Сенсация по заказу

– Уезжали по делам?

– Отдыхал.

– Где?

– На Черном море. На яхте катался.

– С женой?

– Да, и в компании. Могу представить свидетелей, – чему-то непонятно улыбнулся Шляпников.

– А дети у вас есть, Герман Васильевич?

– Нет... То есть что я говорю?! Есть дети от первого брака. Две дочери. Но они сейчас за границей со своей матерью. – Шляпников махнул рукой, как бы показывая, что эта деталь совершенно неважна. – Черт возьми, Александр Борисович, мне все это ужасно не нравится. Разве бывают настолько идиотские анонимные шуточки?

Откровенно говоря, Турецкому было все равно. Но он все же сделал над собой усилие:

– Бывают похуже. Вы – богатый человек. И публичный к тому же, значит, привлекаете к себе повышенное внимание.

– Похуже? – Шляпников ткнул пальцем в конверт. – Вы только посмотрите! Никаких недомолвок, все четко и ясно как божий день. Кто-то хочет меня убить.

– Тут не сказано, что непременно убить, – уточнил Турецкий. – Пока только угрожает. Возможно, просто хочет напугать.

– Допустим! Допустим. Но ведь я ума не приложу, кто, зачем, когда и как собирается это сделать. Можете вы хотя бы попытаться выяснить, кто это послал?

Турецкий внимательно осмотрел конверт и фотографию:

– Можем попытаться. Отпечатки пальцев, какие-нибудь следы... Но, откровенно говоря, по-моему, дело гиблое. Надо искать с другого конца. Вы сами должны знать, кому наступили на хвост. У вас большой бизнес, наверно, есть и недоброжелатели.

– Бросьте, сейчас же не девяностые! Конкуренты действуют по-другому. Это какая-то уголовщина. То есть... я хочу сказать, тут работает человек не из моего круга.

– Вам виднее, – не стал спорить Турецкий. Шляпников достал следующую сигарету.

– Александр Борисович, вы же понимаете, зачем я здесь. Я хочу заручиться гарантированной защитой и готов за это отблагодарить. – Он говорил очень быстро, казалось, что слова наскакивают друг на друга. Все указывало на физическое и нервное напряжение. Турецкий скривился:

– Состава преступления нет. Дело завести невозможно. Как я уже сказал, могу посоветовать хорошее детективное агентство. Они приставят к вам охрану, если вы своей не доверяете или не уверены в ее профессионализме. – Турецкий нашел в столе визитку Дениса Грязнова и протянул Шляпникову.

Шляпников прочитал:

– Частное охранное предприятие «Глория». Турецкий кивнул:

– Там работают мои знакомые, очень компетентные люди.

– Константин Дмитриевич на что-то такое намекал, – кивнул Шляпников. – Они мне действительно помогут?

– Надеюсь. Но главный совет, который я вам дам: в первую очередь рассчитывайте на самого себя. В ближайшее время вам следует быть поосмотрительней в своих действиях и передвижениях. А может быть, вообще стоит куда-то уехать. Думаю, в «Глории» вам это и предложат. Обязательно прислушайтесь к их советам.

– Бесполезно, – покачал головой Шляпников. – Уезжать – бесполезно. Знаете, где это снято?

Турецкий присмотрелся:

– На каком-то курорте?

– Верно, в Биаррице. Гостиницу, на территории которой находится этот пляж, я арендовал. Понимаете? Моя конфиденциальность ничего не стоит, если можно так выразиться.

– Думаете, кто-то из приближенных к вам людей? – Турецкий спросил невольно и тут же подосадовал на себя: он все больше втягивался в проблему Шляпникова. А стоило бы поскорей умыть руки. Не дело заниматься частными заказами, совсем не дело.

Шляпников словно мысли прочитал:

– Наверно, думаете сейчас: вот если б его шлепнули, тогда б я за это взялся, да, Александр Борисович?

– Позвоните в «Глорию», – недовольно повторил Турецкий. – Сейчас мне вам больше нечем помочь.

– Но я могу вам звонить, если что?

– Разумеется, – без особого энтузиазма сказал Турецкий и пожал протянутую руку.

– Мне оставить письмо у вас?

– Оставьте, – вздохнул Турецкий. – Я отдам его специалистам.

