Глазами пришельца

— Клянёмся! — чуть ли не хором ответили ребята.

— А сейчас идите по домам, — приказала Оля.

— А когда экспериментировать будем? — подался вперёд Сергей.

— Время и место будет сообщено в последний момент, — голосом разведчика сказала Оля, еле сдерживая улыбку.

— Расходимся по одному, — свистящим шёпотом подыграл ей Антон.

— Что же сидеть и ждать? — проявила недовольство Светка.

— Уж ты бы помолчала! — заметно повеселел Сергей.

— Сам трепаться любишь! — уколола Светка.

— Оба хороши! — Володя предусмотрительно встал между ними.

— А давайте сегодня в кино сходим? — предложил Антон. — Заодно и над Светланой поиздеваемся.

— Каким образом? — заинтересовался Володя.

— Что непонятного? — быстро сообразив, усмехнулась Светка. — Раз она хотела устроить засаду, то будет следить за нами. Я ведь не сказала точно, где мы сегодня будем ночью.

— Тогда идём в кино, а потом погуляем. Пусть следит! — обрадовался Сергей. И ребята пошли в кино.

***

Глаза забегали от волнения. На другом конце провода был сам Лужский. Редактор невольно выпрямился на стуле и сильнее прижал трубку к уху, чтобы не пропустить ни единого слова.

— Владимир Владимирович, ты кого послал в совхоз «Красный пахарь»?

— Внештатного корреспондента Родионова, — ответил торопливо.

— Это который учителем физкультуры работает?

— Так точно.

— Вот пусть учителем и работает! Нечего по району колесить и смущать уважаемых людей. Ты меня понял?

— А что случилось, Борис Викторович? — робко поинтересовался редактор.

— И почему ты решил, что он может работать корреспондентом? — проигнорировал вопрос Лужский.

— Учитель всё-таки.

— Совсем нюх потерял, Владимир Владимирович. Где твоё коммунистическое чутьё? Или этот горе-журналист действует по твоему заданию?

— Вообще-то, да, — признался Владимир Владимирович. — Но темы-то безобидные. Как всегда.

— Темы далеко не безобидные! Но ничего, я сделаю выводы. И по тебе тоже! И чтобы ни одной его статьи в газете не было!

— Но…

— Никаких «но»!

— Я его сегодня же уволю! — окреп голос редактора.

— Вот это правильно. Мы столько лет укрепляли район! И я не позволю, чтобы какой-то приезжий гастролёр бросил тень на нашу политику. Политику партии!

— Больше вы о нём не услышите!

— Ну, ладно, он ещё молодой, брыкается, как необъезженный жеребец, но ты-то, старый партийный волк! Как опрометчиво ему доверился? Или он тебя тоже гипнозом взял?

— Каким гипнозом?

— Ладно, не прикидывайся. Мы в курсе местных новостей. Тех, которые не печатает твоя газета. Кстати, когда он вернётся в Луганово?

— Да он каждый день ночевать возвращается. Вот и сегодня жду его часам к девяти вечера.

— Добро. И смотри у меня!

— Понял, Борис Викторович.

Редактор положил трубку и вытер пот со лба. Вот и решились его сомнения. Четвёртый день подряд Рад приносил ему написанные статьи. Люди охотно рассказывали новому корреспонденту о своих бедах и радостях. И как он входил к ним в доверие? Что если и правда использует гипноз? Напечатать эти статьи Владимир Владимирович не мог. Он не хотел конфликтовать с властью, от которой полностью зависел. Но серьёзный разговор с добровольным помощником всё откладывал, не зная с чего начать. И кто доложил Лужскому? Видимо, Родионов не у того человека брал интервью и задавал не те вопросы. Придётся теперь самому колесить по району.

А Рад, в неведении, что над ним сгустились тучи, с оптимизмом смотрел в будущее, объезжая соседние совхозы и колхозы. Материала было предостаточно. Рука уставала строчить статьи. Он надеялся, что одна из них появится уже в ближайшем номере газеты. Но этого не произошло. Но уж в следующем-то обязательно! С такими мыслями, с улыбкой на лице Рад появился в кабинете редактора в девять часов вечера тринадцатого июня 1985 года. Но первой же своей фразой редактор погасил энтузиазм.

