Бешеные уланы

Стайк на мгновение задержался на пороге. Остановил Шакала, положив руку ему на грудь.

— Смотри в оба. Из этой комнаты тебе должен быть виден парадный вход. Следи, если Сирод уедет или его охрана вернется. — Он сунул Шакалу свой карабин. — Выстрели в воздух, если увидишь их. — И с этими словами пошел дальше.

Дом был огромным, коридор для прислуги вдоль восточного крыла мог соперничать по длине с учебным плацем. Царила темнота, если не считать нескольких газовых ламп и пляшущих отсветов пожара в редких высоких окнах. Стайк задерживался возле каждого окна, проверяя, не появились ли во дворе знакомые фигуры. Слуги тушили огонь, напоминая ему жителей Фернхоллоу, которые пытались сделать то же самое, но в итоге погибли.

Стайку не было дела до слуг. Ему нужен только один человек и его избранный телохранитель.

Наконец он добрался до конца коридора и остановился, прислушиваясь к крикам, доносившимся, как он догадался, с кухни. Попытался сориентироваться, прикинул планировку дома. Запах серы здесь чувствовался сильнее. Избранный близко.

Стайк скользил от одного дверного проема к другому и вскоре заметил сбежавшихся на кухню слуг. Старшая горничная кричала, чтобы несли ведра и тазы, и отправляла всех парней к садовым насосам. Несколько служанок скорчились у окна, наблюдая за пожаром и перешептываясь.

Последний взгляд в окно заставил Стайка замереть. Он увидел одинокую фигуру — широкоплечего мужчину шести футов ростом или чуть выше, с распростертыми руками шедшего навстречу пламени. Пока Стайк смотрел, запах серы в ноздрях усилился. Пламя, охватившее сарай, вдруг дрогнуло, словно налетел невидимый ветер, и начало стихать.

Избранный Бирутка.

Стайк не знал, сколько времени понадобится избранному, чтобы справиться с огнем. Он поспешил по коридору дальше, поглядывая по сторонам и тихо приоткрывая каждую дверь — проверить, что внутри. Общая планировка у таких особняков одинаковая, а значит, кабинет располагается в центре дома, может, чуть ближе к одному из крыльев.

Стайк нашел его, не прошло и минуты: мягкое газовое освещение, встроенные полки из красного дерева и кресла с подголовниками. Он молча толкнул дверь, затем закрыл ее за собой и вперил взгляд в человека, сидящего в одном из кресел.

На Сироде был халат поверх пижамы, в руке трубка. Оторвавшись от книги, он глянул на Стайка как на блохастую псину, только что пробравшуюся на кухню. Приподнял бровь, в отвращении скривил губу. Стайку стало интересно, как он выглядит со стороны — маячит в тусклом свете с зашитым лбом, с пятнами засохшей крови на мундире и рубашке. Сирод медленно закрыл книгу и положил на колени.

— Бездна, это еще что?

Стайк шагнул в комнату.

Сирод резко вдохнул.

— Это ведь ты? Да, я узнал тебя! Ты из той проклятой деревушки. Улан, который напал на моего брата.

Стайк огляделся. Над каминной полкой висело позолоченное охотничье ружье, но другого оружия видно не было. Удивительно, как спокойно Сирод воспринял появление в его кабинете гиганта-убийцы.

— Ты получил мое послание?

— Послание? — эхом отозвался Сирод.

— Сундучок.

На лице Сирода отразилось отвращение.

— Ты имеешь в виду руки, ноги и голову моего брата?

Сирод сузил глаза, сложил руки «домиком» под подбородком. Он был спокоен и собран, но Стайк видел тлеющий огонь в его глазах.

— Да, получил. Ты чудовище, Стайк.

— От чудовища слышу.

— Ты считаешь чудовищем меня?

Сирод, казалось, искренне удивился.

— Ты приказал уничтожить целый город только потому, что тебя оскорбили.

— Мой долг — следить за порядком. Пример Фернхоллоу мог подвергнуть опасности всю империю. Что такое жизни тысячи простолюдинов по сравнению с судьбой империи? Исполнять свой долг — не преступление.

— Да? Твой брат все испортил. Он не уничтожил ни меня, ни гарнизон. Только сделал все еще хуже. В радиусе ста миль от Лэндфолла всем известно, что он натворил и что именно ты отдал приказ.

