Глазами пришельца

— Пробовал тоже писать. Слово в слово.

— И что?

— Ничего, — майор взмахнул руками. — Пещера не разверзлась, земля не затряслась. Но куда-то же Александр подевался? Постепенно я стал забывать об этом инциденте. Меня стали повышать, не раз речь заходила о переводе на другое место службы. Но после рождения второго ребёнка заболела жена. И врачи посоветовали не менять место жительства. Начальство настаивало, я упирался. И вот семь лет назад всё разрешилось в мою пользу. Меня оставили в покое. Более того, недавно деликатно намекнули на пенсию. А ведь всего-то сорок шесть лет. Начальнику милиции соседнего района — пятьдесят пять, и никто его на отдых не торопит… Но вернёмся к чудесам. Вернее причине, по которой начальство перестало интересоваться моим карьерным ростом. В тот день я раненько утром поехал за черникой. Гора Озёрная ведь не только пещерами славится. Там и черника самая крупная в округе. Мотоцикл оставил у подножия, на границе с Горным озером, и стал потихоньку подниматься, собирая ягоды. Вдруг слышу, кто-то мой мотоцикл пытается завести. Представляешь, всякое бывало в районе: и скот воровали, и птицу, и в магазин забирались однажды. Но чтобы поднять руку на имущество начальника районной милиции! Я быстренько начал спускаться, прячась за кустики, чтобы поближе подобраться к наглецу. Что он угонит мотоцикл, не опасался. Хоть и не боюсь воров, а всё же хитрушку придумал против шалопаев. Есть у нас в посёлке любители розыгрышей. Правда, меня никто не пытался разыгрывать. Никогда. Вот на этот раз хитрушка и пригодилась. Это я так думал, когда с горы спускался. И смеялся про себя над усилиями воришки, который безуспешно пытался завести мотор. Смех закончился, когда увидал этого воришку. Даже растерялся и чуть не дал ему уйти. Впрочем, он так был занят моим мотоциклом, что не увидел ни меня, ни моей растерянности. Схватил я угонщика, связал руки. Парень не сопротивлялся, затравленно сидел так. А я от его лица взгляда оторвать не мог. Вылитый Александр. И возраст подходящий, и глаза, как в тот раз, полные страха. И одет точно так же. Фуфайка, чёрные брюки и кирзовые сапоги. И это при тёплой погоде. А вот когда он пропал, мороз по утрам воду в лужах сковывал. Представился я. Назвал только должность. Он вздрогнул. Посмотрел на меня, заморгал. А потом и говорит, что раз в руки милиционера попал, то хочет сделать чистосердечное признание, и стал рассказывать об ограблении инкассатора. Со всеми подробностями, всхлипывая и давясь собственными словами. Я ушам своим не верил. Попросил назвать дату ограбления. Он удивился, что милиционер — и ничего не знает, но дату назвал. Он рассказывал о преступлении, совершённом восемнадцать лет назад. Я задал несколько вопросов, ответы на которые хорошо знал. Парень ответил правильно, без запинки. И тут я заметил, что с задержанным происходят странные перемены. Он старел у меня на глазах. Появились морщинки вокруг глаз, скорбно опустились краешки губ, стали светлеть глаза. Голова бессильно опускалась на грудь, словно какие-то внутренние силы покидали организм. Парень перешёл к рассказу, как потерялся в горах. Спасаясь бегством от погони, забежал в пещеру и упёрся в стену. Дальше бежать было некуда. Жизнь для него померкла. И тогда, в ожидании преследователей, стал писать на стене последнее, как он думал, послание к любимой. Ту самую фразу, которую я в своё время обнаружил. Но, когда написал первую букву имени девушки, стена неожиданно отступила, открывая проход. Беглец воспрянул духом. Когда же стена за его спиной задвинулась, его ликованию не было предела. А потом пришёл страх. Внутри горы было светло. Стояли какие-то прозрачные колонны с замурованными чудищами. В нишах, отгороженных прочным стеклом, висели странные костюмы. Александр, а что это был он, я больше не сомневался, рассказывал мне невероятные вещи, а сам на глазах становился всё старше. Я не знал, что делать. По его словам, выходило, что он пробыл внутри горы самое большое три или четыре дня. На моих глазах происходило что-то необъяснимое, из области фантастики. Вдруг парень, а вернее уже мужчина, жалобно попросил воды и чего-нибудь поесть. Развязав ему руки, предложил кусок хлеба с салом и бутылку смородинового морса. Он с жадностью проглотил всё и тут же умер. Я делал искусственное дыхание и массаж сердца. Напрасно. Потом отвёз в Минусинск. Там его описали как неизвестного мужчину, лет сорока-сорока пяти, скончавшегося от разрыва сердца. Но я же видел его двадцатилетним! Написал рапорт начальству. И получил предложение либо забыть про этот случай и спокойно работать на своём месте, либо пойти на заслуженный отдых. Был ещё и третий вариант, связанный с сумасшедшим домом. Я, естественно, выбрал первое. А Александра потом похоронили как неопознанный труп. После этого я снова подался исследовать пещеры. Хотел найти ту, из которой Александр вышел. Потому что той, в которую он вошёл, к тому времени уже не существовало. Её засыпало. Свод обвалился. А может, кто-то помог скрыть следы? Вообще странное было время. Гора словно ожила. Пещеры заваливало одну за другой. И сейчас там практически осталась одна пещера желаний. Вот почему я так заинтересовался твоим путешествием под водой.

