Мой маленький секрет

В углу сиротливо стояла большая коробка с железной дорогой. Недолго думая взял ее в руки и заглянул к девушке.

— Варь, вы специально не собираете? — прислонился к косяку двери и смотрел на нее со спины.

— Что? — и повернулась. — А, нет. Для меня это оказалось сложно. Вот, ждем Филиппа. Должен на новый год приехать и помочь, — чужое имя вызвало в груди жгучее чувство ревности.

— А он кто? — с рычание спрашиваю и это не остается незамеченным.

— Друг семьи, — с вызовом отвечает мне, скрещивая руки на груди.

— И все? Подкатывает к тебе? — поставив коробку на пол, наступаю на нее, а она сжимается от страха, хотя позу не меняет.

— Нет. У него вообще-то жена есть, и по возрасту в отцы годится. Все? — подобравшись, начала более уверенно давать отпор.

— Лучше, чтобы это так и оставалось в дальнейшем. Иначе он перестанет быть другом семьи, — резко сокращаю оставшееся расстояние и хватаю ее за талию и утыкаюсь лбом в лоб.

— А кто ты такой, чтобы решать это, ты…

— Мам, дядя Игорь, а будем, — на пороге появилась маленькая фигурка и застыла в нерешительности. Пришлось отпустить бунтарку и повернуться к нему.

— Потерял нас? — и кивнул на мой вопрос. — Железную дорогу будем строить? — и снова кивок. — Ну пошли тогда. Пусть мама дальше колдует тут.

И мы ушли. Даже легче немного стало, потому что стоя рядом с ней почувствовал, как начало лихорадить от желания доказать ей, что моя. Старым, добрым и давно проверенным способом. Минут через тридцать Денис ставил паровозик на рельсы и взял в руки пульт на радио управлении, только он почему-то не работал. Почти. С полочки слетела машинка. Подошел к ней и принес к нему.

— Итак, чемпион. Куда дели пульт от паровоза? От машинки найден, — жмет плечами, давая понять, что не помнит. — Ладно. Мама интересную машинку купила. Хороший выбор. Хочешь когда-нибудь съездим на выставку машин?

— Хочу. Только это не мама купила, — крутя в руках пульт, отвечает.

— А кто? — с трудом подавляю желание зарычать.

— Дядя Бернард, — от знакомого имени в глазах красная пелена появилась. Вот только в этот раз другая. Более злобная, сокрушающая.

Что этот старик себе позволяет? Получается он согласился на контракт, чтобы с ней сблизится. К ребенку ласты навострил?

— А когда он это подарил? — стараясь сдерживать грубость, говорю с мелким.

— Вчера. Они с мамой вечером в кафе ходили. И оттуда принесла мне подарок.

Ну это уже не в какие ворота не лезет.

— Поиграй сам, мне надо к маме твоей.

Потрепал его по макушке и пошел в кухню, вот только там ее не оказалось. Пришлось заглядывать в ванну, и там пусто. В итоге без стука вваливаюсь в спальню и застываю. Похорошевшая фигурка стоит в одном белье. Поправка. В безумно сексуальном белом комплекте. В первую секунду даже забыл зачем пришел. Но стоило ей повернуться, как все вспомнилось.

— Тебя стучать учили вообще? — начала шипеть на меня, словно змея, а я метнулся к ней и крепко прижал к себе.

— Что у тебя с Маршаном? — в глазах сначала было непонимание, а потом озарение и следом страх.

— Ничего. Просто общаемся. У нас есть общий друг, — тихим голосом отвечает.

— А подарки он Дену зачем дарит? Если этот…

— Что если? Хочет — пусть дарит. Кто ты такой, чтобы так со мной говорить? — резко отбивает нападки, чем сильнее распаляет ярость в груди.

— Ты вообще дура что ли? Кто я? Сама мне скажи. Денис мой сын? Последний раз по-хорошему спрашиваю.

— Нет. И пошел к черту отсюда. Я совершила большую глупость, позволив тебе присоединиться к нам сегодня. Мой ребенок просто хотел побыть в мужской компании, и я ошиблась с ней. Лучше бы с Бернаром на прогулку пошла. У него хотя бы нормальные манеры, — и вырвалась из хватки, пока я был опешен ее заявлением, и накинула домашнее платье.

— Что ты сейчас сказала? — скрипя зубами все же нахожу а себе силы ответить.

— Что слышал. Проваливай из моего дома. И держись от сына подальше. Еще раз подойдёшь к нему, руки повыдергиваю. Понял меня? — разъяренно кричит в мою сторону.

