Страница 40 из 80
— Солдатовича перевели в Биробиджан! — из его рта и ноздрей клубами валил табачный дым, — Следователем по особо важным делам прокураторы Еврейской Автономной области! По собственному желанию! Черт побери, все регалии и награды при нем, будет у них там теперь Биробиджанский Мегрэ!
Я только тяжело вздохнул. Ну да, тогда, в будущем, поводом для расследования и суда над Солдатовичем как раз и стало дело Геничева. "Мегрэ" признали виновным в превышении служебных полномочий, пытках и сокрытии преступлений, однако в связи с амнистией в честь 70-летия Октябрьской революции уголовное дело в отношении него было прекращено, а самого следователя отправили на пенсию с сохранением всех званий и наград...
— По крайней мере, у нас его не будет, — а что я еще мог сказать?
— Слушай, Белозор... Статья твоя будет очень кстати, я прочел, но ты вот что — там, не называя имен, по этому великому сыщику пройдись хорошенько, чтобы другим неповадно было... Ты вроде как и правильно сделал, акценты сместил, чтоб не обострять, а ты обостри! Биробиджан всё-таки тоже так себе перспектива. А я уж порекомендую ее и в "На страже Октября", и в "Минскую правду" — пускай читают!"Советская Белоруссия" не возьмет — не то кино, а вот "Комсомольская правда" — вполне. Они журналистские расследования любят... Благо — это косяк прокурорских, а не наших, я в министерстве уже поговорил, они одобрили такую инициативу, давно пора всем немного встряхнуться. Так что прикроют тебя на самом высоком уровне. Можешь меня указать в качестве консультанта — пускай попробуют достать, зубы обломают!
— Петр Петрович, кстати, ко мне Югова заходила — как раз из корпункта "Комсомолки". Их директор на беседу зовет.
— Во-о-о-от! Давай, не упускай шанс! А когда зовет?
— Так сегодня-завтра, наверное...
Он, нахмурившись, посмотрел на меня.
— Боюсь я, Гера, что ты опять какую-нибудь дрянь отчебучишь...
— Да что я, маленький, что ли? — мне стало даже обидно, — Ну что я такого отчебучу? На машине туда и назад! Может, в цветочный еще заеду или за пирожными...
— Ладно, но машину я пришлю тебе сам. Можешь звонить в этот корпункт.
Я почти не удивился, когда на проходной спорткомплекса меня ждала знакомая "копейка". Николай сидел на капоте, и, увидев меня, издалека протянул руку и пошел навстречу:
-Ты прости, браток, ну откуда я мог знать...
— Да ладно, — отмахнулся я с досадой, — Понимаю, работа такая.
— Да не, не работа... Просто, ну... Коготок увяз, ну, и, сам понимаешь... — ему и вправду было неловко.
— Ладно, ладно, Коля. Поехали в город. Кста-а-ати! На обратном пути за цветами заглянем?
Тут же лицо этого проходимца расплылось в масляной улыбке:
— А как же, а как же!