Глазами пришельца

Надо принимать хоть какое-то решение. Способен он что-нибудь предпринять? Привык всю жизнь подчиняться. В школе — учителям, в армии — командирам, на заводе — начальникам, дома — жене. Никакой самостоятельности, никакой инициативы! Плыл в общем потоке. И зачем в его жизнь ворвалось это чудо? Зачем?! Надо было сразу рассказать, кому следует! А кому следует?..

Родион в эту минуту думал о том, что непредвиденная задержка может помешать вечером встать на колени перед Любой. И сердце тоскливо сжималось от нехорошего предчувствия. Поверит ли она рассказам о каком-то лифте? Может быть, и поверит. Вот только, чтобы рассказать, надо сначала выбраться отсюда. И всё же в глубине души Родион не мог до конца поверить в реальность происходящего. И чувство опасности и безысходности пока не сковывало мозг.

— Вы продолжайте щупать стену, — повелительно сказал, крепко сжимая руку Андрея Андреевича. — Мне тут прохлаждаться некогда.

— Хоть бы огонёк какой, — взмолился Андрей Андреевич.

— С огоньком каждый дурак сможет, — неожиданно разозлился Родион, но тут же одёрнул себя. Сам виноват, втянулся в эту авантюру. И уже тише добавил: — Жаль, не курю. Так бы спички были, или зажигалка.

— Что делать будем? — на грани нервного срыва спросил Андрей Андреевич.

— Раз ничего не получается, надо идти.

— Как идти?!

— По стеночке. Куда-нибудь да придём.

— Уходить нельзя! — стал возражать Андрей Андреевич. — Вдруг это какое-нибудь временное замыкание? Лифт сломался, и мы зависли, как бы между этажами. Наладится, а нас нет. Как потом это место найдём? Как домой вернёмся?

— А если не наладится? — спокойно рассудил Родион. — Что ж теперь, помирать здесь? Надо двигаться. Главное, до света добраться. А там и до дома. Обычным способом.

— А вдруг это место очень далеко от нашего дома?

— Лишь бы не на другой планете.

— Какой планете? — Андрей Андреевич начал заикаться. — Мы на Земле.

— Уверены? Вам Вильгельми о параллельных мирах не рассказывал?

— Не рассказывал.

— Думаю, ещё расскажет, если вы с ним встретитесь. Сидите здесь, никуда не уходите. Если найду выход, вернусь за вами.

— Я с тобой! — оставаться одному Андрею Андреевичу не хотелось. Он боялся тёмного одиночества.

Родион, придерживаясь за стенку, пошёл впереди, осторожно ногами нащупывая дорогу. Андрей Андреевич семенил сзади, касаясь его спины пальцами левой руки.

— Вонь усиливается, — брезгливо шмыгнул носом Родион. — Может, мы в канализационную систему попали? Хотя под ногами вроде сухо.

— Давай в другую сторону пойдём? — робко предложил Андрей Андреевич.

— Метаться из стороны в сторону не будем, — сосредоточенно сказал Родион и горько усмехнулся. — Забавно, если мы и в самом деле попали в гробницу. С детства клад мечтал найти. Пещеру Алладина. Представляете: куча золота! А что, я везучий. В жизни часто деньги находил. Но самое большое — червонец. Мне тогда лет двенадцать было. Захожу в магазин. Смотрю, возле прилавка на полу десятка краснеет. Но не один я увидел. Мужик какой-то опередил. Своим ботинком её прикрыл. Только промахнулся. На самый краешек наступил. Я за его спиной быстро нагнулся и червонец выхватил. Отошёл в сторонку, наблюдаю. Мужик присел, делает вид, что шнурки развязались. Ногу отводит, отводит, а десятки нет! Он даже подпрыгнул, как жаба. Лицо растерянное. Потеха, одним словом.

— А мне всего один раз повезло деньги найти и тоже в детстве, — дрожащим голосом сказал Андрей Андреевич. — В театре, около кассы.

— Много?

— Не считал. Они в трубочку свёрнуты были.

— Мамке отдали?

— Нет, поднял и крикнул: кто деньги потерял? Парень какой-то подскочил, вырвал и убежал.

— Выходит, не вам, а парню повезло, — хмыкнул Родион.

Впереди вдруг что-то проскрипело, и вновь навалилась гнетущая тишина.

— Что это? — прошептал Андрей Андреевич.

— Фараон, — процедил сквозь зубы Родион. — Надоело на спине лежать, вот и ворочается.

