Семилистный клевер

Мальчишка прищурился и указал на него камнем:

— Уйди, а?

— Слушаюсь и повинуюсь, — Энви подошёл ещё ближе, не скрывая насмешливой улыбки.

Эдвард напыжился, свёл вместе светлые брови. Пока он думал над ответом, гомункул пробежался взглядом по остальным. Пусть троица не выясняла между собой отношения в открытую, Энви чуял их разлад, как гончая — кровавый след добычи. Он никак не мог уйти сейчас, когда подвернулась такая возможность разделить братьев с Огненным.

Энви присел рядом с Альфонсом, который до сих держал на руках птицу. Завидев его, мальчишка попытался отползти.

— Тихо-тихо, я не собираюсь её забирать, — гомункул вскинул пустые ладони в жесте примирения. — Какая жалость… У меня ведь была мысль отпустить её живой.

Огненный отвлёкся от наполовину готовой формулы. От его взгляда горло словно стянули удавкой. Энви оттянул воротник, и ткань затрещала под судорожно сжатыми пальцами.

— Что? Это вы не стали меня слушать, когда я…

Огненный даже не стал дослушивать. Отвернувшись, он продолжил чертить круг.

— Рой, ты ближе сидишь, дай ему щелбан за меня! — послышался звонкий голос Эдварда.

— А ты не чураешься насилия, я посмотрю, — зашипел Энви, на всякий случай отодвигаясь подальше от Мустанга.

— Это воспитательные меры!

Тяжело вздохнув, Энви провёл пальцами по земле. Сухая и твёрдая, наверняка её не так-то просто ковырять камнем, особенно для смертного мальчишки.

Гомункул бросил косой взгляд на Эдварда. Камень скользил в его грязных от пыли и земли руках, но мальчишка продолжал бить им, упрямо поджимая губы.

— Давай я тебя сменю?

— Хочешь формулу запороть, да?

— Зачем мне это?

Эдвард ненадолго задумался. Он помолчал, постукивая камнем по ладони, а затем скорчил такую физиономию, словно ему в лицо плеснули водой.

— На. Если что-нибудь испортишь, я тебя стукну.

Хмыкнув, Энви обогнул Огненного и сел рядом с Эдвардом. Тёплый шершавый камень лёг в ладонь.

Кивнув мальчишке, гомункул вонзил орудие в землю. Камень зарылся в неё почти весь, но Энви слишком поздно спохватился.

— Ого! Рой, ты видел?! — облокотившись на колено гомункула, Эдвард показал на камень, чья бугристая макушка едва виднелась из-под земли.

— Да ты тут всё до меня разрыхлил, — присвистнул Энви, мысленно отвесив себе щелбан.

— А вот и нет, я туда не заходил!

Энви потянул на себя камень, отклонился, словно не мог вытащить его сразу. Эдвард следил за его потугами, кажется, совершенно забыв об обиде, но когда камень удалось вывернуть из утоптанной земли, мальчишка опять нахмурился.

Энви уткнулся взглядом в узкую полоску формулы. Он сдавил камень не слишком сильно, позволяя ему скользить, и бесшумно выдохнул, как снайпер за мгновение до выстрела.

Эдвард следил за ним, затаив дыхание, но Энви больше не позволял себе применять силу, которая могла его выдать. Он понемногу прорывал линии формулы, не забывая следить за всеми участниками недавней ссоры. Огненный был единственным, кто не наблюдал за гомункулом напрямую, но от его ненавязчивого внимания волосы на затылке шевелились.

Такой же взгляд у него был, когда Мустанг разбирался с ишваритами. Энви от этого сравнения стало совсем не по себе. Что он такого сделал, чтобы заслужить подобное отношение?

Ответ он знал, но у Энви в голове не укладывалось, что Мустанг мог так разозлиться из-за птицы. Это же Мустанг, чёрт возьми! Ветеран Ишвара, Огненный дьявол!

Соединив последние точки, Энви окинул взглядом их совместную работу. Его часть вышла кривоватой в нескольких местах, но как ещё могло получиться у «Эрлая», который до того алхимией не занимался?

Энви принял гордый вид и, конечно, сразу схлопотал от Эдварда.

— Эй, тут неровно! И вот здесь тоже! — мальчишка забрал у него камень и, продолжая недовольно бормотать под нос, полез в круг.

Энви прикусил язык, чтобы не ляпнуть лишнего. Малец был упрямее барана, бодаться с ним лишний раз себе дороже.

