Глазами пришельца

— Уже нажимал. Не получается, — сокрушённо вздохнул Сергей и сдвинул шапку на затылок. — Наверное, в мозгу больше места не осталось.

— Здесь ты не прав. Свойства высокоорганизованной материи, каковой является мозг, конечно же, не безграничны, но стремятся к бесконечности, — улыбнулся Рад. — Но если места не осталось, то и под гипнозом его не прибавится.

— Может, всё-таки попробуем? — захлопал ресницами Сергей. — Может, есть какие скрытые резервы?

— Боюсь, что я допустил ошибку, внушив тебе знания, — строго сказал Рад. — Вместо того, чтобы помогать в учёбе, они делают из тебя лентяя. — Ну, спасибо, Родион Родионович! — засопел Сергей. — А я как скала, отбиваюсь от учителей и от Светланы. Я им ещё ничего не сказал.

— Да, Серёга, — засмеялся Рад. — Не ожидал от тебя. Ты никак собираешься меня шантажировать?

— Самую малость, — улыбнулся Сергей. — А что мне делать, Родион Родионович? Ведь достали уже! Особенно эта Тонна Аркадьевна.

— Галина Аркадьевна.

— Ну, Галина Аркадьевна. Издевается! Ты, Новиков, говорит, у нас теперь ходячая энциклопедия по истории.

— А над Олей не издеваются?

— Она хитрая, как-то незаметно всё делает.

— Или умная?

— Ну, умная.

— Придётся всё рассказать, — притворно вздохнул Рад.

— Что рассказать? — насторожился Сергей.

— Правду, — опустил взгляд Рад. — А то ты всех в мистику загонишь. Признаемся, что использовали новый метод. А что делать? Если бы ты по другим предметам успеваемость поднял, то можно было бы сказать, что человек работает над собой, стремится к знаниям. А так, конечно же, любой задастся вопросом, как это по истории отлично, по физике отлично…

— Хорошо, а не отлично! — поправил Сергей. — Физичка говорит, что у неё рука не поднимается мне пятёрку поставить.

— Четвёрка тоже неплохая отметка. А по другим предметам двойки. Нелогично. Так что идём признаваться. Мне, конечно, достанется, выговор объявят. Но ничего, переживу. А с тобой ещё проще будет. Один сеанс гипноза, и всё вернётся на свои места.

— Вы это серьёзно? — Сергей с опаской отступил на шаг от учителя.

— А что делать, Серёга?

— Может, лучше другие предметы мне в голову…

— А если места не окажется? Сам же говорил, что ничего не воспринимается.

— Всё-таки, вдруг есть место-то?

— Давай проверим.

— Как?

— Сколько у нас времени остаётся до окончания второй четверти?

— Две недели.

— Вполне достаточно, чтобы попытаться исправить двойки по другим предметам. Докажи, что твой мозг способен к восприятию дополнительной информации. Если получится, я тебе помогу. Если нет, будем сдаваться.

— Я докажу, — Сергей ударил себя кулаком в грудь. — Ей-богу докажу. Вы только молчите пока, Родион Родионович. До Нового года!

— Время пошло! — Рад снова взглянул на часы и поспешил домой.

***

Маленький Витя смотрел на Рада глазами, полными слёз.

— У меня не получается. Наверное, горб мешает, — мальчик сидел на льду, после очередного падения.

— Вся твоя беда в том, что ты толкаешь вперёд ноги. Они уезжают, и тело падает. Надо толкать вперёд тело, а ноги лишь переставлять вслед за ним, — Рад помог мальчику встать на коньки. — Стремись вперёд душой. Бери меня за руки. Представь себя птицей, расправь крылья, и полетели!

У кромки поля стояла невысокая худенькая женщина в серой шали и красном зимнем пальто. Она с тревогой наблюдала за мучениями своего сына. И слёзы радости наполняли глаза, когда Витенька с каждым разом всё увереннее и увереннее скользил по катку. К концу занятия мальчик самостоятельно сделал круг и подъехал к маме.

— Я научился! Я научился!!! — счастье переполняло душу мальчика.

— Кто бы сомневался! — поддержал Рад. — А теперь живо в спортзал, переодеваться.

— Родион Родионович, — женщина схватила учителя за руку. — Не знаю, как вас благодарить. Витя прямо расцвёл после того, как вы стали заниматься с ним. Вот не откажите, возьмите лыжную шапочку. Сама связала. Тёплая. А то у вас тоненькая, магазинная. Да и не идёт она к вашему костюму. А я цвет подобрала. Видите, как удачно?