Сирод на мгновение задумался, потом слегка пожал плечами.

— Возможно, ты прав, я слишком остро отреагировал. Люди совершают ошибки. Военное положение заставит их забыть о случившемся.

— Это не ошибка. Просто доказательство того, что ты кусок дерьма.

Стайк вытащил нож Рези.

Сирод заерзал в кресле. Стайк шагнул к нему, и на лице Сирода промелькнул неподдельный ужас.

— Хочешь убить меня?

— Совершенно верно.

— Я губернатор этого региона!

— А как по мне, так мертвец.

До Сирода оставались считанные футы, когда Стайк почувствовал дуновение ветра на шее и его ноздри наполнились запахом серы. Он развернулся и со всей силы метнул нож в избранного, который открыл дверь за его спиной.

Слабый хлопок, и нож Рези разлетелся на тысячу осколков. Не дожидаясь, пока осколки упадут на пол, Стайк со всех ног бросился на избранного. Всего через пару шагов нечто, напоминающее мощный ветер, сбило его с ног и швырнуло о стену.

От удара вышибло воздух из легких. Каждая косточка задребезжала, когда он, как пушечное ядро, пробил одну стену, другую, третью. В конце концов его движение замедлил стол. Деревянная ножка раскололась, когда он врезался в нее голенью, и Стайк окончательно замер в облаке штукатурки.

Несколько мгновений он лежал неподвижно, восстанавливая дыхание. Все тело болело. Он попытался сосредоточиться: заставил себя пошевелить руками, подтянул их под грудь, чтобы встать на колени, а затем, если ничего не сломано, — на ноги. Так он мог продолжить сражаться. Пока он поднимался, до него донесся громкий разговор через несколько комнат.

— Простите, что опоздал, милорд.

— Во имя Кресимира, Бирутка, какой бездны ты это устроил?

— Чистый инстинкт, милорд. Хотел поскорее убрать его от вас. Вы же видели, что он сделал с вашим бедным братом.

Сирод вздохнул так, словно вскинул руки.

— Ладно. Иди убей псину. Покончи с ним, и мы спокойно разберемся с ситуацией с Линдет.

Стайк наконец встал на колени. Взгляд его снова сфокусировался, дыхание выровнялось, и он увидел, что находится на кухне. Одна-единственная кухарка в грязном фартуке выпучила на него глаза, а потом с громким криком убежала. Стайк подполз к ближайшему столу и, используя его как опору, встал на ноги.

Не успел он поднять голову над столом, как увидел, что Бирутка заглядывает в дыру, проделанную телом Стайка в стене. Избранный был широкогрудым и крепким. Вытянув руки, он обогнул стену и вошел в кухонную дверь.

— Еще жив? Еще шевелишься. Очень впечатляет.

Стайк нащупал мясницкий нож и швырнул его в избранного. Бросок вышел слабым, и нож, не причинив вреда, стукнулся о дальнюю стену слева от Бирутки. Стайк покачал головой, все еще пытаясь прояснить зрение, и тяжело навалился на стол.

— Слышал, дерьмовый ты избранный.

Бирутка замер, удивленно моргая.

— Где ты это слышал?

— Да ходят слухи.

Стайк огляделся в поисках чего-нибудь — чего угодно, — что можно использовать в качестве оружия.

Бирутка сделал несколько шагов вперед и, помедлив, поднял руки. Шевельнул мизинцем, и над его плечом появился огненный шар. Потом шевельнул средним пальцем, и шар метнулся к Стайку. Тот пригнулся, но беспокоиться было не о чем: пламя разлилось по стене за спиной, не причинив вреда так же, как и нож, который он только что бросил. Штукатурка треснула, комнату заполнил дым.

— Вот дерьмо, — громко выругался Бирутка. Он приосанился, надменно выпятил подбородок в сторону Стайка. — Я не боевой избранный, если ты это имеешь в виду. Но это не значит, что я не смогу легко убить тебя.

Он вытянул вперед левую руку, шевельнул мизинцем правой. Стайк почувствовал легкий ветерок на шее и приготовился к тому, что его снова швырнет о стену.

Удара не последовало. Бирутка секунду таращился на свои руки, потом встряхнул их и повторил жест. Снова ничего не произошло.

За плечом Бирутки появился Сирод.

— Ты поджег дом, — пожаловался он. — Ты и правда идиот.