Мой маленький секрет

Глава 34

Боже, ну почему все так сложно? Почему мы поругались? Ведь и моменты били подходящие, чтобы сказать: «Сынок, ты сейчас папу задушишь», «Не висни на папе», «Да, он твой сын» … Вот только я не одним из них не воспользовалась. Даже наоборот — испортила. Он и вправду уехал. С тяжелым сердцем, но уехал.

Проводив машину взглядом, еще минут пять простояла под дождем, и потом поднялась в квартиру. По глазам сына поняла, что все слышал. Непролитые слезки так и застыли в глазах. Но истерик он не устраивает. Тянет ручки ко мне и без разницы, что с меня льется вода. Поднимаю его и иду в ванну. Быстро переодеваюсь в сухое и начинаю купать сначала его, укладываю, а потом и сама становлюсь под теплые струи. Вот только даже горячая вода не согревает. Холоднее только становится. Распаренная, одеваю теплый спортивный костюм и иду пить горячий чай. Заболеть не хватало еще.

Спать ложилась сегодня в зале, отдельно от ребенка. Если все же заболею, ему не стоит быть со мной в таком тесном контакте. Кошмар, я последний раз болела лет десять назад. Голова словно свинцом налилась и в груди все горит. Но засыпаю довольно быстро.

Утро встречает противным звонком в дверь. Слишком долгий, слишком резкий, нервный… С трудом встаю с постели и плетусь ко входу. Стоило открыть дверь, как в квартиру заваливается Игорь с органами опеки и требует ребенка. Престарелые тетки смотрят на меня с отвращением и говорят, что я плохая мать. Пью по-черному, подаю дурной пример ребенку. Таких как я надо еще в роддомах лишать возможности рожать… В груди сразу боль расползается от услышанного, а от ликующего лица бывшего лютый холод по венам.

— С отцом ему будет лучше. Немедленно приведите ребенка. Вещи можете не собирать, у него есть кому теперь позаботится, — и начинают двигаться вглубь дома.

— Он мой, ясно вам? — преграждаю путь этим фуриям. — Я не отдам своего ребенка этому человеку. Он мой. А ты, — перевожу взгляд на интригана, — ты жалкий, ничтожный… Что тебе нужно? — не сдержав слез кричу на толпу совершенно чужих людей, которые пытаются разрушить мой маленький мир, а защитить нас некому.

— Можешь не упражняться в красноречии, и слезы тут не помогут. Приведи сына и без истерик. Не хочу, чтобы он запомнил тебя жалкой. Хотя, не важно. Он маленький и забудет легко. Жанна будет лучшей матерью чем ты, все не трать время по пусту. Я хочу поскорее покончить с этим цирком, — отмахивается, как от назойливой мухи.

— С цирком? Да что ты понимаешь в этом? Он мой. Я его выносила, родила. Это не ты не спал ночами, когда у него бывали колики, когда резался первый зубик. Не ты воспитывал его все эти годы! Что ты можешь дать ребенку, кроме денег?

— Мам, мам, — малыш образовался рядом и начал трусить меня за руку, тянуть вниз, к себе. — Мама, мамочка, вставай.

Картинка перед глазами начала немного плыть, голоса утихать. Все, кроме одного. Детского. Он снова начал становиться громче, и я тяжело перемогавшись увидела испуганного ребенка. Сон. Всего лишь сон. Нервно притягиваю сыночка к груди и только спустя пять минут облегченно вздыхаю. А вдруг этот кошмар был вещим? Нет, я не отдам его без боя. Надо срочно с этим вопросом что-то решать.

— Мам, все хорошо? Ты кричала, — смотря своими бусинками интересуется.

— Сон страшный приснился. Ты как? — гладя родную макушку, отвеваю

— Хорошо. Ты заболела?

Да, и слишком сильно видимо. Чувствую, как тело горит, в горле пустыня сахара и каждый глоток дается с трудом, глаза горят… боже, как не вовремя.

— Все будет хорошо, медвежонок. Не видел мой телефон? — и шустрый малыш полетел в неизвестном направлении, и вернулся через две минуты с гаджетом. Взяв в руки аппарат набрала единственный номер, который мне поможет.

— Я заболела. Ты мне очень нужна.

Юлька появилась на пороге квартиры через две минуты в домашнем халате и тапочках. Вся взъерошенная, увидев меня схватилась за сердце. Я успокоилась и позволила себе немного отпустить ситуацию.