— Вы проявляете завидную работоспособность, — пряча глаза, сказал тот, предлагая садиться и принимая очередную тетрадку, исписанную мелким почерком. — Таких трудоголиков у меня ещё не было. Но, к великому для меня сожалению, мы должны расстаться.

— А в чём дело? — опешил Рад.

— Ваш стиль работы, как бы это сказать, — мучительно выжимал из себя слова Владимир Владимирович. — Резко отрицательный. Если почитать, так получается, что в сельском хозяйстве на руководящих должностях одни дилетанты. Бесхозяйственность, халатность. Сплошной негатив. Но ведь за это ордена и медали не дают. А по вашим статьям получается, что многих уважаемых людей не награждать надо, а чуть ли не в тюрьму сажать. Своими проблемными статьями вы бросаете тень на весь район. И косвенно — на органы власти.

— Я ничего не преувеличивал, — спокойно сказал Рад. — Писал только правду. Опирался исключительно на факты. И кстати, старательно их проверял.

— А выводы! — обрадовался чему-то редактор и, поспешно выхватив из стола несколько исписанных листов, помахал ими. — В совхозе «Победа» занимаются очковтирательством. А ведь совхоз в прошлом году выполнил план на сто и четыре десятых процента! И это может подтвердить районное руководство!

— А сколько зерна и кукурузы осталось под снегом? — возразил Рад.

— Тем более! — угасший у Рада энтузиазм словно передался редактору. — Значит, на других полях добились более высокой урожайности. На меньших, так сказать, площадях.

— На больших! Там всё аргументировано. Председатель совхоза урезал частные покосы, тем самым увеличив площадь посевов. А вот убрать не успел. Часть урожая осталась под снегом, а частники вынуждены были закупать сено для своего скота у того же совхоза, пусть и по льготной цене.

— Главное у нас план! — назидательно поднял указательный палец редактор. — И он выполнен! Неважно, какой ценой.

— А как насчёт статьи про бригаду Сахнова? — поинтересовался Рад.

— Извини, но ты поднял руку на святое, — покачал головой редактор. — Эту бригаду создавали по прямому указанию самого Лужского! И его поддержали все члены райкома. Это, если хотите, патриотический порыв! Должна же Родина узнать и о нашем районе! И Родина узнала и оценила по достоинству. В конце концов, это слава не только местного масштаба. Сколько руководителей из края и других областей приезжает посмотреть на наших передовиков! На базе бригады организована школа передового опыта. На них равняются другие бригады! А по вашим статьям получается, что и здесь одни подтасовки.

— В одном вы правы, — взгляд Рада стал равнодушным. — На бригаду Сахнова работает весь район. А другим бригадам остаётся только равняться. Что они ещё могут сделать, если в прошлом году их комбайны стояли с полными бункерами зерна в ожидании машин, а в бригаде Сахнова машины стояли в ожидании, когда наполнятся бункера?

— В любом деле бывают ошибки, недоработки, которые, поверьте мне, учитываются и исправляются в последующие годы.

— Как я понимаю, из чувства патриотизма вы не напечатаете и про зерносушильный комплекс?

— Это ваша новая статья? — догадался редактор и покривил душой. — Ну, почему же так категорично? Почитаем.

— Три года назад вы писали о нём такие восторженные отзывы. Ударная стройка пятилетки! Современные технологии. Кое-кто даже получил правительственные награды за пуск этого объекта. Сейчас выясняется, что такой гигант не выгоден нашему району. А когда строили, о чём думали? Кто всё это просчитал? Здание разваливается, оборудование потихоньку разворовывается. И вдруг поднимается вопрос о его капитальном ремонте. Зачем? Не лучше ли признать саму ошибку строительства и наказать виновных?

— Не напечатаем! — у редактора даже волосы зашевелились на голове от таких крамольных речей. — Комплекс — любимое детище Лужского! Никто не позволит нам ронять авторитет партии в глазах народа.

— Я всё понял, — неожиданно бодрым голосом сказал Рад. — И если вы ещё раз доверитесь мне, то буду писать только хвалебные статьи во славу партии и района.