Страница 4 из 14
Глазки Оленьки засветились. Такого она точно еще не получала в подарок.
– Давай поставим стаканы на окошко, – предложила Влада, – и у тебя будет собственный огород. Ты будешь его поливать, и листочки вырастут большими и красивыми.
Оленька с трудом поднялась. Она с интересом вначале разглядывала свой подарок. А после смекнула, что стаканчики можно переставлять по желанию как хочешь. Она их то, рядочком выставит, то вперемежку. Влада помогла полить каждый стаканчик. Подарок пришелся хозяйке комнаты по душе.
Потом Оленька устала. Влада уложила ее в кроватку, стала гладить по головке и запела. На самом деле это было красивое длинное стихотворение, но слова так хорошо складывались в песенку.
Гуляла девочка в лесу
Погожим утром ранним.
Сбивала прутиком росу
На ягодной поляне.
Венки пахучие плела
Да землянику ела…
Гуляла девочка в лесу
И потихоньку пела.
Веки Оленьки были плотно закрыты. Но она не уснула. Глазки под кожей беспокойно бегали туда-сюда. Она была на обезболивающих препаратах. Рука Влады нежно гладила ее почти облысевшую головку.
Нежный пушок, что еще остался после химиотерапии, вскоре тоже выпадет и на голове не останется ничего.
Влада затихла. Оленька тут же беспокойно заерзала, требуя продолжения. Девушка улыбнулась и запела снова.
Свети нам, солнышко, свети!
Легко с тобой живется.
И даже песенка в пути
Сама собой поется.
От нас за тучи – облака
Не уходи, не надо-
И лес, и поле, и река
Теплу и солнцу рады.
Оленька уснула, но проспала не долго. Она заерзала в кроватке и стала что-то искать. Влада положила руку, ее схватили цепкие детские ладошки. Глазки открылись и из них тут же покатились крупные слезки.
– Ну что ты? – испугалась Влада, – тебе песенка не понравилась?
– Нет, – встала девочка, – все так красиво, солнечно. Мне даже приснилось, как я играю в лесу, и я принцесса.
– Ты и есть принцесса. Самая настоящая.
Она надула губки и отрицательно закачала головой.
– Нет. У настоящей принцессы волосики красивые, пушистые, а у меня?
Она потрогала свою лысую голову.
– От меня все они сбежали. Я плохая принцесса, негодная, дрянная, девка!
Влада не выдержала. В словах девочки столько тоски и отчаяния. Она так некрасиво и грубо говорит о себе. Девушка притянула ее к себе и прижала крепко.
– Не говори больше так, – строго приказала она, – это чужие слова, они плохие.
Оленька притаилась на груди у Влады. Девушка ждала, когда той самой надоест так сидеть. Ей было неудобно, потянуло бок, но она все равно, превозмогая боль, сидела и обнимала девочку. Влада злилась на людей, что так зло обходились с ребенком и в конце все же бросили. Она понимала, что Оленька только повторяет то, что всегда слышала от взрослых, окружающих ее. И ей было больно, что все эти слова, адресовались несчастному ребенку.
– Ты хорошая девочка, Оленька, – гладила она ее по спинке, – и что бы ты, не говорила, ты принцесса. Знаешь почему?
Девочка кивала головой на груди у Влады. Она не видела, но чувствовала все ее движения.
– Потому что ты так хочешь. И я так хочу. Мы обе с тобой принцессы.
Девочка, наконец, отодвинулась и осмотрела Владу.
– У принцессы длинные вьющиеся волосики. Она же красавица, – стала разъяснять Оленька, – а ты?
Влада потрогала свою короткую стрижку.
– А я современная принцесса.
Оля категорически была с нею не согласна. В итоге они условились, раз сама Оленька пока не может похвастать настоящими волосами принцессы, то Влада непременно отрастит свои. Девушка, не раздумывая, согласилась. Она была счастлива, что контакт состоялся, и она так хорошо подружилась с девочкой.
Глава 3.
Уже в кабинете главврача Влада, горячо рассказывала Ане, как они замечательно пообщались. Аня не весело улыбалась. Она протянула анализы, Влада их тут же схватила. Ей не нужно разъяснять тут ничего. У нее нет медицинского образования, но кто ее родная сестра и где работает? По своим знаниям и опыту Влада могла сойти и за специалиста.