— Почему начальство вам не поверило?

— Оно решило, что всё это померещилось мне спьяну. К тому же на теле Александра не было никаких особых примет, по которым родственники могли бы его опознать, — майор достал платок и вытер пот со лба. — А ты не скажешь, что всё-таки находится в этой горе?

— Ловушка времени, — коротко ответил Рад.

— Ну, хоть что-то прояснилось, — теперь уже с лёгкой иронией сказал майор и почему-то тихо спросил: — А где сейчас второй пришелец? Этот всемогущий Солт?

— Не знаю, он вездесущ.

— Понятно.

— И что вы намерены делать?

— Ничего. А вот тебе надо отсюда уехать. Пусть страсти поулягутся.

— Куда?

— У меня брат живёт в Красноярске. Напишу ему письмо. Поможет трудоустроиться.

— Но в Красноярске живёт настоящий Родионов.

— И что? Похожих людей на свете много. Хотя да, проблема может возникнуть при прописке. Вдруг кто-нибудь обратит внимание на совпадение паспортных данных. Да и через два года, когда придёт время менять паспорт, тебя тоже могут вывести на чистую воду.

— Как быть?

— Надо помогать братьям по разуму. Или соседям по планете? Напиши-ка заявление о потере паспорта. А с паспортисткой я поработаю. Придётся состарить тебя на два года и ещё кое-какие данные изменить. Место рождения, к примеру.

— Я вам очень благодарен.

— Поблагодаришь потом. И завтра же напиши заявление на увольнение. А то ведь на меня наседают. Требуют расследовать твою деятельность.

— Сегодня же напишу, — взглянув на часы, пообещал Рад.

— Тогда по домам, — Виктор Викторович поднялся. — Думаю, до конца учебного года тебе всё же придётся доработать. Сейчас у нас массовые соревнования школьников. Прохорова тебя не отпустит. Да и нам это на руку. Мне понадобится минимум месяц, чтобы новый паспорт выправить. Так, что не сопротивляйся, дай уговорить себя остаться до июня. Но помни, она будет следить за каждым твоим шагом. Ты уж не подведи. Не вздумай снова проявить свои способности. А насчёт Вити я поговорю с директором совхоза. Посодействую, чтобы и направление выписали, и деньги нашли. К осени освободим его от горба.

— Спасибо.

— Тебе спасибо.

И мужчины пожали друг другу руки.

Учитель на "отдыхе"

Майор Федин оказался прав. Светлана Алексеевна, увидев заявление Рада, лишь понимающе усмехнулась.

— Что, не понравилась наша деревенская жизнь?

— Можно и так сказать, — не стал спорить Рад.

— А подписать не могу, — Светлана Алексеевна вернула заявление. — По закону не имею права. Год ещё не прошёл. Так что до августа месяца мы с вами поработаем, Родион Родионович, если не захотите разорвать наши отношения односторонне.

— Не захочу, — Рад аккуратно сложил заявление.

— Вот и чудненько, — с облегчением вздохнула директриса. — А то май у нас месяц напряжённый. Межрайонная спартакиада школьников, сдача ГТО. Летом опять же ремонт. Подготовите спортзал к новому учебному году, и тогда уж распрощаемся, если не передумаете.