Страница 3 из 19
Худой мальчишка с густыми русыми волосами сидел на полу, опираясь спиною о кровать и в своём воображении он отчетливо видел как и каким именно пламенем горел меч охотника, он слышал этот хлопок и видел это пятно, что было темнее самой ночи и висело в воздухе над куполом башни. Эту легенду он уже слышал не впервые, но из уст См'илны она звучала так красочно и правдоподобно, что будоражила его воображение образами и картинами, как будто он был среди охотников в ту ночь. Мальчишке было лет двенадцать на вид, одет он был в большую, не по размеру, рубаху и штаны с дырою на одной из коленок. Помещение еле освещало дрожащее пламя свечи, которая потрескивала в руках девочки с длинными светлыми волосами. Её звали См'илной. Вокруг, в полумраке, сидели ещё несколько детей, кто-то постарше, а кто-то ещё совсем маленький. Повсюду рядами стояли кровати, а из приоткрытого окна дул теплый летний ветер, шурша старой занавеской, часть которой уже пришла в негодность и превратилась в подобие лохмотьев. «Смилна, ты думаешь всё на самом деле так и было или это всё выдумки и не было никакого тёмного мага и охотников?» – тихим голосом спросил мальчишка в рваных штанах. «Конечно правда! Далебор, могу тебя заверить всё именно так и было», – ответила девочка и улыбнулась. За дверью послышались шаги, все дети замерли и замолчали. Смилна облизала пальцы и затушила ими пламя свечи. Дети прекратили шептаться и замерли в напряжении. Вдруг их молчание нарушил громкий человеческий крик, он как лезвие ножа, разрезал тишину, ворвавшись в полуоткрытое окно. Снова стало тихо. Смилна хотела подойти к окну посмотреть в чём дело и уже встала с корточек, как дверь распахнулась, наполнив тёмную комнату ярким светом фонаря. На пороге стояла женщина, которая следила за порядком в приюте. Дети, как блохи, разбежались и попрыгали в свои кровати. «Отбой. Всем спать! – грозно сказала женщина. – Если ещё кого увижу не в кровати или услышу хоть какой-то писк отсюда, завтра буду наказывать всех плетью!» Сказав это, она повернулась и с силой громко захлопнула дверь. Звук её шагов стал затихать где-то в коридоре. «Что это был за крик на улице?» – шепотом спросила Смилна Далебора. Их кровати стояли напротив друг друга. «Не знаю, давай спать. Я не хочу, чтобы тебя или меня завтра наказали плетью», – ответил мальчик и повернулся на другой бок.
*******
Было уже за полночь, когда Ирийзар открыл глаза. Его разбудил какой-то крик снаружи. Поначалу он не мог понять, то ли крик был взаправду, толи это был просто сон. Ирийзар лежал на кровати, не шевелясь, слушая тишину. Комната то наполнялась тусклым лунным светом, то снова становилось темно, видимо из-за облаков на небе, временами закрывающих ночное светило. Вдруг где-то за дверью он услышал какие-то звуки, это уже точно было взаправду. Как будто где-то пищал котенок, так ему показалось по крайней мере. Сон уже совсем ушёл. Его открытые глаза привыкли к темноте, Ирийзар встал, подошёл к двери и приложил ухо. Теперь звук стал напоминать ему детский плач, даже скорее не детский, а младенческий. Ирийзар накинул на себя балахон и тихонько приоткрыл дверь. Впереди был лишь длинный и очень тёмный коридор. Из него веяло прохладным воздухом, видимо, от сквозняка. Где-то вдалеке, в кромешной темноте коридора опять раздался звук. Кто-то плакал и стонал тонким голосом. Ирийзар обернулся и осмотрел свою комнату. На освещенном луною подоконнике, он смог разглядеть свечу в подсвечнике. Поискав немного в своём походном мешке, Ирийзар нащупал огниво, достал его и зажег свечу. Комната налилась теплым светом от огонька дрожащего пламени. Ирийзар вышел за дверь и направился по длинному коридору, держа подсвечник в вытянутой впереди себя руке, освещая дорогу. Стояла мёртвая тишина, слышно было только как потрескивает пламя свечи, выделяющее его лицо из окружающей темноты. Он плавно водил подсвечником из стороны в сторону, пытаясь осмотреть пол и стены. Пройдя немного, почти на ощупь, по коридору, Ирийзар обернулся, он хотел понять насколько далеко уже ушел от комнаты, но света маленького огонька не хватало, чтобы это увидеть, позади была такая же непроглядная темнота, как и впереди него. Пастырь сделал шаг вперёд и почувствовал, как его нога уперлась во что-то. Он стоял неподвижно, всё еще наполовину повернутый в сторону своей комнаты, освещая лишь небольшой кусок стены по правую руку от себя. Ирийзару показалось, что он слышит чьё-то дыхание внизу. Что-то холодное дотронулось до его ноги, он резко повернулся, направив свет от дрожащего пламени на пол. Это было какое-то существо, но Ирийзар не успел его рассмотреть, поток холодного воздуха, вдруг возникший в коридоре, погасил пламя. Раздался какой-то то ли всхлип, то ли писк и чьи-то шаги, похожие на шлепанье мокрых голых ступней, стали быстро удаляться в глубь чёрного коридора. «Кто