Страница 18 из 76
— Мне просто нужно взглянуть на ваше удостоверение личности, пожалуйста.
Я роюсь в сумочке, достаю бумажник и протягиваю ей водительские права, надеясь, что кассир не заметит, как сильно у меня дрожат руки.
Если она и видит это, то не упоминает об этом. Её жизнерадостная улыбка будто пришпилена на цемент.
Девушка подносит моё удостоверение к экрану своего компьютера, затем кивает.
— Да, это вы, всё в порядке! Боже, как бы я хотела, чтобы у меня были такие же волосы как у вас. Они хорошо смотрятся даже на водительских правах. На моей фотографии с водительскими правами я выгляжу как труп.
В банке есть копия моих водительских прав.
Дэвид достал мои права из бумажника и открыл банковскую ячейку, не сказав мне ни слова.
Что, черт возьми, происходит на самом деле?
Когда она возвращает мне удостоверение личности, я небрежно спрашиваю:
— Моя кузина тоже хочет арендовать ячейку. Что ей нужно, чтобы открыть её?
— Ей просто нужно принести две формы удостоверения личности, подписать договор аренды и внести залог за ключ и арендную плату за первый год. Ячейки поменьше стоят от пятидесяти пяти долларов в год.
— Она также хочет, чтобы её мама участвовала в аренде ячейки. Ей нужно прийти лично, или моя кузина может просто вписать имя своей мамы в договор аренды?
Кассирша качает головой.
— Все, кто хочет арендовать ячейку, должны присутствовать во время оформления договора, поставить свою подпись и представить две утверждённых формы удостоверения личности.
Значит, Google все-таки был прав. Интрига закручивается.
— Отлично, я дам ей знать.
Сияя, она говорит:
— Вот моя визитка. Просто скажите ей, чтобы она спросила меня, когда придёт, и я прослежу, чтобы обо всех формальностях позаботились. Подойдите сюда, и я впущу вас в хранилище.
Я засовываю визитку в сумочку и следую за кассиршей на противоположную сторону стойки, пока она направляется в сторону вестибюля. Девушка нажимает кнопку на своей стороне стойки. Дверь открывается с мягким механическим щелчком.
Благодарная за то, что этим утром я нанесла антиперспирант усиленной защиты, я следую за ней по небольшому коридору, вдоль которого расположены кабинеты сотрудников, затем мы сворачиваем в другой коридор.
— Вот мы и на месте.
Она открывает дверь. Мы входим в отделанную деревянными панелями прихожую. Из держателя с зажимом, прикреплённого к петле на поясе, она достаёт связку ключей, затем отпирает другую дверь, и мы оказываемся внутри хранилища.
Это длинная прямоугольная комната, с трёх сторон, от пола до потолка, уставленная металлическими ящиками различных размеров. У голой стены на другой стороне комнаты стоят пустой деревянный стол и офисное кресло на колёсиках.
В комнате ледяной холод, но не от этого мои зубы в буквальном смысле стучат.
— Номер ячейки, пожалуйста?
Я роюсь в сумочке, нахожу ключ и считываю цифры сверху. Кассир идёт в противоположную сторону зала. Она останавливается перед одной из ячеек, вставляет другой ключ из своего набора и достаёт изнутри длинную деревянную коробку.
— Занимайтесь с ней столько, сколько нужно, — говорит она, ставя деревянную коробку на стол. — Когда закончите, просто нажмите на эту кнопку, и я вернусь, чтобы запереть хранилище.
Кассирша кивает на маленькую красную кнопку, установленную на металлической пластине рядом с главной дверью. Затем девушка уходит, забирая с собой остатки моего самообладания.
Я падаю на стул, роняю сумочку на пол и смотрю на закрытую деревянную коробку на столе передо мной. Я закрываю глаза и делаю несколько глубоких вдохов.
Наличные? Золото? Бриллианты? Что люди хранят в этих секретных ящиках?
Что здесь хранил Дэвид?
— Есть только один способ узнать, — шепчу я.
Я вставляю свой серебряный ключ в замок.
Мне требуется три попытки, чтобы открыть крышку, потому что мои руки так сильно дрожат. Когда мне, наконец, это удаётся, всё дыхание, которое я задерживала до этого момента, вырывается одним огромным, громким порывом.
