Бывший

Такова человеческая природа — нас манит недоступное и совершенно для нас неподходящее. Большинство людей выкручивает от желания прикоснуться к запретному плоду. Тимур свободен, он волен жить, как ему хочется, и меньше всего мне нужны проблемы, связанные с ним, но наша последняя встреча, его близость, его голос… Так глупо хочу всего этого еще раз. А ведь планировала драться как амазонка. Дура! Я определенно не в ладу с самой собой.

Теперь моей пекарне ничто не угрожает, самое время успокоиться и жить дальше. БЕЗ НЕГО. Но меня волнует один очень важный вопрос: «Какого черта? Зачем Тимур это сделал? Почему он заставил меня истерить и бояться?» Кажется, это целых три вопроса. В голове не укладывается. Неужто это такая изощренная месть за непроданную землю? Попытка поставить меня на место за непослушание?

Находясь в состоянии полной прострации, топчусь на месте, натыкаюсь на большой плоский камень, сажусь на него, вытягивая ноги. Надо идти домой, переодеваться, скоро рабочий день начнется. Время летит быстро, вокруг начинают собираться люди, кто-то так же, как и я, заканчивает утреннюю пробежку, кто-то прогуливается с собакой. Чуть выше, по тротуару спешат на работу люди. Солнце поднимается высоко над землёй и мне уже звонит Ирка, переживая, что я куда-то пропала.

Снова смотрю на паспорт объекта. Ко мне подходит охранник, интересуясь, что я здесь делаю. Но я же просто сижу на пляже. Разве я не имею права? Уговариваю себя собраться в кучу и пойти работать. Время летит быстро. Бессмысленность моего занятия зашкаливает, и я всё же возвращаюсь домой. Принимаю душ и не спеша привожу себя в порядок. Ко входу в пекарню я подхожу в образе настоящей бизнес леди: идеальная прическа, чудесный костюм и непременные туфли на каблуках. Мне больше не за что переживать. Теперь все будет хорошо. Поднимаясь по ступеням, оглядываюсь, старательно игнорируя припаркованный у входа черный внедорожник. Мало ли чья это машина. Я вхожу внутрь. Уже начался ремонт и часть зала временно перегорожена. Возле витрины со свежей выпечкой стоит Айвазов, он мило беседует с моей самой юной работницей. Она так волнуется, что ее лицо покрывается розовыми пятнами. Тимур улыбается ей в моей пекарне. Сердце совершает подъем с переворотом.

— А вот и большой босс, — разворачивается он, все еще опираясь на стойку.

— Доброе утро, — кидается полировать гранитную поверхность прилавка моя подчиненная.

— Доброе утро, — уверенно прохожу мимо них, демонстрируя полное спокойствие.

Бывший смотрит на меня цепко и очень внимательно. Черный костюм, белая рубашка. Он как всегда великолепен.

— Опаздываете на работу, госпожа босс.

Его ореховые глаза с ленивой насмешкой скользят по моей фигуре. Продолжаю путь к своему кабинету. Не могу находиться рядом с ним, он мне душу рвет на мелкие кусочки. Ненавижу себя за то, что реагирую на бывшего так остро и болезненно.

— Охранники сообщили моим людям, — летит мне в спину, — что какая-то подозрительная блондинка ошивается возле моих зданий. Не поверишь, я тебя прям почувствовал. Соскучилась, Танюш?

Мои губы немеют от чего-то такого, что мне страшно озвучить. Я притормаживаю в коридоре, не решаясь зайти в кабинет.

— Не понимаю о чем ты.

— Ты заботишься обо мне? — теперь он говорит не насмешливо, а вкрадчиво, его бархатистый голос за моей спиной будоражит воображение.

— Зачем ты это сделал, Тимур? — не выдерживаю, оборачиваюсь, стены давят, этот коридор слишком узкий для нас двоих.

— Что именно?

— Заставил меня нервничать и не спать ночами.

Деловой беседы снова не выходит.

— Раньше я заставлял тебя не спать ночами несколько иначе, — усмехнувшись, пожимает плечами Айвазов.

Не двигаюсь, уйти нет сил и стоять невыносимо. Мне кажется, что бывший проник мне в голову и знает мою тайну, он щупает и сверлит меня глазами, а я волнуюсь и мучаюсь. Он догадается, как действует на меня, и тогда мне конец.

— Я серьёзно, Айвазов, — изо всех сил стараюсь поддерживать деловой тон.

