Страница 5 из 14
– Что это? – та взяла лист в руку.
Аня сглотнула.
– Помнишь, я сказала тебе, что Оленька до знакомства с тобой, что-то еще говорила про родных?
Влада отрицательно покачала головой. Она действительно не запомнила это или не обратила внимания.
– Ну, так вот, – Аня засунула обе руки в карманы халата. Она немного нервничала, – у нас принято, как и везде, письма писать Дедушке Морозу.
– Это правильно, – согласилась Влада, – мне это надо прочесть?
Аня кивнула. Влада поставила сумку и развернула письмо.
« Дарагой Дедущка Мароз. Тебе пишет девачка Оля. Мне лет семь. И я скора умру. Я хачу только маму. Но дарит мне ее не нада. Я сама ее нашла. Папраси только Владу чтобы анна стиала моей мамай. А тебе желаю долга жыть и не балеть. Оля».
Влада и не заметила, как заплакала. Она смахнула слезинку с щеки и посмотрела на Аню.
– Бедная девочка, – всхлипнула она, – она понимает, что умирает. Это так ужасно.
Аня забрала письмо и положила его в карман.
– Владислава, – ты все видишь и ничего, – она больше не желает разговаривать о своих родителях. Она хочет, чтобы ТЫ стала ей мамой. Она это попросила у деда мороза в подарок.
Влада растерялась. Даже расстегнула пальто и села в кресло. Поправила шарфик, стало совсем душно, не хватало воздуха.
– Это так сложно, Анна Валентиновна. Неожиданно. А может попросить ее переписать письмо и пожелать, например, платье принцессы? Я ей десяток их куплю. Но мамой, ой.
Аня села рядом и положила руку Владе на колено.
– Оленька больна уже безнадежно. Ты сама видела результаты последнего обследования. Она до лета может не дожить. Твоя сестра описала тебя как человека надежного, но впадающего легко в крайности. Влада, я вынуждена просить тебя об этой малости, прости, но ты подумай, хорошо? Если бы она попросила меня стать ей мамой. Пойми, для ребенка это нормально, хотеть быть с мамой. Я не заставляю. Но ты уже видела, какой она сложный человек. Такой еще маленький, но уже далеко не наивный и рассудительный. Иногда мне кажется, что Оленька мудра и умна не по годам. Что в теле ребенка сидит мудрец, который тебя еще может поучить многому.
Влада встала.
– Хорошо, я подумаю. Простите. Но, мне, правда, надо время.
Влада ушла. Аня сидела разочарованная. Она не ожидала, что Влада так растеряется и не захочет исполнить пожелание маленькой девочки. Она вытащила письмо из кармана, еще раз его перечитала.
– Да, – выбросила она письмо в урну, – что же ты не попросила и правда платье?
Влада впервые в жизни сидела дома одна и плакала. Глаза уже болели и опухли, а слезы предатели все капали и капали. Она прошлась по квартире, проверила три раза весь инвентарь на завтра. Все костюмы уже были розданы персонажам.
Она даже сходила в парикмахерскую и сделала одну смывку на волосах. Теперь она была странного рыжеватого оттенка. Девушка парикмахер сказала, что еще разок через неделю сделать смывочку, и можно подобрать цвет максимально приближенный к ее натуральному.
Влада приготовила ужин. Села кушать, а не кушается. Села поработать – не работается. Начала набирать номер, но так и не придумала с кем поговорить.
Раздался звонок в дверь. Влада сидела на подоконнике и смотрела на заснеженный парк. Видимость была плохой, мела метель. Но ей ничего и не нужно разглядывать, ее сознание далеко и от парка за окном и от этой квартиры.
Она не переставала думать об Оленьке. Как поступить? Она попросила, чтобы Влада ей стала мамой. Ну и согласилась бы, что такого? Ее даже не просят никак оформляться, все только на словах. Никаких обязательств. Но восприняла это Влада так тяжело. Она не хотела таких отношений. Ей всегда было комфортно любить всех на расстоянии. Никакой близости. Близость была между детьми и их родителями. И она видела, что мать была готова отдать свою жизнь в обмен на жизнь ребенка. Только такая жертва никому и никогда не была нужна. Еще ни один бог, ни одной вселенной не услышал молитвы ни одной убитой горем матери и не исполнил ее желание.
