Страница 26 из 56
— Ай, — Нари машет в сторону, — я бы и не хотел сейчас быть во дворце. Мой брат не терпит моего там присутствия.
— Почему? — искренне удивляюсь. Принц ровняется со мной, и мы медленно бредем по цветущей аллее.
— Он считает, что жизнь в стенах Академии для меня будет полезнее, чем праздное прожигание времени в покоях и на балах, — в голосе парня проскальзывает раздражение. — Брат всегда думает, что знает обо всем больше всех. Даже странно, что трон пророчат не ему.
— Стоит ли верить в предсказания? — Скажи я такое в нашем городке, мое семья была бы опозорена. Только я с детства допытывалась у родителей, откуда берутся предсказания, но они не могли мне объяснить.
— Ты мыслишь радикально, — серьезно говорит принц. — Но я совру, если скажу, что не думал об этом. Но давай не будем об этом. Я же хотел извиниться!
— Снова? — выгибаю бровь.
— А уже разве было? — улыбается Нари.
— Вроде да, — отвечаю на улыбку. — Что это было в столовой?
— Ментальное воздействие. Оно есть у тех, кто обладает высоким магическим потенциалом. И требует долгих упорных тренировок. А во дворце это формируется само собой, сама понимаешь. Когда раскрываешь заговоры, ведешь расследования. В общем, скукота. — Принц говорит об этом так легко, а воображение мне подсовывает всякие эпизоды, как богатые рэнсы и рэны плетут хитроумные планы, кружатся в дорогих нарядах в огромных великолепных залах… А потом находится кто-то, кто разрушит эти планы, сорвет лживые маски с их черных душ!.. Как это можно назвать скучным?
— Кажется, я тебя впечатлил, — мягко смеется Нари, и этот бархатный смех вырывает меня из фантазий. На землю легли сумерки, на деревьях зажглись крохотные огоньки, а туман стал походить на огромное пуховое море.
— Меня все в столице впечатляет, — честно признаюсь.
— Откуда ты? — искренне интересуется Нари.
— Из Эрьеры. Это…
— Знаю, — перебивает меня принц. — Самый центр страны. Там садоводством и земледелием занимаются. Только коренное население, очень скептично настроенное к любым законопроектам. Давным-давно там возникло множество восстаний.
— Да ну? — Не могу представить, как наши вечные последователи всех традиций бунтуют. Пф, нет. В городе даже следов разрушений нет, памятников. Я слышала, люди обожают ставить монументы всем видным деятелям или событиям истории, неважно, добрым или злым, сделавшим их жизнь интересной.
— Можешь мне верить.
В этот момент желудок издает такой пронзительный «урк», что я заливаюсь краской. Еще и эхо разнесло этот мерзкий звук на всю окрестность.
— Ты что, голодная? — принц так сильно удивляется, что я фыркаю.
— Девушки тоже едят, представляешь? — беззлобно парирую.
— Я обязан тебя накормить! Но, боюсь, в столовую мы не успеем. Вылезем тайком в город, а?
Нари берет мои ладони в свои, но я быстро выдергиваю их. Он понимающе улыбается.
— Понимаю… — мягко, с ноткой разочарования произносит он.
— Подожди, — протестую неожиданно сама для себя. — Вообще-то можно. Только давай без этого, — киваю на его крупные ладони. Смущенно добавляю: — Как друзья.
Принц молчит несколько секунд, потом соглашается:
— Хорошо, но ужин — за мой счет, даже не протестуй.
Я-то и не собираюсь. Со своего приданного я прилично потратилась, и вскоре стоит задуматься о поисках работы. Но не сегодня. Сегодня в программе мини-приключение!
— Подожди! — жалобно протестую, когда принц дергает меня в ближайшие кусты и тянет дальше через колючие заросли.
— Сама понимаешь, через главный вход нам нельзя выбраться, — тараторит он и зло выругивается, когда ветки цепляются за его волосы, пока мы преодолеваем аллеи напрямик.
— Разве по периметру Академии не стоят защитные артефакты? — произношу шепотом.
— Любой уважающий себя студент знает, как их обойти. Шучу. Чтобы выбраться наружу, заметь, не вернуться, нужно использовать специфичное заклинание. Оно не всем дается, — не сбиваясь с дыхания объясняет Нари. Академия окружена высокой кованной оградой, обманчиво незащищенной на первый взгляд. Но девочки как-то обмолвились, что за попытку перелезть ее получишь разряд тока сильнее, чем от молнии. Ну и посмертную славу за то, что вообще попытался совершить такую глупость. — Входа нет иного, кроме ворот.
