Завещание Петра

И да будет так.

Волею Петра Великого.

И — возрадуемся, ибо нам даже и на Колыме всегда будет чему радоваться.

Составить досье на Ирину Вениаминовну Рубцову, 1974 года рождения, русскую, уроженку города Саратова, образование высшее и теде и тепе — оказалось, как ни странно, делом сравнительно несложным. Майор Борисов, изобразив чисто административную командирскую озабоченность новыми кадрами, выбил из Яковлева все документы, которые были рассчитаны на доступный самому Яковлеву уровень секретности.

Девочка оказалась и впрямь довольно интересная. Сирота. Родители погибли в автомобильной катастрофе, когда Ирина Рубцова, судя по возрасту, училась в девятом классе средней школы. Воспитывалась в Москве у тетки. Здесь же и поступила на инъяз — причем, судя по тому, что тетка была небогата и должность занимала более чем скромную, поступила Ирина сама, безо всяких блатов-прихватов. И на курсе училась хоть и не слишком стабильно, зато диплом получила с отличием. И сразу по двум специальностям: переводчик и специалист по структурной лингвистике. Что уже внушало определенные подозрения на предмет того, что дело придется иметь с человеком достаточно умным, прагматичным и хватким. Впрочем, а чего ещё ожидать от Лесника.

Лесник пас её, похоже, курса с третьего-четвертого. Как он на неё вышел, почему вышел именно на неё и как сумел к себе привязать так, что умная, красивая и во всех отношениях перспективная девка сразу после того, как получила диплом одного из престижнейших вузов страны, отправилась вслед за Лесником в спецшколу КГБ —оставалось загадкой. Впрочем, Лесник —он обаятельный. Когда хочет. А вот когда не хочет...

В школе —сплошь одни отличные отметки. В том числе и по физической подготовке и по спецдисциплинам. Потом —тоже интересная петрушка. Практика в английском центре по борьбе с терроризмом. По обмену. Поехала как лучшая в группе. А англичане — это серьезно. Тренировочные задания... Смутно, но, похоже, где-то в теплом и влажном климате. Ещё одна немаловажная деталь. Крещение проходила у нас, на Кавказе. Ну, здесь Лесник -—царь и бог. Показал ей товар лицом. Что-нибудь очень лихое, но лично для неё не слишком опасное. Но впечатление —на всю жизнь. Плюс закрепление пройденного.

Девочка, судя по всему, действительно готовилась серьезно и рассчитывала на серьезную работу где-нибудь в ГРУ или в управлении по борьбе с терроризмом.

Лесник имел выходы и туда, и сюда. И если её ткнули к нам, для неё это мощный удар по самолюбию. В том случае, конечно, если её первое задание по борьбе с терроризмом не состоит в ликвидации маленькой внутренней проблемы, возникшей в самом сердце хорошо отлаженного механизма. В который мы по незнанию влезли. И создали эту самую проблему.

Впрочем, Лесник, он, конечно, авантюрист ещё почище меня, но откровенно подставлять своих ни за что не станет. Так что девочка, вероятнее всего, действительно почти ничего не знает. Забросят как зонд, а потом будут смотреть, что получится, рассчитывая на то, что в нужный момент она выполнит любую команду, исходящую от заславших её к нам людей, исходящую лично от Лесника. И в этом смысле её ситуация мало чем отличается от ситуации Ани. Принцип старый как мир и разработан ещё во братстве Иисусовом, святым Игнатием Лойолой. Нашим общим, духовным отцом и наставником. Пусть подчиненный в руках начальника своего будет — воск. Из коего воска начальник волен лепить все, что ему вздумается. А вирус, что ж, вирус только упрощает давно отработанную ситуацию. Так что, по большому счету, под вирусом она или нет —для нас не очень важно.

Да нет, нет, конечно она не под вирусом. Они прекрасно знают, что мы научились по крайней мере идентифицировать зараженных. А научившись идентифицировать, начнем искать к ним ключик. И отдавать своего человека нам в руки — пусть вероятность того, что произошло у нас с Аней, ничтожно мала, —они не станут. Так что примем как данность: лейтенант Ирина Рубцова есть самокатящееся колесо. хотя рулит этим колесом почти исключительно Лесник.

Но это и нам дает определенный шанс. Не любить ей нас есть за что —хотя бы за то, что её к нам засунули. Но ненавидеть — не за что. Ну то есть совершенно. И, значит, нужно сделать так, чтобы она нас полюбила. Всех вместе и каждого в отдельности. Представляю, что сейчас отпустил бы по этому поводу Илюша Большаков. Да он ещё и отпустит, дай только шанс. А потому шанс мы давать будем в основном не ему. Виталику будем давать шанс. Заодно и от Ани его надо отвлечь. Хотя бы ненадолго.