Увидела, что Анна Валентиновна написала. Она хочет уже знать, что решила Влада. Тяжело вздохнула и написала ответ. И снова раздался звонок в дверь. Медленно встала, пошла, открыла.
Стас стоял взволнованный.
– Я хотел звонить в МЧС, ты не открывала почти пять минут!
Влада ничего не ответила, она посмотрела на него опухшими глазами и пошла в комнату, села на диван. Стас прошел за ней следом. Он разделся, осмотрел квартиру, помыл в ванной руки и сел рядом. Она держала в руках телефон и смотрела в одну точку. Мужчина посидел немного, поцеловал ее в щеку, она никак не отреагировала.
– Вот тебе и свидание, – Зажал он руки между колен и смотрел в потолок.
Влада повернулась к нему.
– Что? Прости. Не услышала.
– Ты меня на ужин пригласила сегодня, помнишь?
Она подумала и отрицательно замотала головой.
– Нет, не помню, все так навалилось резко.
Она встала и пошла на кухню, забыв позвать его.
– Но у меня есть ужин, давай покушаем.
Она села и вновь погрузилась в свое. Стас больше не стал ее беспокоить. Он сам нашел все необходимое и разложил еду по тарелкам. Она покушала на удивление хорошо. Даже улыбнулась, слегка кривоватой улыбкой.
– Спасибо, что пришел, одной было трудно.
Стас уже убирал со стола. Он сложил тарелки в раковину и размышлял, стоит ли их вымыть. Посмотрел на полностью потерянную подругу и решил, что стоит. Ему хотелось сделать ей приятно. И узнать, что произошло.
Пока он занимался уборкой на кухне, она сидела как мышка, даже ее вздохов не было слышно. Стас развернулся и понял, что за все это время, Влада даже позу не поменяла. Она полностью зависла. Надо с этим что-то делать.
Он ее тронул за плечо, она не отреагировала. Ее сознание было где-то очень далеко. Тогда он взял ее на руки и отнес в комнату, усадил на диван и обнял.
– Солнечная моя, – шептал он ей на ушко, – что произошло? Я тебя такой никогда не видел, мне страшно.
Она прерывисто задышала и прижалась к нему крепче.
– Я предательница.
– Не может быть, – не согласился он, – я тебя знаю.
Она отрицательно закачала головой.
– Ничего ты меня не знаешь. Я ужасный человек!
Она заплакала.
– Меня впервые в жизни попросили о чем-то серьезном. И я струсила.
Она прижала руки к груди.
– Ой, как же больно тут. Внутри.
Стас испугался не на шутку. Он легонько уложил Владу на диван и схватился за телефон.
– Я вызываю скорую.
Она лихорадочно выдохнула.
– Не надо. Скорая душу не вылечит. У меня душа болит. Я ее впервые сегодня ощутила. Вот, – постучала она себя повыше груди, – тут она сидит и мучает меня.
– Тогда я посижу рядом, можно?
Она согласно кивнула. Он сел в ее ногах. Влада немного повсхлипывала и затихла. Стас смотрел на нее. Опухшее лицо, она долго плакала. Что может произойти у столь молодой женщины, от чего она так убивается? Наверняка какая-то ерунда, подумал Стас. В этом возрасте все воспринимается особенно остро и трагично. А Влада девушка эмоциональная.
Это она хотела, возможно, платье на корпоротив особенное заказать, сам придумал он причину, она говорила, что хочет его покорить на новый год. Он уже ждал с нетерпением, ему очень хотелось увидеть ее голой. А наряд испортился или его перехватила более богатая заказчица. В большом городе, это мигом. У кого больше денег, тот и рулит.
Он так сам себя убедил, что скажи она, что ее попросили стать мамой, например, в жизни бы не поверил. Где Влада, а где мама. Эта женщина создана исключительно для мужского удовольствия. Но, Влада даже не подумала с ним делиться своим горем, так Стас и остался убежденный в собственной правоте.
Он смотрел на нее долго. Она лежала тихо. Ее личико приняло прежний прекрасный вид. Реснички трепетали от тревожных сновидений, ротик приоткрылся. Стас не выдержал, он слишком долго ее хотел. Он прошелся рукой по ее ноге. Подцепил пальцем футболку и погладил подушечкой кожу на животе. Штаны стали тесными. Стас тут же избавился от них.