— Ах ты стерва доморощенная, смотрю ты сильно изменилась за эти годы. Что, может и на старперов потянуло теперь? А что. Маршан холостой, скоро в Россию переедет. К тебе неровно дышит, — вот только закончить речь мне не удалось.

С яростью, присущей этой хрупкой особе, в щеку прилетела смачная пощечина.

— Вон пошел. Убирайся. Козел ненормальный. Не тебе меня судить, это не я тебя бросила четыре года назад, а ты меня. И сейчас считаешь, что можешь говорить со мной о подобном? Нет. Ты потерял это право в тот день, когда я обзвонила все больницы и морги, не спала всю ночь, волнуясь. А ты без причины свалил в закат.

— Я не мог иначе. Ты слишком ко мне привязалась!

— Да, а зачем тогда были разговоры о семье, о свадьбе? Да ты даже имена детям озвучивал какие хочешь! — хватаясь за голову, причитает, расхаживая по кухне, причиняя боль резкими словами. — А, я поняла. Ты тогда поспорил со своими дружками, охмуришь провинциалку или нет, — начала кривляться.

— Прекрати, ты ничего не знаешь. И мы никогда таким не занимались. Это подло!

— Подло? Ты знаешь значение этого слова? Вот чудеса. Значит с моими чувствами играть было не подло. Ломать мою жизнь не подло! Я в тот день хотела отказаться от стажировки. Ждала тебя, чтобы просто поставить перед фактом. Потому что тогда я выбрала тебя.

— Вот поэтому мне и пришлось уйти. Чтобы у тебя была другая жизнь. Лучше, чем со мной!

— А теперь что изменилось? Почему ты себя сейчас считаешь тем, кто может мной командовать?

Вот тут я растерялся. Что можно ответить на вопрос, за ответ на который получишь очередную заслуженную порцию яда? Не знаете? Вот и я не знаю. Поэтому просто сгребаю ее в охапку и целую. Так, как тогда. Страстно, мучительно и собственнически. Кулачки бьют по рукам, спине, груди, пытается оттолкнуть, но в итоге сдается и сильнее прижимается, запускает пальчики в волосы и с силой оттягивает, как раньше. На грани удовольствия и боли.

— Вот поэтому. Мы до сих пор любим друг друга, — сжимая ее лицо в своих ладонях, тяжело дышу, впрочем, как и она.

— Нет. Это просто физиология. Уходи. Прошу, — почти плачет. — Ты делаешь мне больно. Я так не хочу. Мне нужен покой и стабильность. А смотря на тебя я ощущаю лишь страх, что ты снова можешь испариться в любой момент. Уходи.

Смотрю несколько секунд в ее глазах и вижу абсолютно противоположное. Подхватываю ее и закинув на плечо, таща на улицу, попросив Дениса посидеть спокойно, а мы сейчас вернемся. Стоило закрыться двери в квартиру, как отборный мат посыпался из ее ротика, за что получила ощутимый шлепок по попе. На улице уже почти девять и льет дождь. Мы без зонта и это плохо. Ливень промочил нас за считанные секунды, но может это и на руку.

Слишком горячий спор о прошлом выходит. Она кидает обвинения, а я пытаюсь оправдаться. Вот только оправдания мне нет. И рассказать все пока не готов. Да и не в том состоянии она, чтобы выслушать…

— Уходи, прошу, Игорь. У тебя нет шансов. Денису нужен отец, настоящий. А не тот, который в любой момент может исчезнуть, — последняя фраза бьет наотмашь.

— А у кого есть шанс? У Бернара этого? Ну конечно, он весь из себя надежный, ответственный… За сыночка вспомнил, когда тебя звал черти куда и чем заниматься вчера… А ты молодец. Не стала теряться я смотрю. Только куда делась та Варя, которую я знал? — сам не понял зачем начал так оскорблять бедную девушку, боль, наверное, пытается выйти наружу.

Вот только нет мне оправдания за это. Я сделал самую большую ошибку, какую только мог. Это четко читалось в ее глазах.

— Убирайся, — дав очередную пощечину, крикнула в мой адрес. — Я ненавижу тебя, лучше бы ты не появлялся в моей жизни снова!

Больно, обидно, но совершенно заслуженно и даже милостиво с ее стороны. С тяжелым сердцем делаю шаг назад и молча ухожу. Просто сказать пока нечего. И слишком искренне она это сказала. Значит так тому и быть.