Страница 62 из 74
Дело в том, что армия Ахеменидов движется на север, а не на восток, в Талию. Причина этого поэтому, если они пересекут горы на востоке, им придется пересечь заснеженные горы Талия. Кир , который не мог заснуть до утра, встал и оделся, как только пол был убран, и его тело было беспокойным. Как будто через некоторое время ему стало ясно, что его больше не будет в этой жизни. Кир , который за все эти годы провел множество тяжелых сражений, не боялся ничего и никого, только перед этим сражением он боялся. Как только он встал с постели, он положил руки на спину в своей палатке и ходил взад и вперед, иногда ударяя кулаками, а иногда разжимая пальцы. Это было уже слишком далеко от Пасаргад, и теперь некому было его успокоить. Если он погибнет в этой битве, его прекрасная жена может остаться без мужа, а его дети могут остаться без отца.
Здесь рядовые солдаты могущественного иранского государства, которые даже не успели двинуться с места, словно вылезли из-под земли, стреляли в иранских солдат, падали на землю и внезапно исчезали. Да, если бы это случилось, война имела бы для них нежелательный конец, и действительно, все боялись этих саков. Когда Кир в последний раз победил могущественных правителей Вавилона, Лидии и Египта, он вспомнил, как их цари склонились перед ним и искали мира. Потому что те короли поклонились Киру на глазах у всех и лизнули его сапоги перед своим народом. Если посмотреть на ситуацию, то уже было ясно, что даже если эти саки, не ценившие свою жизнь и им нечего терять, никогда не поцеловали бы сапоги Кира. Учитывая, что в городе Нод, окруженном этими крутыми горами Талии, никто не почувствовал бы дух мира, если бы человек умер, что очень беспокоило Кира. Вся жизнь Кира теперь проходила перед его глазами как сцена. Он вспомнил пастуха Спако, своего отчима и сводного брата Мехрдада. Спако забрал его из Гарпага, чтобы убить, но Спако не убил его, а спрятал, вырастил и поднял. Кир всегда знал Спако как своего отца, а Ровшана как свою мать. Кир , который в детстве рос с тысячей неприятностей, всегда рассказывал Спако легенды, когда ходил пасти овец. Но как только Кир был доставлен во дворец к Астиагу, он узнал, что его настоящей матерью была Мандана. Хотя Мандана воссоединилась со своим сыном, Сайрус никогда не принимал Мандану как мать. Но однажды Кир не мог поверить своим глазам, когда пришел в хижину своего отчима Спако. Астиаг уже давно убил Спако, его сына Мехрдада и мачеху Ровшанек. Вот почему Кир всегда ненавидел своего деда Астиага и свою мать Мандану. Увидев, как его сын обращается с ним таким образом, Мандана преклонил колени и умолял Кира :
- Сынок, прости меня и забудь о Спако!»
- Я не забыл это событие и никогда его не забуду! Кир ответил. После всего этого Кир проснулся от звука трубы и сказал себе:
- Чего мне бояться, ведь я единственный правитель четырех сторон света, великий Кир, и я много лет покорял страны со своей армией, не буду ли я бояться горстки сейчас ? Он надел доспехи и вышел из палатки. Увидев, что Кир вышел из шатра, вся иранская армия внезапно преклонила колени и поклонилась ему. Кир и волхвы рядом с ним раскрыли руки и вместе помолились, затем зарезали и принесли в жертву сотни быков, чтобы пожелать им победы. На каждую сотню солдат был подожжен большой котел, чтобы каждый мог съесть сколько душе угодно перед битвой. Когда он вернулся в палатку, Кир внезапно был раздражен красными деревьями в горах, подозвал к себе Марди и спросил:
- Скажите, а почему эти деревья на вершине гор красные?