здесь? – спокойным голосом спросил Ирийзар, – не бойся я тебя не обижу». Шаги остановились где-то впереди, в темноте. Потом раздался громкий плач навзрыд, как обычно кричат младенцы, но сопровождаемый каким-то урчанием и хриплыми звуками, как если бы кто-то не мог дышать. Ирийзар достал из кармана огниво, которое он предусмотрительно взял с собой, поставил подсвечник на пол и извлекая искры, не с первой попытки воспламенил трут10 от которого снова зажег свечу. Впереди в темноте, на полу был виден чей-то силуэт. Ирийзар приподнялся с колен и медленно направился в сторону тёмной фигуры. Чем ближе он приближался, тем становилось понятнее, что это не взрослый человек. Рост существа был от силы один аршин11. Когда Ирийзар подошёл достаточно близко, он понял, что это был и не человек вовсе, это был игоша. У существа не было выраженных конечностей, руки и ноги скорее напоминали отростки с подобием несформировавшихся до конца ладоней и ступней. Тело его было совершенно голым, с синей бледной омертвевшей кожей. Игоша стоял на четвереньках, подобно собаке, и жалобно плакал, иногда переходя на крик с завываниями. От него сильно пахло сырой землёй. Ирийзар предположил, что дух этот возник совсем недавно, так как ещё не стал похожим на человеческого ребёнка, способного ходить и заглядывать по ночам в окна. Существо выглядело отвратительно, но его глаза очень напоминали глаза человека и были настолько наполнены страхом и болью, что Ирийзар, как-то сам того не осознавая, начал протягивать руку в сторону игоши.
Существо увидев этот жест, встрепенулось и издав истошный писк, быстро ковыляя, переваливаясь с одной ноги на другую, снова скрылось в темноте. Ирийзар сидел на полу в свете пламени свечи, обдумывая что ему делать дальше. Спустя какое-то время он поднялся и направился обратно, в сторону своей комнаты. В эту ночь он больше так и не уснул, просто лежал на кровати и ждал рассвета, ему нужно было поговорить с отцом Протореем, но он не хотел будить его посреди ночи.
Первые лучи утреннего солнца стали постепенно проникать в комнату. За окном слышался щебет воробьев, которые метались с ветки на ветку дерева, что росло рядом. Ирийзар лежал одетым, в ожидании когда услышит шаги Проторея, выходящего из соседней комнаты. И вот, наконец, этот момент настал. Ирийзар поднялся с кровати и вышел за дверь. Святой отец стоял посреди коридора, потягиваясь и зевая, всё в той же рубахе, в которой встретил Ирийзара вчера вечером. «Смотрю тебе не спится, в такую рань встал. Проголодался наверное? Сейчас пойдем в поварню, там хозяйка нас, надеюсь, накормит чем-то достойным. Достойным для такого чудесного утра! Впервые за последний месяц я так хорошо выспался. Игоша сегодня ночью не беспокоил, может успокоился наконец», – сказал Проторей, поглаживая свою лысину. «Думаю вряд ли. Откуда здесь игоша вообще взялся? Не могли бы Вы мне поведать святой отец?» – спросил Ирийзар. «Ну коли так интересно, то слушай. Была у нас здесь одна мирянка, помогала по церковному хозяйству, убиралась, за курами смотрела, в общем хорошая такая девка была, звали Балемила её. Ну и как-то стали замечать, что сама она вроде такая же худая, а брюхо-то растёт. Оказалось, беременная она. Отец кто, так никому и не сказала, то ли кто по любви с ней лёг, потом бросил, то ли против воли её это произошло, не знаю подробностей. В общем пришло время, она бедная всё никак разродиться не могла, а когда ребеночек появился на свет, испустила дух. Да и он вслед за ней, один вздох сделал и всё, даже не закричал. Уж мы с матушкой его пытались как-то в чувства привести, а всё бес толку. Не успели окрестить его, вот и похоронили в яме, возле южной стены. Здесь рядом закопали. На кладбище как его хоронить, если не крещён был. Люди не одобрят. Ну, а неделю спустя, потом, вот начал он выть здесь по ночам, да проказы всякие мелкие творить. Не знаю, как теперь от него избавиться. Игошу кроме мамки родной, кто теперь успокоит? А она мёртвая, похоронена на здешнем старом кладбище. Помню крест такой красивый, резной с узорами из дерева на её могиле, ей кто-то из селян сделал тогда. Имя на нём покойной вырезал. Хорошая была девка, жалко её». Ирийзар ничего не сказал в ответ, просто кивнул головой. «А ночью крик человеческий, на улице не слышали?» – спросил он Проторея. «Нет, ничего не слышал. Пьянчуга может какой орал. Бывает, заходят такие, милостыню просят, а самим-то бутылку скорее взять потом в корчме12. Я всё равно никогда не даю». «Наверное всё же приснилось», – подумал Ирийзар и пошёл в след за Протореем в поварню.
10
Трут – часть огнива из легко воспламеняющегося материала (гриб трутовик, сухая трава, фитиль и т.п.)
11
Аршин – старая мера длины равная 0.71 м. Составляла треть сажени.
12
Корчма – частное питейное заведение с вольной продажей алкогольных напитков, может так же образовывать постоялый двор.