— Спасибо, — Рад был смущён таким изъявлением благодарности. — Думаю, вам с группой здоровья надо кончать. Витя уже ни в чём не уступает своим одноклассникам. А на коньках будет кататься ещё лучше их, поверьте мне.

— Ему так нравится ходить в группу здоровья, — вздохнула мама мальчика. — Он бредит вами. Говорит, что вы поможете ему распрямиться.

— Не обнадёживайте ни его, ни себя, — покачал головой Рад. — Всё, что мог, я сделал. Но убрать горб не в моих силах. Для этого нужна хирургическая операция. И вам советую поторопиться. Иначе он не вырастет, останется маленьким.

— Для этого надо везти Витю в Красноярск, — поникла женщина.

— Везите. Неужели хотите, чтобы он всю жизнь был горбатым?

— Конечно же, нет! Только горько сказать, но в нашей семье командует не здравый смысл, а водка.

— И ничего нельзя сделать?

— А что я могу сделать? Несколько лет назад угораздило надорваться, и теперь не то, что работать — ведро с водой поднять не в силах. Хорошо ещё, муж не бросает. Но мой голос дома не имеет веса. На улицу выбежал Витя. Женщина торопливо смахнула набежавшие слёзы и улыбнулась.

— Когда мне ещё можно прийти покататься? — с жаром спросил мальчик, умоляюще глядя на учителя.

— В любое время дня и ночи, — бодро ответил Рад. — Каток в твоём распоряжении.

— Тогда я завтра приду? — теперь Витя вопросительно посмотрел на маму.

— Конечно, мы придём завтра, — заверила мама. — До свидания, Родион Родионович. А насчёт группы здоровья, как скажете.

— Я думаю, Вите ещё надо походить в группу.

— А вы меня хотите выписать? — глаза мальчика испуганно забегали. — Я ещё больной!

— Никогда так не говори, — Рад присел перед мальчиком на корточки. — Ты же мужчина. Чему я вас учил? Всё время повторяй про себя: я здоровее всех! Понял?

— Понял! — мальчик весело тряхнул головой. — Я здоровее всех!

— Вот так! — Рад протянул руку и пожал маленькую ладошку.

Разоблачение

Светлана Алексеевна ласково смотрела на притихшую Олю и вкрадчиво, по-матерински говорила:

— Оленька, я же всё понимаю. Родион Родионович — симпатичный молодой человек. Ничего удивительного, что он мог вскружить голову и, я уверена, не только тебе.

— Что вы такое говорите, Светлана Алексеевна! — вспыхнула Оля.

— А что мне остаётся делать? — директриса с трагическим видом выдвинула ящик своего стола, но ничего оттуда не достала. — Вот здесь столько сигналов на его деятельность, что я уже не знаю, радоваться, что у нас появился наконец дипломированный учитель физкультуры, или плакать? Да-да плакать! Что он творит с ребятами из группы здоровья! Верочка по ночам стонет от боли. Знаешь Верочку Васильеву из пятого класса? У неё страшнейший сколиоз. С её мамой состоялся нелицеприятный разговор. Она спрашивала, откуда на теле девочки множественные синяки?

— Лучше бы спросили у самой девочки, — подняла глаза Оля.

— Спрашивали, — печально сказала Светлана Алексеевна. — Нарвались на откровенную грубость. В двенадцать лет трудно воспринимать взрослый мир. Душа раскрыта, её легко поранить, ещё легче обмануть. Но ты Оленька, уже взрослая девочка. Ты должна нам помочь разобраться, что за человек Родион Родионович. Только посмотри на вещи трезвым взглядом.

— Родион Родионович — хороший человек! — твёрдо сказала Оля.

— Хорошие на людей не бросаются.

— А на кого он бросается?

— Сашенька, наша медсестра, решила выяснить, что он себе позволяет с ребятами из группы здоровья. Так наш хороший человек чуть не задавил её там же, на матах.

— Это неправда! — воскликнула Оля. — Ваша Сашенька сама кого хочешь задавит!

— Но ведь он и тебя домогался, — с жалостью сказала директриса.

— Меня?! — глаза Оли широко раскрылись, краска залила лицо. — Что вы такое говорите?!