- Мой господин, эти деревья красные, потому что они магх, и потому что они красные, тальянцы говорят им на своих языках:
- «Си Маг! - то есть красный Mag. В этих горах есть еще более красивые деревья, листья которых осенью становятся золотыми. Местные жители называют его «Асанга драва»[330], что в переводе с тальянского означает «железное дерево»! - ответил Мард. Затем Кир поехал на подведенной к нему двухколесной колеснице и двинулся впереди армии, указывая на барабаны. По сигналу Кира (прозвучали звуки барабанов и труб, и двести тысяч иранских войск двинулись вперед. Сам Кир вернулся в свой шатер на своей колеснице, вылез из колесницы и вошел в свой шатер. Через некоторое время Кир вышел из своей палатки, сел на трон, установленный для него на холме, и наблюдал за битвой. Сначала двинулась иранская пехота, затем лучники, затем легкие и короткие копейщики, а затем легкая иранская конница. С левого фланга двигалась тяжелая конница лидийцев, тяжелая конница и колесницы, а с правого фланга - кавалерийские лучники архаики. Сам Кир сидел на построенном для него троне на холме позади него. Справа и слева от него стояла группа из десятков тысяч «бессмертных», главная ударная сила иранской армии.
Что касается массажа, ситуация выглядела немного иначе. Таким образом, в отличие от Кира, Тахмир стоял на коне перед палаткой, установленной для него у подножия горы, наблюдая за передвижением иранской армии и отдавая приказы своим командирам справа и слева. . Несмотря на все это, все в армии Тахмиры знали, что они делают, и поэтому действовали. Иранская армия остановилась, сделав 1500 шагов, и стала ждать нападения массагетов. Но они ошибались, потому что массагеты вообще не атаковали. Кроме того, иранская армия не решилась атаковать лагерь массагетов, потому что никто не знал, что произойдет, и поэтому им было запрещено сделать еще один шаг без нападения массагетов. Близился рассвет, но массагеты не собирались атаковать, и это начало ослаблять боевой дух тяжелой иранской армии, ожидавшей с утренней жары, и истощать солдат. После долгого ожидания вдали появилось густое облако пыли, и когда они приблизились, стало ясно, что это конница массагетов. Массагетские лучники устремились на уровень иранской армии и встали им на шею, а затем кавалерия внезапно развернулась и стала стрелять своими стрелами по иранским солдатам. От выпущенных массагетами стрел сразу же упало на землю несколько иранских солдат, за ними последовала кавалерия, которая бросила короткие копья в иранских солдат, убив многих. Однако Мард, иранский посол, который когда-то был гостем массагетов, увидел девять вождей массагетов на поле боя и понял, что эти два вождя все еще находятся в резерве со своими войсками. В этот момент позиции иранских солдат, погибших по сигналу Фарруха, были заняты другими солдатами, и все начали защищаться своими щитами. Позади них хорошо обученные иранские лучники приготовили свои стрелы и выжидали подходящего момента. Бактрийцы ждали на маленьких камнях в руках на кожаной веревке. Когда стрелы массагетов прекратились, иранская пехота сняла свои щиты, а стоявшие за ними лучники с короткими копьями и те, кто нес камни с кожаными поясами, выступили вперед и открыли огонь по массагетам. Увидев это, конница массагетов запрокинула головы своих лошадей и отошла от цели стрелы между ними и персами. В это время стрелы и копья, выпущенные персами, падали на землю, не доходя до массагетов. Испуганный расстрелом массагеттов, Кир повернулся лицом к Марду и спросил:
- Если расстояние такое же, почему стрелы массагетов достигают наших солдат, а стрелы, выпущенные нашими солдатами, падают на землю раньше, чем достигают их?
- Ваше Величество, вы должны знать, что когда я был с массагетами, я видел, что их лучники натягивали луки до ушей, а наши - до груди. По этой причине, несмотря на то, что расстояние такое же, их лучники имеют большую тягу, чем наши, поэтому они могут достигать наших солдат в зависимости от тяги, которую они стреляют! - ответил Мард.
- Тогда и в будущем мы должны использовать такой военный опыт массажеров. Поэтому потерь у них почти нет, а у нас до войны сотни убитых! - добавил Кир
- Ваше Величество прикажите армии атаковать, иначе битва закончится нашим поражением! - взволнованно сказал Гарпаг.
- Нет, наберитесь терпения и подождите немного, пусть они сражаются сколько хотят, а какой вред может нанести смерть сотни солдат моей двухсоттысячной армии? Кир ответил, а затем повернулся Марду и сказал: