Академия

— Никто не успеет нам помочь. Слишком поздно. Верхолёт вот-вот не выдержит...

Будто подтверждая её слова, корпус машины с оглушительным треском переломился, и под напором льдин хвостовая часть отвалилась.

В салон ворвался горячий воздух Котлованов, всё заполонили дым и запах гари.

Ища спасения, все кинулись к противоположной стороне — к покорёженной и смятой кабине, но это, конечно, ничем не помогло. Ниуды лишили нас укрытия, и теперь мы смотрели на ряды котлованных тварей через огромный пролом.

Ловушка, из которой не выбраться.

Послышался выкрик командира, и сотни ледяных орудий метнулись прямо в нас.

***

Не сговариваясь, я, Мичи и Горо шагнули вперёд и использовали щиты, встретив первый удар копий тройной стеной защиты.

Ни один из нас не собирался сдаваться просто так.

Ледяные орудия разбились о созданную защитную ауру, но никто не давал нам гарантий, что удастся пережить вторую атаку, а она не заставила себя ждать.

Снова послышался приказ командира ниудов.

И опять град копий полетел в пробоину.

Ниуды не подходили близко к переломленному верхолёту, боясь, что мы снова используем бомбу. Хитрые твари старались добить нас издалека, и можно было не сомневаться, что всего через несколько минут упорства им это удастся.

Защитная аура щитов истончалась после каждой атаки, а воссоздать её заново ни у кого не получалось, но мы держались изо всех сил, защищая не только себя.

За нашими спинами прятались и остальные.

Никто не кричал и не плакал — все смирились с приближающейся смертью.

— Зато повеселились! — вдруг заулыбался Мичи и толкнул меня плечом. — Был рад с тобой повоевать! Жаль, ты новое оружие не успел кровью ниудов измазать.

Он уронил взгляд на саблю, что я держал в правой руке.

— Может, в плен сдаться? — предложил вдруг Горо.

— Они же тебя сразу копьями нашпигуют, ты и моргнуть не успеешь, — ещё шире улыбнулся Мичи. — Стоит только щиты убрать, и всё. Конец.

— Я вообще-то не у тебя мнение спрашивал, долговязый. Я к Оками обращался.

Если бы не смертельная опасность, я бы рассмеялся ему в лицо.

Похоже, у Горо Исимы от страха внезапно поехала крыша, если он моим мнением интересоваться начал. А как же «Я лучше удавлюсь, чем совета у тебя спрашивать буду»?

Наверное, я бы действительно даже рассмеялся перед смертью, если бы позади меня не прозвучал голос девчонки-Инженера:

— Золото заказывали?

От этой фразы мурашки проскочили по коже.

Кажется, я даже полюбил золото всей душой!

Не оглядываясь на девчонку, я завёл левую руку за спину. Кика тут же вложила в мою ладонь бомбу, причем, неожиданно приличного веса.

Как только та оказалась у меня, я крепче стиснул её в руке и выкрикнул Стражам:

— Прикройте!

А сам рванул прямо в пролом, навстречу очередному потоку копий...

Книга 2. Эпизод 4.

Перед лицом смерти никто не спорил и не качал права.

Все сработали как единый организм.

Одного моего слова «Прикройте!» хватило для того, чтобы оба Стража сделали практически невозможное: ринулись следом, по обе стороны от меня, собрали все свои силы и пустили такие таранные волны, что ни одно копьё ниуда не проскочило.

Сейчас эти два парня хранили меня как зеницу ока и расчищали мне дорогу. От их щитов вперёд отправилась мощнейшая двойная стена божества Имонди — Сферы Тверди.

А ещё они кричали.

Хрен пойми что, но орали хором и, возможно, матом, будто выскочили из окопов.

Горо понёсся следом за мной с истошным боевым кличем. Мичи тоже вопил, как чокнутый, но в грохоте льда о таранные волны сложно было что-то разобрать. Орудия ниудов взорвались осколками ещё на подлёте к пролому и отлетели в стороны, засверкав в раскалённом воздухе.

Последний рывок.

Последняя наша попытка.