Через пару минут он выглянул в окно – любопытно было узнать, как этот деятель передвигается. Ага, собственный вишневый «ягуар» и «мерседес» – машина сопровождения. Неслабо. Хотя бывает и круче... Стоп.

Перед тем как сесть в машину, Шляпников снял пиджак и бросил его в руки телохранителю, взамен получив другой, гораздо более цивильный, это Турецкому было видно даже из окна. Что бы это значило? Может, и ничего, а может, что-то.

Проводив взглядом отъезжающий кортеж, Турецкий вернулся в кабинет к Меркулову. Укоризненно навис над столом.

– Константин Дмитриевич, ну и что это такое?

– Хочу напомнить, что ты – старший помощник генерального прокурора и...

– Вот именно! – перебил Турецкий. – И еще – помощник заместителя генпрокурора Меркулова. То есть кого? То есть тебя! И чем же мне приходиться заниматься? Улаживать неприятности зажравшихся олигархов?

– Он не олигарх, – уточнил Меркулов.

– Неважно! Да и что за неприятности?! Призрак замка Мориссвиль! Комедия абсурда!

– Прием граждан такого уровня входит в твои обязанности, – примирительно сказал Меркулов.

– Граждан, Костя, граждан! А ты мне кого подсунул? И у него частная проблема! И проблемы-то еще нет! И дело не заведено!

Меркулов вздохнул и налил себе минеральной воды.

– Ну ты же, наверно, все равно отправил его в «Глорию»?

– А что я должен был делать? Пойти к нему в телохранители? Кстати, как он вообще тут оказался? Может, откроешь тайну золотого ключика?

– Открою. Это личная просьба генерального. Турецкий ожидал чего-то подобного, но все равно почувствовал разочарование.

– Они друзья? Родственники?

– Кажется, на яхте вместе катались. Или что-то в этом роде. В общем, теперь на короткой ноге.

Генеральный только на днях вышел из отпуска, который он проводил как раз на Черном море.

– Понятно, – кисло сказал Турецкий и взял со стола Меркулова визитку Германа Шляпникова. «Фармацевтический концерн „Салюс“. Вот как называется его империя. „Салюс“.

– «Салюс»... Странное название. Почему не «Салют»? Что это вообще такое – Салюс?

Меркулов знал, как водится, все. Или просто подготовился:

– В римской мифологии богиня здоровья, благополучия и процветания. Вполне подходящее название. Но ведь симпатичный мужик, согласись?

Турецкий пожал плечами: во-первых, он этого не заметил, а во-вторых, если оно и так, ну и что с того?

– И в самом деле, почему бы не помочь человеку? – примирительно сказал Меркулов. – Попытайся стать на его место. Представляешь, насколько ему не по себе?

– Как это на его место?! Как я могу представить себя – на его месте?!

Некоторое время оба молчали. Потом Меркулов сказал:

– Ладно, забудем. Ты послал его в «Глорию» – и забудь. Вспомнишь, когда генеральный поинтересуется.

– Надо было вообще послать его к черту! – в сердцах бросил Турецкий и пошел к выходу, бормоча на ходу: – Правда, не стоит следовать первому чувству. Оно бывает благородным и, следовательно, глупым...

– Талейран, – прокомментировал всезнающий Меркулов и встал: – Саша, подожди, пожалуйста.

– Ну что еще? – буркнул Турецкий, взявшись за дверную ручку.

– Закрой дверь. Закрой, закрой... Я вот хотел спросить... – Меркулов замолчал.

Турецкий увидел странную картину – Меркулов пребывал в нерешительности. Точнее, в замешательстве – внешняя иллюзия нерешительности-то как раз была свойственна интеллигентной натуре Константина Дмитриевича.

– Костя, у меня много работы, не томи! – Турецкий крутил между пальцев сигарету.

– Кури, если хочешь, – предложил Меркулов, не переносивший табачного дыма. – Саша, скажи, ничего странного в последнее время не случалось?

Турецкий удивился этому вопросу. Просто совпадение, или Меркулов каким-то образом узнал о вчерашнем нападении. Но каким?! Да нет, быть не может. Говорить же об этом самому Турецкому уже больше не хотелось. Чем больше времени проходило, тем несерьезней казалась история... Не ерунда, конечно, не пустяк. Но ведь случайность.