Страница 121 из 124
Глава 22 Компенсация
"Нашёл! Нашёл!" — готов был в горло кричать я, отыскав в восточных руинах древний свиток с техникой создания портала. Нефрит подсказывал, что это именно эта техника и при достижении уровня Духовных врат ею можно будет воспользоваться, если тщательно изучить. Эта техника также прекрасный пример использования хаотической энергии Ци с нуля. На ней можно научиться, как создавать свои собственные техники и освоить базовые принципы пространственно-временного кодирования.
Однако, свиток был написан на каком-то неизвестном мне и моим древним наставникам демоническом языке и для того, чтобы его прочитать нужен был носитель языка, то есть демон, а где его искать, если у меня всего три недели до завершения шестьдесят восьмого цикла. Вообще, этот цикл я бы не пожелал бы и врагу. Худшего со мной за всю жизнь не происходило. Вспомнить хотя бы события сразу после моего эпического фейла с девицей Цинь.
В драке с её кузеном я повредил кости и меридианы в правой ноге, но что самое неприятное, деформировал нижний даньтань. Дальнейшее совершенствование было невозможно. Наоборот, требовалось срочное разрушение текущей энергетической системы и создание новой с нуля. Я надеялся, что в этом мне поможет старик Цинь, но он оказался очень скупым человеком и не собирался тратиться на потенциального супруга своей внучки, пока не будет уверен, что я действительно тот, кем представился.
Он отправил в Турфан к клану Су своего посланника, а меня, несмотря на травму ноги, из-за которой я всё равно никуда не сбегу, поместил в городскую тюрьму. Первый день я особо не волновался, ведь у меня была фора в три дня, чтобы успеть спасти девицу Фу, с помощью которой я и выкупал нефрит у Му Ичи до того, как он попадал в руки клана Мо.
На второй день стало понятно, что старик не особо ко мне расположен. Или получил какой-то неадекватный ответ от клана Су или его скандальная внучка заявила, что в гробу она видела такого жениха и ни за что за меня замуж не выйдет. Не в мою пользу могли сыграть эти и ещё некоторые другие факторы, но факт оставался фактом, наместник Цинь не спешил меня выпускать из тюрьмы и сам, несмотря на мои многочисленные просьбы о встрече, туда не наведывался.
В итоге, из камеры меня забрал первый старейшина Су Мин Хо. Его холодный, презрительный взгляд говорил красноречивее, чем тысяча слов. Он о чем-то договорился с наместником Цинь и меня передают клану Су, прямо в руки палачей.
По дороге в Турфан старейшина задал всего два вопроса. Первый: "Где его помощник Су Цао?", а второй: "Где золото, что он выдал мне для жизни в столице?" На вопрос о деньгах я ответил быстро, ведь знал, что они лежат в номере столичной гостиницы, а вот о том, что Су Цао должен был меня сопровождать, услышал впервые, поэтому неопределенно покачал головой и сказал, что не знаю где он.
В Турфане, куда мы добрались уже глубокой ночью, меня посадили под стражу в тот домик, где я и раньше обитал. Видимо, моя сломанная нога убедила родственников и приставленных следить слуг, что я никуда не сунусь и стражник позволил себе расслабиться и даже отлучиться с поста, чтобы справить естественную нужду. Я воспользовался невнимательностью стражи, и прыгая на одной ноге, сбежал из поместья через черный ход, надеясь успеть к девице Фу, ведь вечером именно этого дня по моим расчетам у неё был последний шанс на спасение.
В дом семьи Фу я успел до того, как она скончалась, но прибыл без игл, без техники установки их по астральному двойнику и даже убедив главу семейства добыть мне иглы и серебряные предметы, взялся за исцеление с запозданием и вручную. В этом была моя главная ошибка. Без постановки игл вслепую, процесс занимал в разы больше времени.
Я не всегда точно попадал в нужные точки, из-за чего истыкал живот девицы Фу лишними уколами, плохо заблокировал выход в сердечный канал из даньтаня, и даже начав выпускать Инь, я спровоцировал попадание ядовитой энергии в сердце и вскоре моя пациентка скончалась. Убитый горем родитель оказался мне совсем не благодарен и не смотря на то, что его дочь и так была при смерти, обвинил меня в её убийстве.
Он накинулся на меня, сильно избил, но на этом желание слепого возмездия Фу Куна не ограничилось. Он туго связал меня, бросил в погреб, а утром сдал гильдии целителей, как самозванца, обещавшего спасти, а в итоге погубившего его дочь своими грязными руками. Вот и помогай после этого людям. Да, я сам допустил ошибку, что смело взялся за лечение, уже не имея всех нужных средств, но я делал это уже сорок раз, и понадеялся, что и в этот раз всё будет хорошо. Не вышло.
Решение гильдии целителей и вовсе повергло меня в шок. Меня обвинили и признали виновным в непредумышленном убийстве, оказании фиктивных целебных услуг без лицензии, введении родных больной в заблуждение, лжи с целью завладения чужим имуществом. Сюда также приплели нанесение репутационных потерь гильдии из-за оказания услуг от её лица. Да я ни слова не сказал о гильдии, но напыщенные старики, устроившие этот показательный фарс не дали мне и слова сказать. Суд проходил в городе, где временно отсутствовал наместник и гильдия целителей совершенно обнаглела, устроив самосуд.
Они обратились к капитану городской стражи лишь для того, чтобы разместить меня в долговых ямах, выставив ценник в три тысячи золотых. Из них восемьсот должно было отправиться в карман обиженного и оскорбленного Фу Куна, а остальное покрывало претензии гильдии целителей и ущерб, нанесенный моей вредоносной деятельностью.
Я понимал, откуда такой ценник. Единственное, что я успел сказать, когда меня привели на судилище, что я наследник Су Чень Бин из клана Су. Думал, это смягчит нападки, но не тут-то было. Многие ненавидели клан Су, а особенно отца Ченя из-за его ростовщичества, скупки долгов, отправивших в рабские ямы многих уважаемых горожан, и этот суд был поводом поступить с одним из представителей ненавистного клана таким же образом.
Впрочем, сумма выкупа была не такой уж большой, меня быстро освободят, думал я, едва оказавшись в яме с теми голодными, вонючими, потерявшими человеческий вид существами, готовыми убить за миску риса. Условия в рабских ямах просто бесчеловечные. Я оказался по щиколотку в каких-то помоях, вперемешку с нечистотами. Жутко воняло из-за чего к ямам и близко никто подходить не хотел.