Дефектный Элементаль

От его низкого шёпота по спине побежали мурашки. Пусть Эдвард не выглядел угрожающе, он так звучал.

Алтон покосился на стул.

— Ага, зато я почувствую.

Эдвард ослабил хватку, но гомункул даже не попытался вырваться. Любое трепыхание сейчас было бессмысленно.

— Верно. Ты умеешь чувствовать, но почему-то считаешь это слабостью.

— Легко так говорить, когда у самого всё под контролем, да?

Диод засигналил жёлтым. Андроид вдруг отпустил его и отошёл на шаг, закрывая световой кружок на виске. Его лицо опять превратилось в лишённую эмоций маску.

— Полагаю, ты сейчас не способен воспринимать информацию адекватно. В данный момент попытка примирения может только усугубить ситуацию.

— Какая-какая попытка? — уперев руку в бок, протянул Алтон. — По-моему, мы всё уже выяснили. Твой Хоэнхайм наверняка одобрит такой выбор.

Андроид провёл рукой по лицу.

— Давай не будем сейчас это обсуждать?

— А что будем?

— Например, твои дальнейшие действия.

Алтон обхватил себя за предплечья. Он был раздавлен, как жук, который валялся у ножки стула, но почему-то ещё дышал.

— Домой хочу, — прошептал он, задвигая жука к стенке. — Только пешком.

— Пешком так пешком, — согласился андроид.

На улице по-прежнему морозило. Всё вокруг блестело от инея и льда. Алтон кутался в утеплённый плащ, который грел на уровне экономной лампочки, и трескал носком ботинка лёд в мелких лужах.

Алтон выбрал обходной путь. Свернув с перекрёстка на бульвар, он направился к фонтану. Пару раз они приходили сюда с Ризой. Тогда он с восторгом наблюдал, как мощные струи вырывались из-за каменного бортика языками неведомого зверя, и через несколько секунд с шумом обрушивались в чашу, обдавая зрителей волной брызг.

Сейчас фонтан не работал.

Гомункул сел на край бортика. В чаше блестела подмёрзшая вода. Перегнувшись через бортик, Алтон коснулся льда пальцем, и по нему тонкой сеткой разбежались трещины. Кожу обожгло холодом. Надавив ещё, гомункул погрузил кисть под лёд.

Андроид тоже забрался на край каменной чаши и устроился бок о бок с ним.

— Ты такими темпами совсем промёрзнёшь.

Алтон покосился на него. Мороз пробирался под кожей тонкими, но очень колючими цепями. С каждой секундой они проникали глубже и уже добрались до костей, когда гомункул выдернул руку и с шипением затряс ей в воздухе. Иссиня-белую кожу щипало что изнутри, что снаружи.

— Я говорил.

Скрюченные судорогой пальцы обхватила ладонь андроида. Алтон выдернул было руку, но механическая зараза удержала его с поразительной лёгкостью.

— Ты можешь потерять пальцы, если сейчас не согреешься.

Алтон дёрнул ещё раз, но уже слабее. После третьей попытки он сдался. Опустив голову, гомункул искоса глянул на Эдварда.

— Пошли? — откликнулся андроид.

Он позволил стащить себя с каменной чаши. Судорога постепенно отпускала, тая от тепла слишком гладкой для человека кожи. Когда они прошли бульвар, Алтон заметил, что тепло перешло в жар.

— В тебя ещё и печку встроили?

— Контроллер температуры, — поправил его Эдвард. — Если будет слишком горячо, скажи.

Алтон выдохнул облачко пара.

— Ты сам-то не перегреешься?

Андроид замотал головой. Его лицо раскраснелось от жара, и если бы не диод, его можно было принять за обычного подростка, который спешил домой с прогулки по морозу.

Эдвард отпустил его только в подъезде. Алтон остановился у двери в квартиру, прислушиваясь, не пришла ли Риза раньше их. Руку покалывало от жара, но внизу живота всё холодело.

— Нет, кажется, — пробормотал он, проворачивая ключ в замке.

С той стороны залился лаем Хаяте. Едва гомункул проскользнул внутрь, как псина на радостях чуть не сшибла его с ног.

— Да дай… Нельзя! Дай пройти, эй!

Хаяте прыгал перед ним на задних лапах, пока Алтон разбирался с плащом, который никак не хотел сниматься. Кое-как его сдёрнув, гомункул устроил его на первой попавшейся вешалке.