— Я думала, принц может делать, что хочет, — пыхчу, зацепившись платьем за очередной колючий куст. Не прекрасный сад, а боевое поле, честное слово. — А каких-нибудь артефактов слежения здесь нет?
— Принц может, но тогда за нами последует охрана, а я этого не хочу. И нет, таких артефактов нет. Это же академия, а не тюрьма.
Одна из аллей почти вплотную прилегает к стене. Мы подходим к кованной решетке, максимально укрытой зеленью со стороны дорожки. Нари отпускает мою руку, прикладывает пальцы ко лбу и закрывает глаза. Его губы быстро движутся — и через пару секунд в стене появляется проем в половину моего роста. Что и говорить: чтобы принц мог пробраться через него, ему нужно согнуться в три погибели.
— И часто ты так? — скептично рассматриваю эту «кроличью нору», чувствуя неожиданное волнение и сомнение. Нервно сглатываю, скрещиваю руки на груди.
— Достаточно, — уверенно отвечает Нари. — Тебе нужно снова взять меня за руку, чтобы я мог активировать заклинание невидимки на несколько секунд. Если мы появимся посреди улицы, это будет нехорошо. И да, проем никто не видит, кроме нас с тобой. Но нащупать могут, если будут знать где.
— Ладно, — сама вкладываю ладошку в его широкую ладонь и сгибаюсь так сильно, что спину хрустнула.
Через пару секунд мы оказываемся на тихой узкой улочке со смешанными запахами специй, дрожжей и мяса. Справа виден кусочек площади, где мелькают кареты.
— Идем. — Нари уверенно ведет меня в противоположном направлении.
Одна улочка с односторонним движением сменяют другую, пока мы не выходим к узкой речке. По широкой каменной мостовой торопятся извозчики, и принц то и дело прижимает меня к себе, когда мимо проносится карета.
— Лучше возьмем экипаж, — вслух размышляет он и поднимает руку. Почти сразу же возле нас тормозит видавшая виды карета с двойкой серых грязных лошадей.
— Куда? — возница окидывает нас суровым взглядом из-под кустистых бровей, оценивая, насколько мы платежеспособны.
— В Низину, — холодно отвечает Нари.
— Ведьмин котел! — то ли ругается, то ли рычит возница. — Один золотой, ребятки.
— Нам подходит, — кивает принц, кидает монету мужчине. Золото красиво блестит в полумраке и исчезает в мясистой ладони. Нари открывает мне дверцу экипажа. Внутри карета выглядит примерно так же плохо, как и снаружи.
Едва Нари успевает сесть, как карета дергается так сильно, что нас качает навстречу друг другу. Дерево скрипит, подпрыгивая на кочках.
— Извини, у местных извозчиков ужасная манера езды, — произносит принц, поморщившись.
— Все в порядке, — вежливо улыбаюсь. Пытаюсь рассмотреть что-нибудь за окном, но огни окон и черные в сгустившихся сумерках стены домов превращаются в одно пятно. — Куда мы едем?
— В Низину. В центре меня многие могут узнать, а там множество уединенных мест, незаслуженно обделенных нашей аристократией. Ведьмы говорят в разы лучше оборотней, — будничным тоном отвечает Нари.
— Подожди, то есть ты ведьм не ненавидишь?
Принц поднимает бровь:
— А должен?
Оставляю вопрос без ответа и снова утыкаюсь в окно. Карета сбавила скорость, влившись в поток телег, вяло плетущихся по улице. Возница грубо ругается, и Нари даже стучит по потолку.
— Лисьины дети, — раздается в ответ.
Карету дергает из стороны в сторону, когда возница идет на обгон. Меня начинает укачивать, мир вокруг начинает кружиться. Увидев мое состояние, принц стучит по потолку и кричит:
— Мы выйдем здесь.
Скрип, сопровождающий движение, резко прекращается. Нари вылезает первым. Подбираюсь к дверце, вдыхаю прохладный воздух. Меня вдруг одолевает дикая слабость, ноги подкашиваются, и я падаю в руки принца. Щеки сразу же заливаются краской.