаешь, двадцать одно звено! Это значит лишь то, что каждый из Гвардейцев всего лишь должен убить двоих!! Ну а командиры — троих! Ибо — «личным примером»! И никак иначе!
Валера проорал в общий открытый канал.
— Мне дали порулить!!!!!!! — и вдавил полный форсаж, который мгновение спустя, вдавил в кресло его, выжимая перегрузками, с которыми уже не справлялись компенсаторы, внутренности, завтрак и остатки здравого смысла…
Из-за перегрузки он уже не слышал, как его клич в эфире подхватили сначала пилоты его звена, узнавшие его голос, а после и остальные пилоты их полка, так же устремляясь в самоубийственную атаку на превосходящего противника…
***
Глава 25
***
— Ваше Вели… Брат Александр! — вбежал в кабинет Императора Премьер Министр. Он был взволнован и тяжело дышал.
— Владимир Иванович, — с укором посмотрел на Министра монах, сидящий в Императорском кресле. Не то, чтобы он действительно был недоволен его поведением: наоборот, ещё в то время, когда «Брат Александр» ещё звался Императором Всероссийским Александром Андреевичем, то приказывал непосредственно с ним соприкасавшимся по службе людям, чтобы они со срочными новостями входили с докладом в его кабинет без стука. Нет, Александру просто нравилось пугать этого до дрожи его боящегося потного человечка. Ему доставляло наслаждение испытывать это чувство… сладкое чувство Власти над другим человеком. Тот, кто единожды испытал его, никогда уже не сможет это забыть. На это чувство подсаживаются, как на наркотик. Надо обладать невероятной силы внутренним стержнем, чтобы не поддаться, не стать рабом этого чувства.
Стержень у Александра был. Но Власть… он слишком к ней привык. Он дышал Властью. Любой, с кем ему приходилось общаться, должен был ему подчиниться. Если не подчиниться, то, как минимум, бояться его, испытывать неуверенность, быть подавленным… хотя бы опасаться, если дело касалось лидеров сопредельных государств или альянсов.
— Ваше… Брат Александр! Срочные новости! Об Императоре! — взмолился Премьер, который теперь обливался потом не столько от того, что торопился и бежал по коридору к кабинету, сколько от страха перед человеком в монашеской рясе, сидящим в Императорском кресле за рабочим столом в кабинете Императора Всероссийского… рядом с правой рукой которого лежала рукоятью к нему золотая сабля в красивых, изукрашенных камнями ножнах. — С Корсуни!
— Так докладывайте, Владимир Иванович, — мягко поторопил монах. — Чего же вы медлите?
— На Императора Ивана совершено новое нападение!
— Результат? — чуть склонил голову к левому плечу монах. — Император жив?
— Жив, — ответил Министр.
— Подробности, — мягко потребовал Брат Александр.
— Сорок восемь минут назад была потеряна связь с группировкой, находящейся возле Корсуни…
— Почему об обрыве связи не доложили сразу? — нахмурил брови монах, пристально глядя на быстро бледнеющего Премьера.
— Ваше… Брат Александр… — залепетал тот. — Мне доложили только… как только… так я сразу же побежал…Ваше Вели…
— Достаточно, — остановил этот неуверенный сбивчивый лепет легким поднятием руки монах. — Подробности происшествия.
— Четыре минуты назад связь была восстановлена. Оказалось, что через транспортный узел возле Корсуни, прошли семь тяжёлых кораблей без опознавательных знаков. Шесть авианесущих крейсеров и станция боевого подавления связи. Именно из-за её работы произошёл обрыв связи. Не отвечая на запросы «Волевого», неопознанные корабли выпустили двадцать звеньев истребителей класса «космик». Через тридцать две минуты после обрыва связи состоялся огневой контакт с противником. Состоялся бой. Через сорок минут была уничтожена станция подавления связи. Через сорок четыре минуты после потери связь была восстановлена. Бой ещё продолжается.