Пёс звонко тявкнул, требуя внимания.

— Да что ж ты не успокоишься никак, — пробурчал гомункул, наклоняясь к нему.

Хаяте сразу же полез вылизывать лицо. Отворачиваясь от слишком настойчивой псины, Алтон на ощупь разобрался с обувью, швырнул её на полку и вытащил домашние тапочки.

Хаяте сопровождал его до ванной. Захлопнув дверь перед самыми носами псины и андроида, он съехал по стене на пол. Двигаться не хотелось.

На улице Алтон ещё держался, но стоило ему почувствовать, что он вернулся домой, как из груди вырвался судорожный всхлип. Подтянув колени к груди, он ткнулся в них лбом и зажмурился.

Он задыхался. Алтона хватало только на то, чтобы давиться подступающей истерикой, которая нахлынула на него с мощью штормовой волны, сметая все попытки её контролировать.

Гомункул впился зубами в руку. От ощущения подаренного андроидом тепла стало только хуже.

С глухим воем он впился пальцами в волосы. Ядро пульсировало с перерывами, как будто готовилось заглохнуть.

— Алтон? Ты можешь открыть дверь?

Вздрогнув, Алтон прислушался к шорохам за дверью. Судя по звукам, андроид готовился выбить её с петель.

Не вставая, он протянул руку к защёлке и дёрнул её вправо, открывая.

В ванную ворвался Хаяте. Влажный нос ткнулся в колени, но псину отодвинул Эдвард.

— То ты промёрзнуть пытаешься, то обезводиться, — протянул андроид. В золотистых глазах поблескивала тревога.

Алтон сдавленно хихикнул, когда андроид потянул его вверх, заставляя разогнуться.

— Дыши по счёту.

— З-зачем?

— Зачем что?

— Зачем д-дышать? — сквозь нервный смех выдавил из себя гомункул.

— Чтобы жить. Без этого у тебя начнётся кислородное голодание.

Алтон сбился почти сразу. Мысли напоминали смёрзшийся комок, который при каждой попытке сосредоточиться разбивался на осколки.

— Н-не могу, — пробормотал он, смаргивая слёзы.

Эдвард вдруг обхватил его руками и прижал к себе. Алтон вздрогнул, заметив, как диод налился алым.

— Ты это… — всхлипнув, он ткнул андроида в висок. — Перегрелся.

— Ты считай давай.

От Эдварда исходило тепло — не жар нагретой батареи, а едва уловимое, почти человеческое. Алтон прикрыл глаза, слушая, как в груди андроида медленно пульсировал механический заменитель, имитируя сердцебиение.

Он стал считать по этому ритму. Его ядро само сбавило темп, подстраиваясь под чужой пульс. Через какое-то время лёгкие расправились как два паруса, позволяя дышать свободно.

Андроид отстранился сам, словно почувствовав, что уже хватит. Внимательный взгляд прошёлся по лицу гомункула. Алтон смотрел на его диод, чей цвет метался между жёлтым и красным.

Заметив, куда он смотрит, Эдвард прикрыл световой кружок ладонью.

— Ничего страшного.

Андроид потянулся к ручке крана. Вода с шипением побежала из него, и Эдвард подтолкнул гомункула к умывальнику. Выдохнув, Алтон провёл рукой под потоком. Его ещё трясло, но волна истерики постепенно сходила на нет.

Алтон плеснул в лицо водой и скривился, заметив свою физиономию в зеркале. Алые глаза выделялись на бледном лице, как огни светофора.

— У тебя нет повода переживать, — тихо сказал андроид. Его рука легла на плечо. — Риза не такой человек, чтобы всю жизнь на тебя обижаться.

Гомункул потёр лицо, стряхивая последние капли истерики вместе с водой.

— Откуда знаешь?

— Заботу сразу видно.

— Забо-оту, — протянул Алтон, пробуя слово на вкус. — Зе боттом. Знаешь, состояние такое есть? Полный боттом.

Андроид убрал руку.

— Если ничего не делать, то там и останешься.

Алтон провернул ручку крана. На несколько секунд повисла звенящая в ушах тишина.

— А что ты предлагаешь?

— Хм. Тебе интересно узнать, кто тебя так подставил с Мэгом?

Гомункул чуть не сдёрнул полотенце вместе с крючком.

— Допустим, но какие у нас шансы?

— Ну, они есть.

— Оптимистично, — хмыкнул Алтон. — И с чего ты предлагаешь начать?