Отойдя в сторонку, гомункул устремил взгляд на горизонт. Он всматривался в тёмную полоску до боли в глазах, лишь бы не упустить возможную угрозу. В какой-то момент перед глазами заплясал рой тёмных точек, а потом мелькнула алая вспышка.

— Что там у тебя? — послышался удивлённый возглас Эдварда.

Выскочив из круга, мальчишка подбежал к нему. Энви провёл рукой по лицу, скрывая от него последние искры преобразования.

Пронизывающий до костей взгляд Огненного сразу же остановился на них. Обругав его про себя сторожевым псом, гомункул свёл брови в притворной задумчивости.

— У тебя что-то сверкнуло, во-от здесь!

Палец Эдварда упёрся ему в рёбра. Выше эта мелочь попросту не доставала.

— О, ты про это? — оттянув воротник, Энви жестом фокусника извлёк из-за пазухи флейту на серебристой цепочке.

— Так красным же сверкнуло!

— Ну, ты смотрел на солнце. От этого, знаешь ли, можно всякое уви…

— Да не смотрел я на него!

— Ладно-ладно, — Энви выпустил из рук флейту. Цепь натянулась с тихим, почти нежным звяканьем. — М-м-м, Эдвард, у нас тут повелитель огня сидит, может, это его саламандра убежала?

— Саламандр не бывает, — надулся Эдвард.

— Да ладно, — округлил глаза Энви. — Это что же, и других алхимических существ нет?

— Конечно нет, балда! Они просто всякие процессы в алхимии описывают!

Энви замахал на него руками в притворном ужасе. Эдвард вскинул перед собой руку, явно собираясь что-то сказать, но его прервали.

— Эд, мы тут всё поправили… Ты… Запустишь преобразование?

Эдвард без лишних слов подбежал к кругу, плюхнулся рядом с братом и положил руки на границу формулы.

— Давай вместе, Ал?

— А… давай, — шмыгнув носом, он осторожно положил птицу перед собой.

От сдвоенного хлопка поверхность круга зарябила. Несколько молний пробежали друг за другом по его границе, сплелись в подобие древесного ствола и пустили во все стороны искрящиеся ветви.

Земля в пределах круга провалилась одним махом, образовав с одной стороны пологий спуск. Альфонс подтолкнул к нему птицу. Пернатая с шорохом скатилась в яму, откуда вскоре послышался глухой стук.

Младшего мальчишку слегка трясло, но это не помешало ему протянуть руки к формуле. Когда Альфонс коснулся земли, из-под его ладоней брызнули искры преобразования.

Молнии заметались по кругу, точно лапы пойманного паука, стягивая разрывы в земле, выравнивая следы недавнего провала. Через минуту-другую о яме напоминала только проплешина, на которой больше не росла трава.

Энви наблюдал за ними, прикусив ноготь. Братьям не хватало знаний, но этот недостаток с лихвой покрывали их навыки. Если не выгорит с ценными жертвами, сделать из них государственных алхимиков не составит труда. Только вытащить бы их из-под опеки Мустанга… В нём всё дрожало от нетерпения, от жажды взрастить такое пламя вражды, которое не сможет утихомирить даже Огненный. Но недавняя попытка уже провалилась, а усугублять положение дальше Энви не собирался.

Утешало одно: в Централе у него будет уйма времени и возможностей, чтобы подстроить любую угодную ему каверзу.

Эти перспективы подняли настроение, но Энви не забывал поглядывать за горизонтом.

— Да хватит уже туда пялиться! — Эдвард пнул камень, которым он недавно чертил круг. Камень прилетел прямо под ноги, и Энви недолго думая ударил по нему ногой.

Описав широкую дугу, снаряд улетел в перелесок. Спустя миг оттуда раздался короткий хруст, качнулись ветки — и снова всё стихло, словно и не было никакого камня.

— Чёрт, Эдвард, ты бы мог меня не отвлекать?

— У-у-у, ва-а-ажный, — подкатил глаза мальчишка. — Ну и стой тут столбом, а мы пошли рельсы чинить!

— Я поражаюсь вашей беспечности… Тут никому больше в голову не пришло, что ишвариты не успокоятся? Мы не знаем, сколько у них обученных птиц, насколько далеко их поселение. М-м, среди них могут быть и лучники. Что если они используют отравленные стрелы?

Во взгляде Огненного мелькнула тень одобрения.