Помощь прибыла, можно немного отпустить ситуацию. Краем сознания уловила как подруга ругалась с девушкой, которая не особо рьяно желала принимать вызов. Потом слышала, как она увела Дениса сначала умываться, потом накормила. Даже сходила одеться и мне помогла переодеть влажные вещи, на сухую футболку и брюки.

Часа через два врачи приехали и забрали меня в больницу.

Юля

— Теть, Юль, куда маму забрали? Зачем? — в глазах ребенка собрались слезы, которые он явно не собирался долго сдерживать. И это впервые в его жизни.

— Динь, мама сильно заболела. Ее увезли в больницу. Там ей помогут, не плач, медвежонок, — села перед ним на корточки и взяла прохладные ладошки в свои.

За все годы жизни этого сокровища, я ни разу не слышала от подруги, чтобы он плакал. А тут… боже, я совершенно не знаю, как его можно успокоить. Это не разодранная коленка, чтобы дать ем игрушку. Они и на один день никогда раньше не расставались, а тут недели две, а то и три. Крошка же совсем с ума сойдет.

— Я хочу к маме, мы поедем за ней? — всхлипнуло наше сокровище.

— Малыш, мы туда поедем, но нас к ней не пустят сегодня, а потом, только не на долго. В больницах так нельзя. Туда попадают, когда дома нельзя справиться с чем-то, — как же сложно ему это объяснить.

— А почему мне нельзя быть там с ней?

— Такие правила. Ты пока со мной поживешь, ну или я у вас. Не волнуйся. Мама все чувствует. Представляй ее здоровой и как вы с ней гуляете в парке, уточек кормите…

— Это ей поможет? — неужели у меня получилось выиграть небольшую передышку для продумывания дальнейших действий.

— Конечно. Иди одевайся. Я пока твоей бабушке позвоню. Потом маме сумку соберем и поедем, — поцеловав в щеку, отправила в комнату.

Набрала Татьяну Дмитриевну, но она не взяла трубку. Видимо на отдыхе слишком хорошо и у них экскурсии. Может так оно и лучше. Ей она ничем не поможет, а так хоть отдохнет. Вот только если я ей не расскажу все же, мне такое прилетит потом, поэтому, когда она перезвонит, все расскажу.

А пока надо собрать сумку. Хорошо, что нужная вещь оказалась под ногами в прямом смысле этого слова. Чемоданы и сумки стояли в комнате, правда пустые. Закинула в одну из них пару спортивных костюмов, футболки, носки, тапочки, белье, ванные принадлежности. Зарядка. Отлично. А телефон где? Ладно, спрошу у мелкого. Через три минуты выхожу из комнаты и вижу Диню с гаджетом в коридоре.

Он нервно дожидается меня и подхватив его на руки спускаюсь вниз, где нас уже ждет такси. В городе жуткие пробки и мы добираемся до места назначения через три часа. Оказывается, сейчас Варя в реанимации и с ней что-то делают. Пока врач не выходил и ничего неизвестно. Сказали только, что состояние ухудшилось и непонятно почему так резко. Одевшись в халаты, мы пошли к палате в ожидании известий.

Вот только я совсем не ожидала, что следом за нами, буквально через десять минут в коридоре появятся три массивных мужских фигуры. И всех их я знаю. Об голову одного из них так и хочется что-то тяжелое разбить за слезы моей девочки. Дениска немного завозился и слегка обрадовался ему, но я ссадила его с колен и попросила не влезать во взрослый разговор.

— Какого черта я узнаю, что она в больнице совершенно случайно? Так тяжело было позвонить? — первым, без приветствия начинает наезжать на меня отец Дэна.

— Ты тише на поворотах, здесь больница. Это первое. А второе, с чего мне вообще тебе звонить? И последнее, как ты вообще узнал? — у меня была истерика и мне плевать, вежливо ли все это звучит.

— С того, что она мне не безразлична. Я звоню ей, трубку берет Денис, надрывно говорит, что маму забрали в больницу. Что случилось, ты хоть что-то можешь нормально объяснить, вместо того, чтобы шипеть как змея? — голос мужчины срывается на крик буквально через слово, что злит меня еще сильнее. Вы посмотрите каков гусь!

— Я тебя сейчас и укушу еще. Жаль яд не вырабатываю. Не пожалела бы. Весь выплеснула бы. Проваливай отсюда со сворой. Вам здесь не рады, — последнюю фразу процедила сквозь зубы.