Страница 60 из 80
— Ошибаешься, Извольский, — покачал я головой, тщательно выделяя из своих лазурно-сине-аметистовых потоков именно частицы последнего. Никогда не пользовался до этого родовыми артефактами дома Романовых, но принцип укрощения потоков всегда один. Правда в моем теле их сейчас три и поди еще разбери где какой. Если пустить через артефакт другой поток можно и коньки отбросить от вшитой защиты, — ты, как и твои вассалы давали клятву служить. ТАК СКЛОНИСЬ И СЛУЖИ!!! — чужим властным эхом приказал я и земля содрогнулась под коленом Арсения.
— Долго. От. Мести. Не. Удержишь, — прогремели упрямые голоса.
— И не планировал, — отмахнулся я и бросил к его ногам серебристый артефакт, — надень!
Существо даже не шевельнулось и это начинало бесить.
— НАДЕНЬ! — приказал я и только тогда Арсений неохотно нацепил браслет себе на запястье.
— Это... это... невозможно, — пролепетал Валерий.
— Какие будут приказы, Ваше Императорское Высочество? — не поднимая головы раболепно произнесла Василиса.
Ни единого звука не смели издать склоненные молодые головы позади нее.
— Рядовой Князь готов отдать свою жизнь, Ваше Императорское Высочество, — чуть не пробив себе грудь от удара кулаком выпалил Костя.
— Ты переборщил, — меланхолично сказал Коновницын.
Мда. Сделал себе заметку научиться не бить голосом Императора по площади, а то так и целую союзную армию можно парализовать. Они ведь даже не оглядываются на угрозу позади. Словно зомби.
— Не, так не пойдет, — вздохнул я и снял перстень.
Незримая подавляющая сила исчезла и все кроме боярина начали жадно глотать ртом воздух, будто только сейчас им разрешили дышать. Или действительно...?
Я окинул взглядом поле боя: капли истинного Хаоса, разбросанные вокруг, со змеиным шипением медленно сплетались друг с другом по земле, черные хлопья мертвой энергии вытягивались из разлома в земле и соединялись в парящее по воздуху облако. В тридцати метрах впереди мелькал однорукий Зеркальный, что ценой одной конечности и полуметра роста смог укротить уже третью волну Хаоса и организовать новую ловушку. Чуть ближе и слева темная трещина в пространстве разрослась еще на полтора метра и вязкий истинный Хаос просачивался сквозь нее уже со скоростью ручья.
Вытекающий Хаос теперь не несся безудержной волной по воздуху, а методично впитывался в землю, разъедал деревья, отравлял воздух, обращал в черную пыль все до чего мог дотянуться и продолжал расти вокруг Прорыва.
— Этак он за десять минут и озерцом станет, — потер я виски, — пора с этим кончать.
План действий вырисовывался довольно четко.
Все мои фигуры на доске, учитывая целителей Майю и Агату, что за поваленной почерневшей сосной, где мы оставили Апельсина, устроили полевой госпиталь и отчаянно пытаются помочь оранжевому не умереть.
А вражеский ферзь загнал в угол. Осталось покончить с ним и наконец поставить мат королю.
— Вика, на тебе облако, Костя, змеи. По команде, отвлечь на себя, задержать. Вася, эвакуируй Валеру к девочкам, обеспечь прикрытие. Сема, Олег, локализовать протечку.
Ребят все еще потряхивало, а голос их не слушался. Подавленная воля возвращалась не сразу.
Но и без слов я увидел в ответ горящие решимостью глаза, осознанный кивок с ощутимой доля страха. Остаточный эффект голоса Императора. Пройдет. Главное думают своей головой.
— Конь, закрыть Прорыв сможешь?
— Пока жив Страж нет, — тут же отозвался боярин.
— Я смогу, — уверенным тоном донеслось позади, и я обернулся на знакомый голос.
Насмешливый, игривый и в то же время искренний и твердый. Стоит поддаться его опасному очарованию, и его обладательница выпотрошит тебя без остатка, глазом моргнуть не успеешь. Я искренне завидовал тем смертникам, по чью душу приходила Розовая Ведьма в хорошем настроении.
Умереть от ее рук, это словно закрыть глаза на теплом песке под морской бриз и запах луговых цветов. Закрыть и уйти мирно и спокойно, словно в прекрасном сне.
За все годы я так и не научился убивать столь элегантно. Так, чтобы враги на том свете тебя не проклинали, а кланялись и искренне говорили спасибо.
Однако, не дай дед жертве или кому бы то ни было еще испортить настроение Розовой Ведьме и сказочная смерть обернется самым страшным кошмаром, по сравнению с которым мои пытки это детские забавы.
Третьего было не дано. Две крайности одной ведьмы. Оттого Катю и боялся весь мир. Ведь до самого последнего момента ты и знать не знаешь в каком настроении она пришла по твою душу.
Так и сейчас, игривый и искренний голос Розовой Ведьмы очаровывал меня и вселял ужас одновременно.
Больше вселял ужас, конечно, потому что в этом мире Катя Богданова так говорить не умела.