Сильнее страха

– Что? Не нравится? – дразнил зомбированных Алексей. – Кайф вам обломал? А что вы на это скажете?

 И он начал бить телевизор о крышу сарая. Нечеловеческое рычание резануло слух. Толпа начала бесноваться.

– Чё, тупые бараны! Повысили свой уровень IQ? Даже не соображаете, как залезть на крышу! – орал Алексей, удерживая внимание врагов и давая осаждённым возможность покинуть дом и скрыться.

 Ерошин осторожно выглянул на улицу и, оценив ситуацию, скомандовал:

– Быстрее! Бежим в лес!

Беглецы выбежали из дома и пустились наутёк в сторону леса. Слава хотел было поддерживать Нику, но она, поверив в возможность спасение, бежала сама, воспрянув духом. Алексею сверху было видно, как они пересекли поле. Когда добрались до кромки леса, он подошёл к самому краю крыши и закричал:

– Недоумки! Держите ваш телек!

С этими словами юноша закинул телевизор как можно дальше. Зомбированные, как наркоманы, бросились к тому месту, где раздался грохот. Алексей, не теряя ни секунды, слез с сарая и помчался через поле. Зомби, обнаружив разбитый телевизор, пришли в ярость. Они, не увидев Лёшу на крыше, принялись обнюхивать всё вокруг и учуяли след. Тотчас началась погоня, но парень уже успел отбежать на приличное расстояние. На опушке его ждали товарищи. Ника взволнованно ахнула, когда увидела запыхавшегося Алексея.

– Молодец, парень! – ликовал Томиров. – Не зря взял я тебя с собой! Ты герой. А ведь я даже не знаю твоей фамилии.

– Дружинин моя фамилия, – выпалил Лёша. – Быстрее! Уходим! Они скоро будут здесь!

Как будто в подтверждение его слов не так далеко послышалось уже знакомое: «Умнее! Успешнее! Счастливее!»

– За мной! К реке! – скомандовал Степаныч. – Пересечём реку, и они потеряют след!

– Точно! – подхватил Женька.

Люди начали продираться сквозь заросли. Лёша тяжело дышал после стремительного марафона, Ника взяла его за руку и сказала:

– Ты спас всех нас, Дружинин Алексей.

Юноше было трудно говорить, и он лишь улыбнулся в ответ.

Скоро впереди послышался шум воды. Река в этом месте была широкая, но мелкая. Мужчины помогли пожилому Степанычу и женщинам перейти её. Все они скрылись в зарослях на другом берегу. Через несколько минут следом за беглецами к реке вышли и зомбированные. Они тщательно обнюхивали землю, но след людей прерывался. Безумцы не догадались продолжить поиски на противоположном берегу, ведь каждый из них выпил уже достаточно «Мозгоголова», чтобы потерять разум.

 Люди, переведя дух, продолжили продираться сквозь лес, нервничая и торопясь. Ветви царапали их кожу, хватали за волосы. Ноги цеплялись за торчащие из земли корни. В конце концов маленький отряд остановился, люди выбились из сил. Они повалились на мягкий мох, тяжело дыша. Алексей посмотрел на Нику. Девушка сидела, обняв колени, и печально смотрела в одну точку. В её красивых глазах блестела влага, светлые волнистые волосы беспорядочно рассыпались по плечам.

– О чём ты задумалась? – шёпотом спросил её Лёша.

Девушка ответила не сразу. Помолчав немного, она произнесла:

– Я думаю о том, что мир поменялся и никогда теперь не будет прежним.

– Мир-то, может, и поменялся, – задумчива ответил молодой человек, – но не мы. Мы остались прежними, остались верны себе и здравому смыслу.

– Я не совсем согласен с тобой, – вмешался в разговор Слава, – мы тоже поменялись. Стали сильнее и отважнее.

– Я не хочу прерывать поток философских мыслей, но меня интересует чисто бытовой вопрос: что мы будем есть? – прервал рассуждения товарищей Глеб.

Люди стали между собой переглядываться в надежде, что хоть кто-нибудь из них успел прихватить еду и воду. Но бегство из дома сельского врача было столь стремительным, что времени набивать едой рюкзаки не осталось. В распоряжении отряда были кухонные ножи, верёвка, топор и два ружья с небольшим количеством патронов.

– Спички у кого-нибудь есть? – поинтересовался Михаил.

– У меня, – отозвался Степаныч, – курю я много, но зажигалкой пользоваться не люблю, поэтому всегда с собой ношу коробок. Хорошо, что он лежал у меня в нагрудном кармане и не промок, когда мы переправлялись через реку. А вот сигареты были в кармане брюк, их только выкинуть.

Старик вынул из кармана размокшую пачку и сокрушённо покачал головой.