Внутри коробки всё было просто. Облицована металлом. Невзрачная, как и сам ключ. Я не знаю точно, чего я ожидала, но то, что я нахожу, – это явно не то.
В ней нет ничего, кроме конверта.
Один-единственный белый деловой конверт, идентичный тому, в котором был ключ.
Если я найду там ещё один ключ, я потеряю самообладание.
Однако, когда я беру конверт, то могу сказать, что внутри нет никакого ключа. Он весит иначе. Лёгкий, как воздух. Я провожу ногтем под клапаном и выуживаю из конверта один-единственный лист бумаги.
Это письмо, сложенное втрое.
Задыхаясь от волнения, дрожа всем телом, я разворачиваю его и начинаю читать.
«Нат
Я люблю тебя. Прежде всего и всегда помни об этом. Ты – единственное, что когда-либо делало мою жизнь достойной жизни, и я каждый день благодарю Бога за тебя и твою драгоценную улыбку.
Завтра мы поженимся. Что бы ни случилось потом, это будет лучший день в моей жизни. То, что ты моя жена, – это привилегия, которой я не заслуживаю, но за которую я так благодарен.
Я знаю, что годы принесут много приключений, и мне не терпится поделиться ими всеми с тобой. Ты вдохновляешь меня во многих смыслах. Твоя красота, сердце, доброта и талант всегда поражали меня. Надеюсь, ты знаешь, как сильно я тебя поддерживаю.
Как сильно я поддерживаю твою страсть к искусству.
Ты как-то сказала мне, что всегда находишь себя в искусстве. Ты сказала, что когда чувствуешь себя потерянной, то находишь себя в рисовании.
Моя прекрасная Натали, я надеюсь, что ты тоже найдёшь меня там.
Никогда не прекращай рисовать или смотреть на мир своим уникальным взглядом художника. Я надеюсь, что наши дети пойдут в свою замечательную мать. Я надеюсь, что наше будущее будет таким же совершенным, какой была наша совместная жизнь до сих пор.
Больше всего я надеюсь, что ты знаешь, как сильно я тебя люблю. Ни один мужчина никогда не любил женщину больше.
От всего сердца до скончания века.
Дэвид».
Мой взгляд затуманился, я уставилась на дрожащий листок бумаги в моей руке.
Затем я разразилась рыданиями и рухнула лицом вниз на стол.
Прошло немало времени, прежде чем я снова смогла прийти в себя.
~
По дороге из банка я интересуюсь у милой кассирши, которая помогла мне, может ли у меня быть текущий баланс на наших чековых и сберегательных счетах. Озадаченная, она ответила, что на наши имена в их банке нет никаких счетов.
Значит, Дэвид хранил только один секрет. Один странный, ненужный секрет. Сейф в банке, которым он не распоряжался, с адресованным мне письмом, которое он мог бы просто вручить мне и избавить нас от всех проблем.
Когда я прихожу домой и звоню Слоан, она в таком же замешательстве, как и я.
— Я ничего не понимаю. Зачем посылать тебе ключ по почте?
Я лежу на спине на диване. Моджо лежит поверх меня, как одеяло, его морда на моих голенях, он виляет хвостом перед моим лицом. Я так эмоционально истощена, что чувствую себя, словно могла бы лечь в постель и проспать десять лет.
— Кто знает? — тупо говорю я, потирая кулаком глаз. — Что ещё более важно, как, по-твоему, как он убедил банковского служащего открыть договор аренды ячейки без моего присутствия? Это кажется неясным.
Голос Слоан становится сухим.
— Этот человек мог убедить кого угодно в чём угодно. Всё, что людям нужно было сделать, это посмотреть ему в глаза, и они бы растаяли.
Это правда. Он был интровертом, но в нём было что-то особенное. Способ очаровать тебя без твоего ведома. Способ заставить тебя почувствовать себя особенной, замеченной, как будто он знает все твои секреты, но никогда не расскажет о них ни одной живой душе.
— Ты собираешься показать письмо полиции?
— Пуф-ф. Это ещё зачем? Эти следователи точно не были командой «А». И я всё ещё думаю о том, что одна страшная женщина-полицейский думала, что я имею какое-то отношение к его исчезновению. Помнишь, как она всегда искоса поглядывала на меня и всё время спрашивала, уверена ли я, что нет ничего такого, о чём я им не рассказывала?