Страница 16 из 25
- Размечтался, - фыркнул Энви. – Мне только этого не хвата…
- Вот именно этого тебе и не хватало! – затараторил мальчишка, глаза которого светились от предвкушения. – А то столько лет друг друга знаем, а ни одной фотографии нет! Это неправильно!
- Не хочу, - категорично ответил гомункул и демонстративно отвернулся, надеясь, что юный алхимик хоть немного поумерит свой пыл. Эффект, однако, получился совсем другой: вместо того, чтобы отстать, мелочь прицепилась к нему с ещё большим рвением.
- Тебе так сложно? – прыгая вокруг него, пропыхтел Эдвард. – Или ты… - мальчишка коварно улыбнулся и хихикнул, - стесняешься?
- Я не люблю фотографироваться, - прошипел гомункул, уязвлённый его тоном. – Это глупо. Кому нужны эти кусочки бумаги?
- Всем нужны, - заявил Эдвард, состроив очень серьёзную мину. – И тебе тоже, просто ты пока об этом не знаешь. Готово, Ал?
- Ага! – весело откликнулся младший, нажав на кнопку.
- Куда-а? – ухватив собиравшего отойти Энви за руку, Эдвард потянул его обратно. Утянуть за собой не вышло, но маленькой задержки хватило, чтобы Альфонс пристроился рядом с ними, а камера фотоаппарата на несколько мгновений вспыхнула. - Миссия выполнена! – завопил Эдвард, дав пять брату.
- Теперь только проявить осталось, - поддержал его Альфонс.
- Ага! Ну, чего ты кислый такой, Энви? Лимонов переел?
- Их надо сладким заедать, - на полном серьёзе заявил младший из братьев. – Ну, или запить в крайнем случае. Молоком, например.
- Одной гадостью запить другую? – Эдвард скривился и демонстративно высунул язык.
- Братик, это не гадость! – яро возразил Альфонс. – Вон Энви молоко очень нравится, правда же? – они оба с надеждой воззрились на гомункула, который слушал их в пол-уха, раздумывая о том, насколько люди бывают странные. От следующей фразы младшенького вернувшийся в реальность гомункул едва не упал в приступе гомерического хохота. – Вот поэтому он и большой!
- Я не кот, чтобы его пить! – возмутился Эдвард, фыркая, как ёжик. Его взгляд остановился на смеющемся гомункуле, и о молоке он мгновенно забыл – его мысли заняло кое-что поважнее «жирного коровьего сока». Пока Энви героически старался не грохнуться на траву, Эдвард поспешил к фотоаппарату и успел сделать ещё несколько фотографий.
- Кажется, ему понравилось, - вполголоса заметил Альфонс, когда брат подошёл к нему.
- Очень, - согласился Эдвард. – А говорил, что фотографироваться не любит!
========== Полёт тридцатый: важный вопрос. ==========
Пристроившись в тени дерева, Эдвард жевал яблоко и задумчиво хмурился. С недавнего времени ему не давал покоя один вопрос, на который мог ответить только Энви, потому что другого знатока алхимии Эдвард не знал.
Эдвард потянулся и зевнул: солнце умудрялось разморить его даже здесь. Думать в такую жару не получалось, хотелось свернуться калачиком прямо здесь, на прохладной мягкой траве, и заснуть, но пока он стоически держался, очень стараясь не пропустить приход Энви.
Ризенбург дремал под жарким светло-голубым, будто выцветшим небом. Эдварда неумолимо клонило в сон, и, чтобы отвлечься, он вытащил несколько дней назад сделанную фотографию, положил её на колени и рассмеялся: Энви всё же удалось затащить в кадр, и он на удивление хорошо сюда вписался. Были и другие фотографии, те, на которых он, согнувшись пополам от душившего его смеха, упирался рукой в молодое, но уже довольно крепкое дерево, но эти он оставил дома.
Энви появился, как всегда, неожиданно и неслышно, и оттого совершенно незаметно – Эдвард понял, что он здесь, только когда услышал голоса Альфонса и его. В последнее время младший брат совсем перестал робеть в присутствии гомункула, а сам Энви тоже им заинтересовался. Мальчишка, находившийся в тени неимоверно активного и очень шумного Эдварда, неизменного заводилы и того ещё любителя пошутить, умудрялся природной мягкостью и умиротворяющим спокойствием добиваться того, чего не мог его старший брат.