— Это сделал не я, а твой блондинчик. Кстати, как у вас дела?

Игнорирую вопрос о Макаре.

— Почему мы не можем поговорить как нормальные взрослые люди? Ты распустил слухи о том, что собираешься выстроить тут миллион пекарен?

Он усмехается, кивая. Не могу… Когда он смотрит вот так прямо, у меня по коже ползут мурашки. Это как раньше, как в молодости. Какого черта меня колбасит так сильно? Восемь гребаных лет, я ведь научилась жить без него. Откуда это все?

— Теперь я не понимаю, о чем ты говоришь, Танюш.

Айвазов, будь он проклят. Мне нельзя с ним общаться, мой бывший муж… Он будоражит мою душу и мне от этого больно.

— Я пытался купить твою землю, — вдруг начинает Тимур, — за очень приличную сумму, между прочим. Ты могла бы открыть три таких пекарни…

— Ты угрожал мне, — упираюсь взглядом в ворот белой рубашки, лишь бы не смотреть в глаза.

— Разве что чуть-чуть, — его голос становится глубже и проникновеннее, — но ты, Татьяна, обвела меня вокруг пальца.

— А потом ты довел меня до белой лихорадки! — между нами метр, а ощущается, будто стоим впритык.

— Это еще что такое?

— Когда тело горит от жара, а руки и ноги холодные.

Изо всех сил стараюсь держаться.

— Повторяю, это сделал твой блондинчик. Знаешь, когда я обнаружил, что кто-то в моем офисе сливает информацию налево, я попытался отыскать крысу. А потом эта игра мне понравилась. Оказалось, подбрасывать всякую херню для распространения очень даже забавно. Вот твой блондинчик и повелся.

— Значит, ты не собирался открывать все эти пекарни?

— Нет, конечно, я же не дебил. Я изначально планировал переделать весь кусок побережья, но ты заартачилась, дорогая, впрочем, как всегда. А теперь тебе достанется элитный гостиничный дом поблизости. От заказов не будет отбоя. Не благодари.

Как же хочется подойти ближе. Тело ломит непонятным адреналином. Когда он злится, у него между бровей пролегает складка. Я все еще помню, как целовала ее, чтобы успокоить мужа.

— Значит, слухи о твоем разорении…

— Всего лишь слухи.

Усмехаюсь, взгляд падает на его губы. Я любила прикасаться к ним пальцами, в такие минуты Тимур перехватывал их губами. Он начинал с моих рук, а потом тянул к себе в объятия и жадно целовал в губы.

— Ты заставил Макара принести эту новость, но зачем, Тимур?

Айвазов молчит, смотрит на меня, будто я его мишень и все, чего он хочет — это выстрелить на поражение. Меня трясет.

— За что ты мстишь мне, Тимур? Я не понимаю. Это ты ушел от меня, ты разорвал наши отношения.

Выходит как-то чересчур эмоционально и нервно, будто мне не все равно. А Тимур задумчиво меня разглядывает.

— Поразительно, как будто все знакомое, но в то же время совершенно новое, — осматривает мое лицо.

А меня от его близости аж скручивает. Чувствую аромат его туалетной воды и бесхребетно вдыхаю, будто голодная.

— За что, Тимур?

— Покопайся в памяти, Таня, может что вспомнишь, — бывший как будто мрачнеет, его брови сведены, на скулах играют желваки, губы плотно сжаты, даже побелели слегка. — Ладно, мне пора возвращаться к руководству могущественной империей, мисс большой босс. Я ради тебя совет директоров бросил в полном составе.

Он шутит, но мне совсем не смешно. Покопаться в памяти? Это из-за моей ревности? Или было что-то еще? Я не понимаю. Вздыхаю. Хватит с меня этих загадок. Не могу с ним общаться. Моему бизнесу больше ничто не угрожает, пора с этим заканчивать. Но Тимур, сделав несколько шагов по коридору, оборачивается.

— Я сегодня приглашен на одно мероприятие, пойдешь со мной? — бросает как бы невзначай.

От этого предложения я просто столбенею.

— Ты что же — меня на свидание приглашаешь?

Он ничего не отвечает, только смотрит. Меня так бешено кроет им, боюсь, что если соглашусь, то просто разобьюсь насмерть. Я едва собрала себя после предыдущего раза, не хочу снова испытывать ту адскую боль. Помню ее, несмотря на миллион прошедших лет.