— Как чувствовал, — запричитал Андрей Андреевич. — Сам себе говорил…

— Если бы говорили, то сейчас здесь не мы, а учёные были бы, — перебил Родион.

— А я хотел! Каждый день собирался. Но всегда откладывал. Боялся жизнь себе усложнить.

— Тише! Зверя разбудите! — перешёл на шепот Родион.

— Какого зверя?

— Обыкновенного. По запаху похоже, мы в берлогу попали.

— Так ведь… гробница…

— Насчёт фараона я пошутил. Откуда у нас в Сибири фараоны?

— Давайте вернёмся? Меня всего трясёт и чувство такое, будто кто-то прямо в лицо дышит.

— У меня такое же чувство, — признался Родион. — Но отступать некуда. Одна дорога — вперёд. Как у того паровоза.

— У какого паровоза?

— Из песни. «Наш паровоз, вперёд лети, в коммуне остановка». Где-то у нас остановка будет? Хоть бы огонёк какой! — вдруг Родион резко остановился. — Кажется, пришли.

— Куда? — Андрей Андреевич врезался в его спину.

— В никуда. Стена путь перегораживает. Гладкая какая. Будто полировал кто, — и Родион, чтобы представить размеры препятствия, провёл рукой по стене сверху вниз, а потом слева направо, тем самым непроизвольно нарисовав невидимый крест. Что-то мягко загудело, земля под ногами дрогнула, и стена откатилась в сторону. В глаза ударил рассеянный свет, какой обнимает землю в ненастные дни. Перед заблудшими открылось огромное помещение, полукругом убегающее от входа в необъятно-зеркальную даль. Разогнаться взгляду мешали многочисленные толстые полупрозрачные колонны, внутри которых были замурованы странные существа.

— Что это? — растерянно прошептал Андрей Андреевич.

— Сейчас узнаем, — угрюмо пообещал Родион и сделал несколько шагов к ближайшей колонне, внутри которой затаился большой и когтистый монстр.

— Он живой! — завопил Андрей Андреевич, в панике схватив своего молодого товарища за руку.

Родион заворожено смотрел на расширившиеся зрачки чудовища, не понимая, кажется ему это, или монстр начинает оживать. А Андрей Андреевич уже тянул назад к чёрному проёму в стене. И вовремя. Проход начал закрываться чёрной полированной плитой. Родион стряхнул оцепенение и, подхватив худосочного соседа, в последнее мгновение выпрыгнул в темноту.

— Оно осталось там? — заикаясь, пролепетал Андрей Андреевич.

— Кажется, — рассеяно ответил Родион, для которого мир вновь сжался до размеров собственного тела. — Если бы выскочило следом, то уже загрызло бы и разорвало своими когтями.

— А что это было? — свистящим шёпотом спросил Андрей Андреевич.

— Не знаю, и знать не хочу! — резко ответил Родион. — Мы, наверное, не в ту сторону пошли. Будем возвращаться.

Путь назад был нескончаемо долгим. Сколько они шли по таинственному тоннелю? Час, два? Родион впервые пожалел, что у него на часах несветящийся циферблат. Первым, не выдержав похода, остановился и опустился на дно пещеры Андрей Андреевич.

— Если эта дорога куда-нибудь и ведёт, то мне её не осилить, — простонал он. — Не могу больше идти.

— Передохнём, — согласился Родион и тоже опустился на землю. Бедная Люба. Она его сегодня точно не дождётся. А почему она бедная? Это он бедный! Может лишиться счастья, потерять такую девушку! Сердце заныло. Как он будет жить без неё? Без этих наивных упрёков, без этих выразительных глаз? Как часто был к ней невнимателен, а порою даже груб. Выбраться бы отсюда! Каждый сантиметр её тела покрыл бы поцелуями! Каждое её слово воспринимал бы как закон!

— Извини, что втравил тебя в эту историю, — прервал мысли Андрей Андреевич. — Я-то своё уже пожил. И так жить, как сейчас живу, никому не пожелаю. Долгий путь к смерти. И про лифт никому не сказал только потому, что он внес какое-то разнообразие в мою жизнь. Пробудил интерес. А вот тебя искренне жаль.

— Не надо меня преждевременно хоронить, — устало сказал Родион. — Я ещё хочу узнать, что там впереди. И вообще, сам виноват, что очутился здесь. Вечно меня куда-то тянет. Счастье рядом ходит, а я за горизонт поглядываю.