Сон как рукой сняло; вскочив на ноги, Эдвард помчался к ним и настолько разогнался, что врезался в гомункула и чуть не упал. Энви вскинул бровь, не понимая, чего это почти заснувшая мелочь принеслась сюда со всех ног, да ещё и с таким бодрым видом.
- У меня к тебе дело, - строя из себя взрослого, сообщил Эдвард.
- Правда? – гомункул склонил голову набок, с интересом разглядывая мальчишку. – Это какое же?
- Насчёт алхимии, - заявил он, схватив его за руку и потянув к тому самому дереву, под которым сам недавно сидел. – Пошли туда, здесь жарко.
Заинтригованный, Энви позволил затащить себя под сень густой тёмно-зелёной кроны и, прислонившись спиной к стволу, осведомился:
- И что ты хотел?
- Я не понимаю одной вещи, - подняв глаза, он требовательно посмотрел на гомункула. – Почему нельзя проводить трансмутацию человека? Запрет есть, а почему нельзя? Просто потому, что ещё ни у кого не получалось?
- Нет, почему же… - сообразив, что чуть не проговорился, гомункул резко замолчал, но, немного подумав, продолжил: - Алхимики могут создать тело, но не душу – она рождается за Вратами. А ты что, решил это проверить? – встрепенувшись, Энви навис над удивлённо распахнувшим глаза мальчишкой, который больше не походил на взрослого и серьёзного человека.
- Нет-нет, мне просто непонятно было, не объяснялось же нигде, - протараторил юный алхимик, опасаясь, что его не так поймут.
- Мелкий, даже не вздумай кого-нибудь когда-нибудь воскрешать, - сделав страшные глаза, Энви щёлкнул его по лбу. – Понял?
- Что тут непонятного? – пробормотал Эдвард, потерев ушибленный лоб. – Можно было и без этого обойтись… - он не договорил, отвлёкшись на фотографию, которая теперь лежала на траве, сбоку от него. – Вот, смотри, мы с Алом только вчера проявили! – просветлев лицом, он сунул гомункулу под нос фотографию, на которой тот ненавязчиво пытался уйти из кадра.
Услышав голос Триши, братья переглянулись.
- Пошли к нам, мама пирог приготовила! – вскочив, Эдвард потянул за собой так удобно устроившегося гомункула.
– Мы и тебе оставим, - поддержал его Альфонс. – Только ты это…
Не успел он закончить, как Энви превратился в чёрного, как смоль, кота, подпрыгнул и, оказавшись у Эдварда на плече, скомандовал:
- Вперёд и с песней, бактерия!
Эдвард хотел ответить, но мама снова их позвала, и ему ничего не оставалось, как поторопиться.
- Кто добежит первым, тому самый большой кусок! – завопил старший, вырываясь вперёд с громким хохотом.
- Ну братик! – возмутился Альфонс. – Так нечестно, ты же быстрее бегаешь!
- Больше нет, - удовлетворённо заметил кот, опираясь передними лапами на золотистую макушку.
- Нечестно! – на этот раз возмутился Эдвард, а Альфонс, улыбнувшись, помчался со всех ног. – Я ещё и тебя несу!
- А ты ногами работай, работай, - ехидно подсказал кот, смотря на удаляющегося младшего. – А то гляди, опозоришься перед ним.
Эдвард состроил недовольную гримасу, но к совету прислушался, и в дом они с Альфонсом вбежали одновременно.
========== Полёт тридцать первый: ягоды, псы и косточки. ==========
Комментарий к Полёт тридцать первый: ягоды, псы и косточки.
Эта глава посвящается Делиберте, у которой недавно был День Рождения! В общем, вот ещё мой подарочек тебе, от нашего стола вашему, так сказать :З
Домик, так удачно расположенный между корявыми ветками старого дерева, напоминал большой улей: в нём постоянно что-то шуршало, потрескивало и жужжало, а когда Энви приостановился и с подозрением посмотрел наверх, дверца резко распахнулась и оттуда вылетел Эдвард, с ловкостью обезьянки перепрыгнувший на другую ветку. Краем глаза заметив гомункула, он мигом развернулся и, поприветствовав того широченной улыбкой, с гиком прыгнул вниз.
- Братик? – из-за дверцы высунулся Альфонс.
- Смотри, кто пришёл! – радостно завопили снизу. – Айда к нам! – воодушевлённо продолжил Эдвард. Вскарабкавшись обратно, он остановился у самого входа и выжидающе посмотрел на Энви, который не торопился лезть следом, подозревая, что эта парочка снова хочет во что-то его втянуть.