Межкультурные коммуникации

Первая причина заключалась в том, что у мисс Грейсон не было возможности связаться со мной и предупредить о невозможности совершать прогулку этим вечером. Это логично, поскольку до сих пор мы не обменивались кодами доступа коммуникаторов, и я немедленно исправил данное упущение. При этом должен отметить: хотя людям свойственна хаотичность и небрежность, они проявляют высокую степень обязательности даже в том, что не является их обязанностями.

Вторая причина эмоциональна и требует более тщательной расшифровки. Мисс Грейсон испытывала неловкость, связанную с тем, что состояние её здоровья могло бы потенциально нарушить мои планы (то есть нашу традиционную прогулку) и огорчить меня. Очевидно, здесь наблюдается эффект переноса, при котором представитель эмоциональной расы приписывает своему коммуникационному партнёру эмоции, которые испытал бы сам в зеркальной ситуации. Таким образом я понял, что в случае, если я сам без предупреждения нарушу эту неформальную и не являющуюся обязательной традицию, мисс Грейсон будет огорчена.

В исследовательских целях мне бы хотелось уделять больше внимания людям, с которыми я взаимодействую. Предполагаю, что анализ их эмоций подобным образом повысил бы мой уровень понимания особенностей поведения всех представителей расы как минимум на 17,4%. Но, с точки зрения этики, это недопустимо и потому невозможно.

========== Временное затишье, море ==========

Класс бурлил и даже не думал затихать, когда Аманда открыла дверь. Дети о чём-то бурно переговаривались, слышались восклицания, вздохи. Первым Аманду заметил Сванн, совсем не по-вулкански шикнул на товарищей и замер, сложив руки на парту.

— Отлично, Сванн меня уже удостоил вниманием, я рада, — сказала Аманда, и после этого остальные тоже начали рассаживаться по местам.

А Аманда увидела причину ажиотажа. Караш, андорианец, за неделю умудрился лишиться обеих антенн. Без них его безволосая бугристая голова выглядела непривычно, а сам Караш, обычно доброжелательный и улыбчивый, сжимался в комок и выглядел просто ужасно.

В теории, конечно, Аманда знала, что у андорианцев в подростковом возрасте меняются антенны, но увидеть это лично оказалась не готова. Караш, поймав её взгляд, ещё сильнее втянул голову в плечи, и Аманда решила, что лучшее, что может сделать, это отвлечь от него излишнее внимание. Тем более что их всех сегодня ждала болезненная и трудная тема — Первая директива Звёздного флота с разбором случаев её применения.

Обсуждение не вышедших в космос цивилизаций, их классификаций и особенностей захватило детей в достаточной мере, чтобы про Караша они и думать забыли. Сам андорианец тоже слегка расслабился, даже робко ответил на один вопрос. После урока Аманда его задержала, положила руку на плечо и улыбнулась. Караш попытался повторить движение её губ, но не преуспел и шмыгнул носом.

— Всё будет хорошо, — произнесла Аманда мягко.

Караш мелко тряхнул головой, демонстрируя яростное отрицание.

— Знаешь, ты можешь найти в этом свои плюсы, сойтись ближе с людьми, например.

Большие фиолетовые глаза уже наполнялись слезами, но смотрели с затаённой надеждой.

— Ни у кого из людей нет антенн, ты же понимаешь. В ближайшие месяцы вы с ними в равных условиях.

Караш промолчал, а Аманда судорожно пыталась подумать, что бы его утешило. Он лишился антенн — главного своего способа выражения эмоций. Он думает… Конечно, он думает, что никто его не понимает!

— Ты растерян, напуган и думаешь, что никто вокруг, даже родители, не могут понять твоих чувств. Правда?

Караш яростно закивал.

— Знаешь, человеческим подросткам это тоже знакомо. И не только подросткам. Спроси, например, Питера. А ещё загляни к мисс Чжао. Люди очень много писали книг и стихов об этом состоянии, может, что-то покажется тебе близким.

— Ладно, — слабо пробормотал Караш.

Аманда вздохнула, прижала его к себе, как никогда не поступила бы ни с вулканским, ни с человеческим подростком, и добавила:

— Ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью. Идёт?

Обхватив её за талию, Караш почти на минуту устроил голову у неё на плече, а потом выбрался из объятий и подтвердил со смутным намёком на улыбку:

— Идёт.

Шурак, которому Аманда рассказала о ситуации, дрогнул антеннами и сказал:

— Тяжкое время. В прошлом именно после смены антенн дети оставляли родителей и начинали самостоятельную жизнь. Иногда, кажется, мы все жалеем, что это не так.

— Дайте угадаю, подростки становятся невыносимы, — рассмеялась Аманда.

— Точно. Невозможно понять, что творится у них в головах.

— Людям это тоже знакомо.

Шурак покачал антеннами из стороны в сторону и налил Аманде чашку крепкого чая — видимо, для лечения нервов.

***

Меньше всего Аманда ожидала, что проведёт пятничный вечер в отделении полиции. Инспектор Кэмдон вызвала её, чтобы ещё раз уточнить детали нападения. Надо сказать, подробности уже начинали стираться из памяти, но Аманда добросовестно воспроизвела всю последовательность событий ещё раз: как она открыла дверь, вышла, повернулась, чтобы запереть замок, почувствовала боль и потеряла сознание.

Они сидели в небольшом светлом кабинете. Похоже, инспектор была ортодоксом. Помимо паддов на столе были навалены листы бумаги и целые толстые папки.

— Как посол Сарек оказался возле вашего дома? Что он там забыл? — спросила инспектор.

Аманда не стремилась распространяться об этом, но меньше всего ей хотелось, чтобы к послу приставали с беспочвенными обвинениями. Поэтому она ответила:

— У нас была назначена встреча, когда я не пришла, видимо, он решил проверить, в чём дело.

— Назначена встреча? Мисс Грейсон, вы не говорили об этом! — инспектор выглядела недовольной. — Какого рода встреча? Почему вы умолчали о ней? Это может быть важно!

— Я не посчитала это важным. Просто прогулка, мы время от времени с послом гуляем по вечерам. Я к тому, что, если бы он хотел на меня напасть, он мог бы сделать это в любой момент.

Инспектор что-то отметила в падде и повторила:

— Вы гуляете с вулканским послом. Мисс Грейсон, это опасно!

Аманда пожалела только об одном: что её брови поднимаются совершенно не так выразительно, как у вулканцев. Потому что ей внезапно захотелось выразить одним этим жестом очень широкую палитру эмоций.

— Инспектор, с этим я как-нибудь разберусь сама. Кроме того, вулканцы — раса пацифистов, сомневаюсь, что общение с ними хотя бы в теории может быть опасно.

Кажется, ещё ни разу Аманда не видела, чтобы чьё-то отношение к ней менялось так стремительно. Только недавно инспектор была настроена дружелюбно, улыбалась и спрашивала про здоровье, и вот, её взгляд сделался холодным и неприязненным.

— Ваше дело, — резко бросила она. — Можете быть свободны.

Из-за этого допроса Аманда опоздала на встречу и пришла по-настоящему злая. И понимание того, что в присутствии вулканца надо как-то приглушить эмоции, не помогало.

После обмена приветствиями посол произнёс: