Страница 14 из 16
Разговор становится почти дружеским, насколько вообще бывают дружескими разговоры с людьми того типа, что воспринимают нижестоящих не людьми, а «человечками». Персонажами Симс.
– … да не тянись, не тянись… – то и дело приговаривает «тащь генерал», но видно, что ему приятна такая субординация, – и что, кладбище потом зачищали?
– Вдвоём, – нагло врёт Серёга, – мяса положили, жуть!
– Мяса, говоришь… а на это что скажешь? – особист трясёт перед нашими физиями «Кюсхой» из Форда. Похолодев на секунду…
… я понимаю, что мы уже зачислены в ряды, а это так… степень нашей вины перед «Тащ генералом» и непосредственно особистом Марченко определяется. Насколько нас в будущем можно будем попрекать и соответственно – нагибать. Ну и разумеется – как мы на это отреагируем, степень нашей податливости.
– Так с кладбища же, тащ майор! – вылезаю на сцену, включая «Швейка а ля рюс», – Логан – да, признаю, отжал на время! Но они сами виноваты, падлы! У Нивы колёса спустили, а там ситуация к политесу не располагала!
– Ты мне зубы не заговаривай! – нахмурился майор, переглядываясь с каким-то мутным прапором.
– Какие зубы, тащ майор! Законный трофей! Говорю же, Логан я отжал, но проебал возле «Пятёрочки». Знакомых по квартирам пока обошёл… – качаю головой, – и ведь сука, впустую! Выхожу – всё, пизда! Нету машины! Ну а чего мне? Серёге звоню, а он в гаражах…
– Возле городского кладбища, – солидно кивнул Пирог, – сразу говорю – подходи, у меня как в Греции, всё есть! Оружия нет, а так – ничего, жить можно!
– Вот-вот! – закивал я болванчиком, продолжая отыгрывать недалёкого спортсмена, – Подошёл пока, бля… стоит Логан, Фордик на сцепке! Ну, думаю, ща ты у меня получишь, угонщик херов…
«Тащ генерал» похрюкивает сдержанно, но не перебивает, а я… даром, что ли, в театральный кружок при школе ходил?! Когда мама учительница, такие вещи «через не могу» посещаются…
– Подхожу… – делаю паузу, артистично округляя глаза и приседая, – хач!
– Какой хач? – переспросил прапор и тут же попятился под взглядом генерала, – Виноват…
– С автоматом! – отвечаю охотно, – Из-за машины выходит, и…
– Пристрелил? – улыбается Самый Главный.
– Не-е… уже! Зомби! Но честно, я поначалу пересрался! А потом и ничего… правда, на нервяке его в лапшу практически. Я, блять, столько нервов потратил, пока от девятого до кладбища дошёл!
– А другую машину взять – не судьба? – едко поинтересовался особист.
– Другую? – смотрю на него взглядом барана, – Бля… не подумал!
– Оно и видно! – хохочет генерал. Дальнейший наш рассказ он выслушивает вполне благосклонно, раз и навсегда определив для себя мои интеллектуальные способности и место в условной стае.
Пока мы разговаривали, солдатики не стояли без дела, да и остановились они явно не из-за нас. В глубине Быханова сада слышатся плохо различимые фразы из громкоговорителя, идёт вовсю зачистка спорткомплекса «Спартак».
Выдерживая речь, рассказали о ситуации на Опытной. Получасом позже мы выдвинулись по Гагарина в сторону Московской уже в составе колонны. Ехали медленно, то и дело останавливаясь и заезжая во дворы.
– В области объявлено чрезвычайное положение…
В некоторых дворах уже налажено какое-то подобие самоуправление, тогда «тащ генерал-лейтенант» выходит общаться с народом. Вид бравый, изо всех сил косплеит отца-командира, этакого лихого вояку, и даже голосом хрипатит под неизвестного мне персонажа.
– Под генерала Лебедя косит, – шепнул мне Пирог.
– Кого?
– Проехали, – отмахнулся тот, ввинчиваясь в толпу и… да, снова какие-то знакомые!
Во время одной из остановок генерал принялся толкать речь, а солдаты рассыпались по окрестностям, зачищая ближайшие дома. Демонстрировали, так сказать, товар лицом.
Мы с Серёгой любопытства ради увязались за одной из групп – благо, тут идти-то меньше сотни метров.
– Филиппов, Ярцев! – рявкнул пожилой капитан с лицом пьющего неудачника, сверяясь с данными планшета, – приступить к зачистке!
– И-есть, тащ капитан! – вытянулись вышеназванные.
– Ой, бля… – еле слышно выдохнул долговязый Филиппов, проходя в паре метров от меня, – отыгрывается, сука!
Запрыгнув в Камаз, он скинул на асфальт защитную амуницию на основе, кажется, пожарной робы, и передал напарнику термосумку.
– Давай, что ли, – одев защитную амуницию, нехотя сказал кряжистый Ярцев, опуская забрало шлема и привязывая к двери подъезда верёвку. Короткая пауза у домофона… и дверь, запиликав, отворилась.
Филиппов, не заходя внутрь, зачерпнул деревянной ложкой фарш из термосумки и швырнул внутрь. Парой секунд спустя туда полетела петарда.
«Прикормка»
Полминуты спустя послышалось урчание, и зомби начали подтягиваться на шум и на запах сырого мяса, спускаясь с этажей. Дабы выманить самых сообразительных, Филиппов ложкой шлёпнул на асфальт ещё пару закровивших кучек и напряжённо отскочил назад, спрятавшись за фанерным щитом.
Сослуживцы из группы поддержки принялись расстреливать зомби, целясь в головы и не всегда попадая.
– Пф-ф…
– Не каждому дано, – понял меня Пирог, останавливаясь рядом.
– А вам, значит, дано? – услышал нас Ярцев, кривя рот в усмешке, и не дожидаясь ответа:
– Тащ капитан! Тут добровольцы из гражданских хотят показать мастер-класс!
Солдаты загомонили, и капитан, смерив нас скептическим взглядом, разрешил не раздумывая.
– Да какой-тут мастер класс, – пожал плечами Серёга, скидывая автомат с плеча и передавая низкорослому солдату с ефрейторской соплёй, – подержи.
Я поступил аналогичным образом, и натянув бандану на морду, одел очки и шагнул к зомби. Рубящий дар по ноге, и мертвяк упал на асфальт. Второй – по тонкой шее, и голова в пропитанной кровью бейсболке покатилась под ноги одному из солдат.
– Буэ… – отскочив, он вывалил содержимое желудка на отрубленную голову и себе на берцы.
С чавкающим звуком Серёга вломил по башке пожилому лысому зомби с ключами от квартиры в руках, пенсионер пораскинул мозгами.
– Сильны… – протянул Ярцев, когда мы закончили с мертвяками.
– Да это… – Серёга сморщился, махнув рукой в сторону семи вторично мёртвых, живописно раскинувшихся у подъезда девятиэтажки. Замолкнув, он достал из рюкзака рулон туалетной бумаги и принялся обтирать цеп.
– Угу, – соглашаюсь с ним, обтирая лезвие совны об одежду мертвеца, а потом несколько раз втыкая в землю, – херня!
– Он, – киваю на друга, – кладбище Городское удержал! Вот где мяса…
– А сам? – усмехнулся Серёга, понимая суть самопиара и в красках пересказывая историю о моём участии в зачистке молодожёнок и Сашке-ВДВшнике.
– Еба-ать… протянул кто-то из солдат в задних рядах, – ладно ещё молодой – я слышал, его в спецуре надрочили, но этот старпёр в каком погребе вырос?!
– А-атставить! – рявкнул чем-то недовольный капитан, – Филлипов, Ярцев, залётчики вы мои любимые! Взяли щиты и дробовики, и вперёд, до десятого этажа! И смотрите – номера на квартирах сфоткайте, а то знаю я вас!
Во дворы молодожёнки я въехал триумафатором, сопровождаемый Серёгой на Форде, прапором с полудюжиной солдат на БМП и уважением.
– Эй, совет! – свищу, вспугивая закаркавших ворон, тяжело рассевшихся на детской площадке, – Выходи, гуманитарка приехала!
Облокотившись на Логан, грызу семечки, переговариваясь с прапором. Видя во дворе не одного наглого меня, но и представителя военных при БМП и солдатиках, народ приник к окнам, а потом начал стекать вниз.
– Гуманитарка, мля… – тыкаю ногой в колесо Логана и киваю солдатам, начавшим разгружать автомобиль.
– Чотко, – пьяненько покачиваясь, первой ко мне подошла Ирка-парикмахерша, снимающая комнату на втором этаже. Я у неё стригся пару раз, и почти интересная блондинка за сорок решила почему-то, что я к ней неровно дышу.
Есть такой типаж баб, которые искренне уверены, что мужики вежливо ведут себя с ними не потому, что нормально воспитаны, а исключительно из-за страстного желания перевести отношения в горизонтальную плоскость. Обычный дежурный комплимент воспринимается ими как признание в любви и готовность бросить к её варикозным ногам все сокровища мира. При этом в личной жизни они незадачливы и вечно влипают в интересные, но подчас небезопасные неприятности.