Страница 7 из 9
— Я тебе хвост откушу, если продолжишь на меня так воздействовать, — беззлобно прорычала я.
— Неужели ты настолько кровожадна? Люди ведь любят котиков, — мурлыкнул этот кот.
Я усмехнулась и закатила глаза. Друг не знал о моей тайне, но я подыграла ему.
— Люди любят маленьких и миленьких котиков, которые молчат и не имеют второй наглой, говорливой человеческой ипостаси. Как можешь понимать, под это описание никак не попадает огромной рыжий и наглый котяра размером с хорошую корову.
Я услышала, как кот аж подавился своим мурчанием.
— С коровой меня еще не сравнивали, — наигранно и обиженно протянул Эдгардо.
— Так зачем ты звонишь на этот номер? Я так понимаю, ты не при смерти и не угодил снова в автомобильную аварию, — недовольно скривилась я, сразу начав злиться, стоило только Эдгардо перестать пользоваться своим даром.
Не люблю две вещи: когда лезут мокрой ложкой в сахар и когда меня отвлекают от работы по непонятной причине!
— Не кипятись, любовь моя. Просто я не мог дозвониться до тебя.
— Так может стоило подождать? — с деланным удивлением проговорила я.
— Может и стоило, если бы я не соскучился по своей кошечке и не захотел бы услышать ее рассерженное шипение, — растягивая слова, сказал он.
— Я теряю терпение и кладу трубку.
— Ну, ладно, ладно. Я действительно не при смерти. Но дело очень важное. Понимаешь, твои услуги требуются очень хорошему мужчине.
— И? Пусть записывается на прием. Номер мог бы ему дать. Или у него полиостеоартроз или гидроцефалия? В первом случае помогу, а второй — не мой профиль, — поторопила его я и нервно застучала носком туфли по каменному полу.
— Опять говоришь умными словами, — проворчал друг. — Но нет. У него нет проблем с пальцами и с мозгами.
— А говоришь, что не понимаешь медицинских терминов, — снова закатила глаза я.
— С медиком пообщаешься — выучишь, — передразнил друг. — Только я хочу дальше жить в своем безопасном мирке и не знать о куче заболеваний, которые могут подстерегать на каждому шагу. Да я теперь, между прочим, из-за тебя побоюсь потомством обзаводиться, потому что буду терроризировать жену и следить за каждым ее чихом, вздохом, температурой, цветом кожных покровов, давлением и прочими показателями. Даже к запаху изо рта, кругам и мешкам под глазами, цвету ногтевой пластины… — закричал друг, и я даже знала, что в этот момент он негодующе размахивал рукой.
Вот уж его понесло. Видимо, накипело. Я искренне засмеялась после этой тирады.
— Смешно ей. У него, кстати, проблемы с оборотом, — проворчал он, но прекратил жаловаться на дружбу с врачом.
— Не будь таким мнительным. Живи и радуйся, не придумывая лишнего. Много проблем от нервов, а еще их можно себе выдумать и внушить. Мозг любого существа — это сложная система… — но тут же прервалась. Друг затих, приготовившись слушать. А у меня, между прочим, пациент. — Так, ладно, лекцию о мозге опустим. Что ты там говорил?
— Благодарю. А то у меня уже шерсть на загривке чуть было не зашевелилась.
— Кладу трубку, — пропела я.
— Так вот я сам сказал, чтобы он тебе не звонил, заранее зная о твоем отказе, — я нахмурилась. Ведь существовала два негласных правила, по которым я могла отказать. — Это очень уважаемая… хм… в наших кругах личность, но не буду перечислять все его положительные качества.
— Ближе к делу, — недовольно сказала я, хотя и у меня уже появились подозрения.
— Он — дракон и родом с твоей родины.
— Отказано. Чао.
— Что? Нет, Риночка.
— Нет, я сказала. Ты знаешь мои правила. Я не связываюсь с драконами. Пусть обратится к другим специалистам. Я не единственная, — недовольно проговорила я.
— Уже почти единственная. Ему никто не смог помочь.
— Я — человек и каким-то образом должна справиться с звериной частью. Решил от меня избавиться, так и скажи, — привела аргумент я.
— То есть тебя только это мешает принять его. То, что он с твоей родины, это не проблема.
— Проблема, — прошипела я. — Всё проблема.
— Но почему? Пообщаешься на родном языке. Может быть, у вас найдется что-то общее. В конце концов, что за глупые правила? — начал возмущаться кот.
— Короче, тебе не повезло заиметь такого «уважаемого дракона». Помочь ничем не могу.
— Ну, Рина, Риночка. Я не верю, что у тебя настолько чёрствое сердце. Да и что там за дракон? Ты же с огромным альфой волков справлялась и не боялась. А тут подумаешь чуть побольше дракончик, — уговаривал друг.