– Еще ничего не потеряно, – вернула она медкарту Оленьки, – я придумала прекрасный план.
Аня тяжело вздохнула.
– Обидно то, что еще год назад была большая вероятность выздоровления. Ума не приложу, что за люди ее родители.
– А фиг с ними, – резко ответила Влада, – они не достойны нашего внимания.
И тут же переменила свое мнение насчет родителей.
– А, кстати, что о них разузнало следствие?
– Нашли особняк, где якобы проживала семья. Но он был съемным, и кто там жил, как их зовут. Хозяин особняка проживает на ПМЖ на Кубе, дом сдает через интернет. Ему деньги приходят, а больше его ничего не беспокоит. Налоги он платить не собирался. А как узнал, что его дом фигурирует в деле о пропавшем ребенке, так на связь больше и не вышел. Не поедет же следователь на Кубу?
Влада сокрушенно покачала головой.
– А сама Оленька? От нее, что – либо получилось разузнать?
Аня отрицательно покачала головой.
– Знаешь, Владислава, до твоего прихода, она еще что-то говорила. В основном про няню, как она ее кормила горячей кашей, как била по голове. Про мать все неясно. Она ребенком не интересовалась, девочка ее не знает. Помнит только, что няня показывала тетю и просила называть ее мамой. Во-о-от!
Аня вспомнила и стала задумчивой.
– Много говорила про отца. Что часто играла с ним, он катал ее на коленях и плечах. Она его любила, но папа потом куда-то пропал и больше она его не видела.
– Как разузнать, – потянулась Влада к компьютеру, – что за трагедия произошла в этой семье? Куда пропал папа? Не ушел же он. Тем более ребенка любил.
– Ох, – Аня протянула ей клавиатуру, – эти начинающие бизнесмены. Сгинул наверняка в разборках. Лежит где-то в Подмосковье очередным подснежником по весне как-нибудь и найдется.
Влада согласилась с доводами Ани. Наверняка все так и было. А жена привыкла к роскоши и хорошей жизни. Удар за ударом. Вначале пропал муж, а следовательно, и деньги. Потом обнаружилась болезнь у ребенка. Она наверняка вела светскую жизнь, а детё с няней на съемной квартире. Возможно, нашла спонсора. А может, и нет. Уехала куда-то, перестала выплачивать за содержание Оленьки. Вот няня и избавилась от девочки.
Влада думала обо всем этом и быстро работала на клавиатуре. Аня, молча, сидела и смотрела на Владу. Она хотела еще сказать ей одну вещь, но не решалась.
– Что? – спросила Влада, – я не расслышала.
– Я ничего и не говорила, – ответила ей Аня.
– А мне показалось, что сказали, – усмехнулась та и продолжила набирать текст.
Влада поставила точку и торжественно нажала на ввод.
– Все! – радостно откинулась она на спинку кресла, – заявку подала. В Германию, Австрию и удивитесь, Польшу. Хоть там нас и не любят, но я подала через германский сайт. Не спрашивайте, как, это хакерский трюк, меня просили не афишировать. Мы не сдадимся. Оленька получит к лету донора.
Она резко взмахнула рукой.
– Эх! Жаль, что мы не можем найти ее родителей. Отец погиб, но есть, же где-то мать! Отыщись она, и мы могли бы ее привлечь как донора костного мозга. Она же мать! А мы тогда ее отпустили! Вот растяпы!
– Это еще не факт, что эта женщина была матерью Оленьки. Она вела себя не как мать. И да, жаль, могли бы проверить, но она всучила, огромную взятку и растворилась в пространстве.
– Мы не сдадимся, – Влада встала. Было уже поздно, – не отпустим просто так принцессу.
Она сняла с вешалки пальто и стала надевать его. Аня подошла. Она нерешительно смотрела на Владу и то возьмется за карман, то отпустит его.
– Вы хотите мне что-то сказать?
Влада уже стояла полностью одета, и ей было немного душно. Аня все-таки решилась. Она достала из кармана смятый листок сложенный много раз пополам и протянула Владе.