Бомба в моей руке была тяжёлой, но я готовился забросить её далеко и точно. Никакой сноровки у меня не имелось, и промах поставил бы точку в нашем сопротивлении. А ведь я даже не успел посмотреть, какие именно соляные знаки наложила на бомбу Кика. Что ждёт ниудов при взрыве, оставалось лишь догадываться.

«Это будет такая буря», — пообещала мне девчонка-Инженер.

А просто так словами она не кидалась.

Железная Кика. Прозвище ей действительно подходило. Доделывать свою работу, когда всё вокруг тебя рушится — это не просто отчаянное мастерство. Это подвиг. Не меньший подвиг, чем бежать с бомбой в толпу врагов.

Этот чёртов демарш выпал уже на мою долю.

При помощи Стражей я сумел выскочить в пролом, но дальше нужно было действовать одному. Вряд ли Мичи и Горо смогли бы выдать вторую волну прикрытия. К тому же, предстояло выяснить, в какую точку бросать бомбу.

Сейчас я бежал практически вслепую, не видя расстановки сил противника, зато мозг за мгновение просчитал действия.

Выскочив из верхолёта, я не стал бросать бомбу в первые ряды врага, иначе верхолёт мог взорваться вместе с ниудами, а сделал то, чего они вообще от меня не ожидали.

Сунул бомбу в карман пиджака, чтобы освободить руку, и прямо на бегу использовал знак «крылья» (Сферу Эфира), а потом знак «стрела вверх».

Меня подбросило высоко в воздух.

Ну а сверху вся картина предстала, как на ладони: где скопились основные силы противника, где их командир, и что все они делают.

В ту же секунду была намечена точка атаки.

Мне предстояло не только нанести максимальный урон ниудам, но и хоть как-то прикрыть тех, кто остался в машине. Я очень надеялся, что от взрывной волны и огня верхолёт защитят толстенные глыбы льда, которые минуту назад пытались его раздавить.

Вариантов всё равно не осталось.

Бомба полетела вниз. И не просто полетела, а метнулась с бешеной скоростью — я толкнул её таранной волной щита. Основная сила ниудов вместе с командиром, собравшиеся у левого борта верхолёта, не успели выставить хоть какую-то защиту или сбить бомбу ответной атакой.

Они вообще ничего не успели сделать.

Бомба ударила в землю с такой силой, будто шандарахнуло многотонное чугунное ядро. Взрыв получился эпичный.

Ещё с воздуха я успел увидеть этот взрыв, и такого мне не доводилось видеть никогда.

От места удара во все стороны метнулись синие искры, миллионы искр. Они, как адские живые светлячки, осыпали взводы ниудов, налетев на них роем, а затем вся эта светящаяся масса сдетонировала ещё раз.

Земли Котлованов содрогнулись от грохота.

Будто взорвались сразу тысячи бомб.

По холмам прогудело эхо. Взрывной волной стащило с места и перевернуло остатки верхолёта, и вместе с ледяным панцирем он завалился в ложбину.

Всё поглотил огненный шторм.

Выросли десятки воронок-смерчей, они понеслись по земле, пожирая и сжигая всё живое, поднимая пламя в небо, дымя и наполняя воздух гулом и рокотом.

Те ниуды, что не погибли от взрыва сразу, вспыхивали магическим пламенем и умирали более страшной смертью. Казалось, вместе с их воплями стонет и рыдает сама земля, и без того чёрная и обугленная.

Адская картина.

Мне померещилось даже, что мой полёт замедлился, но это, конечно, было не так. Просто зрелище завораживало настолько, что заставляло смотреть и смотреть на себя, распахнув глаза до боли и забыв обо всём, даже о собственном дыхании.

Всё, что творилось дальше, я почти не видел, потому что начал падать.

У меня имелось не больше двух-трёх секунд, чтобы приземлиться и выжить. Знак «стрела вниз» моя рука нарисовала уже перед самой землёй. Последний штрих был сделан, когда до столкновения оставались считанные метры.

Меня резко притормозило — воздух вокруг уплотнился, будто превратился в невидимую вязкую вату, и смягчил приземление, а потом, и вовсе, придержал меня от падения.

Я встал на ноги прямо посреди огненного хаоса.

С саблей в правой руке и со щитом на левой.