Москва. 23 июня 1999 года. 11.16.

Проникнуть в квартиру к лейтенанту Рубцовой Ренату с Ильей также не составило особого труда. Дом на Юго- Западе был сравнительно недавней постройки, косяки — металлические, встроенные, но сами двери и встроенные в них замки были настолько несерьезным препятствием, что Ренату потребовалось буквально пять секунд, чтобы язычок замка ушел, почти безо всякого видимого принуждения, в исходное положение и дверь, чуть слышно скрипнув, впустила их в стандартную однокомнатную квартиру.

Лейтенант Рубцова переехала сюда несколько дней назад и обустроиться ещё явно не успела. Что, с одной стороны, хорошо, а с другой —не очень. Когда человек живет в квартире не первый год, по одному только интерьеру многое можно сказать о его характере, привычках и предпочтениях. А за два дня вещи никак не успеют занять положенные места и образовать ту внешне хрупкую, однако же при всем при том и невероятно устойчивую гармонию, которая как в зеркале отражает внутреннюю сущность человека. Но, с другой стороны, и в наполовину распакованных чемоданах тоже есть своя шпионская прелесть. Какие вещи человек достал первыми. Какие вещи первыми заняли свои места. И —почему именно они, а не другие. Всякая мелочь может нести в себе уйму полезной информации. Хотя, конечно, постоянно приходится отделять зерна от плевел. Нужный звук от посторонних шумов. Потому что всякая вещь могла в суматохе попасть на нынешнее свое место совершенно случайно. Хотя, опять же, что есть случайность, как не высшая форма закономерности.

Хозяйку квартиры вызвали сегодня к одиннадцати часам на Лубянку —оформлять какие-то документы, проходить какой-то инструктаж или ещё что-то столь же приятное и полезное. Но пробудет она там часов до четырех как минимум — майор Борисов голову давал на отсечение, что раньше половины пятого их никто на «объекте» не побеспокоит, можно работать спокойно.

В квартире было чисто и пахло ремонтом. Повезло лейтенанту Рубцовой. Надо же, только вчера из школы, и нате вам, готовая квартирка во вполне приличном и даже престижном московском районе — новенькая, и даже ремонт сделали по высшей планке, дорогой сделали ремонт. Чем это, интересно, курсант Рубцова так угодила начальству?

Первым делом Илья с Ренатом проверили квартирку на вшивость. Все чисто. Ни подслушивающих, ни подглядывающих устройств нет. Нет, так будут. Ренат достал из принесенной с собой громоздкой спортивной сумки весь свой арсенал и взялся за работу. Илья тем временем пошел осмотреться.

Итак, что мы видим. Мы видим, что лейтенант Рубцова — существо никак не помешанное на клинической чистоте, но, с другой стороны, и не откровенно бардачное. Мелкие детали женского туалета встречаются в самых неожиданных местах. Но не они задают данному интерьеру основной стиль. Лейтенант Рубцова свободно читает на нескольких языках, и вкусы у неё довольно специфичные для лейтенанта ФСБ. Джойс, Ивлин Во, Генри Миллер и Лоренс Даррелл — по-английски. Пруст и Селин по-французски. По-немецки: Герман Брох и К.Г. Юнг. По-русски Платонов, Вагинов, Мандельштам. ещё десяток имен — вроде Карда Гродцека, Гайто Газданова или Владимира Казакова Илье ничего не говорили. Но вызывали уважение.

На столе, на самом видном месте —семейная фотография: мужчина, женщина и девочка лет девяти—десяти. Смеются. Снимали скорее всего с носа идущего по реке катера —за спиной у счастливого семейства широкий пенный след. Здесь все понятно. Лейтенант Рубцова никак не может изжить полученную в детстве тяжелую психологическую травму. Глупо её в этом обвинять, хотя, с другой стороны, чем меньше у профессионала таких вот слабых мест, тем выше котируется профессионал. А в идеале их и вовсе быть не должно. Те же что есть, подлежат искоренению, а не такому вот детскому расковыриванию болячек. Одну брешь в ваших доспехах, наша будущая Мата Хари, мы уже нашли. На случай, если придется бить ниже пояса. Или —говорить по душам. Собственно, за такими вот маленькими находками и приходят в гости к будущим коллегам.