Я усмехнулась. Эдгардо решил сменить тактику, значит. Ну, ну.
— Ладно, — сказала я, лишь бы отделаться от него. — Меня пациент ждет.
— Как замечательно, — удовлетворенно выдохнул Эдгардо.
— Пусть звонит на рабочий телефон для записи. Есть свободное место через три года. Подождет, раз очень ему надо. А пока я подготовлюсь.
— Ах ты ехидна! — крикнул друг в почти брошенную трубку.
А я поспешила к заждавшемуся пациенту. Вот еще! Дракона лечить!
Все же я надеялась, что Эдгардо меня понял. Но, как ни странно, уже к вечеру пришло новое сообщение с просьбой встретиться. А чтобы я сразу его не послала, он пояснил, что это вопрос не жизни и смерти, а сугубо по работе. Что может объединять врача и оборотня, державшего бюро переводов? Я не знала, но была заинтригована.
— Геля, мне там Эдгардо написал. Попросил встретиться.
— А-а, этот болезный. Что на этот раз с ним? — тетя покачала головой.
— Сказал, что по работе. Ты сможешь отвести Лео на занятия вместо меня?
— Конечно, отведу. Иди, спасай этого котяру. Но знай, что он внаглую использует тебя, — припечатала она и сложила руки на груди, наблюдая за тем, как я взяла джинсовую курточку и накинула ее на легкое шифонное платье.
Затем я взяла клатч и поцеловала тетю в щеку, чтобы она не ворчала.
— Он же нам помог в свое время.
— Ага, помог. Почти семь лет минуло с той помощи. Вот сколько с тех пор мы ему помогали, особенно, когда ты стала дипломированным специалистом, не перечесть. Не говорю уже о том, как он свалился на своем байке нам под колеса, переломав себе ноги. А бампер моей новенькой «ласточки» получил несовместимую с жизнью вмятину. Пришлось менять. И ты ему помогла выбраться из-под груды металла, да еще и первую помощь оказала, — проворчала тетя, но не со зла.
Просто она очень любила свою красненькую машину. А этот котяра время от времени, если видел нас в городе, то всегда старался подрезать «ласточку». Мне даже иногда казалось, что он таким образом пытался обратить на себя внимание тети. Ну или ему просто нравится смотреть, как она злится. Признаться, тетя в гневе очень красива.
— Я уехала. Задерживаться не буду. Узнаю, что он хочет, и обратно.
— Не поддавайся на его уговоры.
— Разумеется.
Даже ничего не зная, тетя интуитивно чувствовала подвох от Эдгардо. Ну, да ладно. Я не из тех, кто пойдет на поводу. Поэтому, если он опять затеет разговор про того дракона, я сразу уйду.
В гараже коттеджа, в котором я принимала пациентов, стояла мой темно-синий «Миникупер». Вместительная и полностью укомплектованная машина мне очень нравилась. Самое то на узких испанских дорогах. Радость, а не машина.
Я выехала на дорогу и за двадцать минут добралась до кафе. Котяра уже ждал меня, что—то выпивая. Я махнула ему рукой, как только зашла, и он ответил. Заказала себя капучино с амаретто и села напротив него на удобный и мягкий диванчик красного цвета. Кафе потихоньку наполнялось посетителями. Приглушенно играла музыка, и отовсюду раздавалась непринужденная, но едва слышимая беседа. Никто никому не мешал отдыхать вечером от трудового дня. Тем более завтра выходной.
— И? — выдала я без приветствия и кивнула официанту, поставившему передо мной ароматный кофе.
— И? — котяра вскинул рыжую бровь и ослепительно улыбнулся мне.
Рыжеволосый друг был невероятно притягательным мужчиной. Зеленые яркие глаза, типичные для котов-оборотней, слегка вытянутые кончики ушей, длинный, но не портящий общую картину нос и тонкие губы. На него всегда обращали внимание, он это знал и привык этому. А я привыкла не замечать гневных и даже ревностных взглядов в мою сторону от женской половины. Вот и сейчас в лопатке аж засвербело. Даже не стала оборачиваться, просто повела плечом в желании избавиться от этого взгляда. Друг усмехнулся, для пущей наглости посмотрел поверх моего плеча и кому-то подмигнул. Я закатила глаза и покачала головой. А ведь он только пару часов назад рассуждал о потомстве и винил меня в том, что боится его заводить. А вот о том, что он просто любвеобильный котяра, который не может остановиться, благополучно промолчал. Иногда складывалось впечатление, что он, как купидон, желал осчастливить каждую женскую особь в поле своего зрения. Я отпила капучино и вопросительно приподняла бровь.