– Придётся выбросить, – вздохнул он и швырнул сигареты на землю. Слава тут же поднялся, взял пачку, вырыл руками в почве небольшую ямку и закопал в ней сигареты. Сверху он прикрыл это место мхом.

– Это чтобы не выдать нашего присутствия, – объяснил он свои действия.

– Мы здесь умрём? – неожиданно спросила Таня и тихо заплакала. Внезапный этот вопрос подействовал на людей удручающе.

– Нет. Конечно же, нет, дорогая, – неожиданно ласково обратился к ней супруг.

– Не плачь, мам, всё будет хорошо, – изрёк банальную фразу Женя, хотя сам не видел ничего хорошего в их положении.

– Я попрошу всех вас оставить панические настроения и доверить свою судьбу Господу Богу, – обратился к товарищам Томиров. – Ну а я со своей стороны постараюсь сделать всё, чтобы довести вас до поселений.

– Как мы пойдём без карты? – спросила Ника.

– Наша карта вон там, – указал Слава на небо, – я прекрасно ориентируюсь по солнцу и звёздам. Питаться мы будем плодами леса, лягушками и прочей живностью. Патроны оставим на случай, если придётся вступать в бой с зомбоками.

– Отличный план, – одобрил Степаныч, – кстати говоря, мы сейчас сидим посреди брусничной поляны.

Они и впрямь сидели, окружённые ярко-красными бусинами полезной ягоды.

– Вот и наш первый пикник на природе, – подбодрил друзей Глеб, – мы живы, еда есть, воду наверняка найдём. Чего грустить-то?

На сердце у всех полегчало. Отдохнув, люди принялись собирать бруснику. Алексей снял с головы кепку и стал бросать в неё спелые ягоды.

– Это для тебя, – протянул он угощение Нике.

Девушка посмотрела на него с благодарностью и сказала:

– Я не согласна есть всё одна. Ты тоже должен подкрепить свои силы, герой.

– Да какой же я герой? – смутился юноша.

– Ты рисковал собой ради нас, – проговорила Ника, – значит, ты настоящий герой. И не спорь. Это яснее ясного.

 Наевшись ягод, отряд продолжил продвигаться на север. Томиров уверенно вёл их по глухим чащам. Если кто-нибудь уставал, останавливались на привал. Вечерами люди устраивали ночёвки, соорудив шалаши и накидав лапника для импровизированной постели. С едой дело обстояло не так хорошо. Сперва никто не хотел есть лягушек и личинок, добытых из-под коры трухлявых пней. Но голод, как известно, не тётка, и в конце концов даже самые брезгливые члены отряда признали эту пищу деликатесом. В лесу было много грибов, и Степаныч, заядлый грибник, показал себя во всей красе. Он разбирался не только в известных всем видах, но и находил какие-то непривлекательные на вид грибы и готовил из них вкусные блюда, поджаривая на раскалённых камнях. Слава соорудил из бересты примитивную посуду, в которую собирали воду из ручьёв или поутру стряхивали в неё капельки росы с ветвей и трав. Разумеется, люди изрядно исхудали и измучались, но сплочённость и взаимовыручка помогали им идти к цели.

 Однажды во время ночёвки, когда все спали, Алексей и Слава сидели возле потухающего костра.

– Скажи, зачем ты тогда вернулся в Москву? – обратился к Томирову Лёша.

– Что? – рассеянно спросил Слава.

– Ты же тогда не на прогулку в столицу прибыл. Для чего ты покинул относительно безопасное поселение и отправился туда, где, как ты уже знал, скоро разразится настоящий зомби-апокалипсис?

Слава вздохнул. Когда умирающее пламя, колыхнувшись, озарило лицо мужчины, юноша увидел проступившие на его глазах слёзы.

– Я хотел отыскать в Москве дочь, – ответил Слава и судорожно сглотнул, – ей было столько же лет, сколько и тебе. Так случилось, что с женой я разошёлся, но продолжал поддерживать отношения со своим единственным ребёнком. Бывшая жена с дочерью жили в столице. Дочь моя была студенткой, умница и красавица. Я думал, что успею… успею вывезти её из города. Хотел, чтобы она была в безопасности. В тот день я вошёл в знакомую квартиру, что когда-то была моим домом. Я стал звать по именам бывшую жену и дочь, но никто не отзывался. Из комнаты доносился шум. Это работал телевизор. Я вошёл в гостиную. Моя девочка сидела ко мне спиной, не замечая моего присутствия. Во мне всколыхнулась радость оттого, что она не ходит по улицам вместе с толпой обезумевших москвичей. Когда я окликнул её вновь, она медленно повернулась ко мне, и… я увидел её остекленевший взгляд. А потом она задала этот страшный вопрос…