Страница 142 из 206
Пехота не идёт за танками, а они сами - расстреливаются германскими пушками перед второй, основной линией обороны противника.
Была потеряна половина этих стальных «гробов», но собственно людские потери оказались на удивление малы: немногим более трёх десятков убитых и чуть более сотни раненых. Если бы атака проводилась силами одной пехоты – она бы обошлась не менее чем в несколько тысяч трупов…
В начале мая новая попытка прорыва фронта совместной атакой «Шнейдеров» и Сен–Шамонов» и, снова неудача: ценой потери шести машин удалось продвинуться лишь на полкилометра.
В апрельских боях 1917 года у Арраса, вновь неудача и у британцев. Их танки вязнут в грязи, разбредаются на широком фронте без устойчивой связи меж собой и расстреливаются своими же пушками от несогласованности действий. Но они уже смогли прорвать укреплённые позиции и захватить отдельные пункты до 10 километров в глубине обороны противника.
Рисунок 89. Каков танкистов был конец?
Но без поддержки пехоты, танки не могут развить успех – что было тотчас взято «на карандаш» учащимися на собственных ошибках танковыми командирами.
Были сделаны первые выводы: свои танки резко поднимают моральный дух пехоты, снижают ее потери и увеличивают общий темп наступления.
Немцы тоже сделали свои выводы и, вскоре после этих боёв - сформировали специальные противотанковые батареи из шести 77–ми миллиметровых полевых пушек каждая, стреляющих осколочно–фугасными гранатами. С той же целью, ими использовались «волчьи ямы», замаскированные листовым железом с насыпанной сверху землей и, с пулеметами позади в качестве приманки.
В целом же, германский Генеральный штаб отнёсся довольно легкомысленно к появлению у противника нового рода войск и, не озаботился вовремя - ни о создании собственных танков, ни о разработке эффективного противотанкового оружия…
За что и поплатился буквально через какие-то два с небольшим года.
В отличии от них, союзники не просто видели проблемы - с которыми столкнулись первые танки, но и искали пути их преодоления. Вместе с усовершенствованиями самих боевых машин, они планировали применять впредь танки внезапно и массированно, с учётом местности и состоянием грунта. Комбинировать их действия совместно с пехотой, артиллерией и авиацией, прикрывать наступление тёмным временем суток и постановкой дымовых завес.
Для противодействия неприятельской авиаразведке, танки днём без приказа запрещалось двигать даже на метр. С той же целью все они окрашивались в коричневый цвет и снабжались маскировочными сетями. По воспоминаниям танкистов-ветеранов, во время ночного выдвижения к полю боя - даже внутри танка воздерживались от применения электроосвещения и командир был вынужден показывать направление движения огоньком сигареты, белым платком или листком бумаги.
После печального опыта неудачных боёв, танкистов на полигонах учили преодолевать ямы, подъемы, ездить по выемкам с поворотами и «нырять ласточкой» в глубокую воронку… В зависимости от обстоятельств - идти в бой впереди пехоты, вместе с ней и позади нее. Наводчики орудий и пулемётов учились стрелять по вспышкам, командиры танков – координировать действия своих подчинённых, взаимодействовать с пехотой, артиллерией и авиацией.
В особом порядке отрабатывались способы связи.
Ближняя связь между танками осуществлялась красными, зелеными и белыми сигнальными ракетами. Так, белый цвет означал «вперед», красный и белый — «враг в небольшом количестве», красный, белый, зеленый — «враг отступает». Для связи на большие расстояния иногда применялись радиостанции, но чаще из-за их ненадёжности – почтовые голуби, для чего часть танков переделывали в мобильные голубятни.
И, наконец первый, хотя и локальный успех!
1 июня 1917 года, после короткой - но мощной артиллерийской подготовки, 36 британских танков при поддержке пехоты внезапно атаковали ошеломленного противника у Мессин. Раздавили его пулеметные гнезда, 25 танков достигли намеченного штабом рубежа атаки, а пехотинцы закрепили их успех.
Из-за яростных контратак пришедших в себя немцев, не удалось осуществить вторую часть плана – ввода резервов для глубокого прорыва… Но зато, именно танки - использующиеся в качестве «очагов» обороны, помогли их отбить. Тогда же, кому-то в голову пришла светлая мысль применять танки без вооружения в качестве транспортных машин - подвозящих на поле боя снаряды и патроны, продовольствие и воду, а на обратном пути – эвакуирующих с него раненых и даже пленных.
23—26 октября то же года, шесть французских пехотных дивизий, поддержанных двумя тысячами артиллерийских орудий и более полусотней средних и тяжёлых танков, перешли в наступление с целью срезать выступ немецкой обороны под Мальмезоном.
Особое внимание уделялось связи и координации действий различных родов войск: пять командирских танков были оборудованы радиостанциями, два спешенных кирасирских батальона прошли специальную подготовку по сопровождению танков в бою.
Авиация следила за продвижение собственных войск, разведывала передвижения резервов противника и корректировала огонь собственной артиллерии по неприятельским батареям.
Хотя, конечной цели операции достичь не удалось – прорыв обороны составил всего шесть километров на фронте в двенадцать…
Зато удалось нанести противнику потери в 38 тысяч солдат и офицеров при собственных всего в восемь тысяч.
А это очень важно в войне на истощение, в которую по сути - вылилась эта Первая мировая бойня!
Германский Генеральный штаб, такое сравнительное лёгкое отбитие танковых атак привело к очередному самоуспокоению, к примеру в августовской сводке по группе армий кронпринца говорилось:
«Танк бессилен против наших средств обороны, в частности — против артиллерии».
Тем не менее новым немецким тактическим приёмом этих боёв, стало пропускание их пехотой танков над собой с последующим отсечением от них вражеских пехотинцев. А также использование в противотанковой обороне бетонированных огневых точек и окопанных броневых кареток Шумана58.
Союзные танкисты тоже изучали не совсем удачный опыт этих боёв, но не опускали руки, а анализировали его и делали свои собственные выводы.
Для следующей наступательной операции под Камре, где после прорыва предполагался глубокий рейд, был создан первый танковый корпус под командованием генерала Эллиса. В него вошли шесть дивизий пехоты, три дивизии кавалерии, три танковые бригады (по 3 танковых батальона в каждой), свыше 1000 орудий вплоть до самых тяжёлых и почти 300 самолетов.
Рисунок 90. Поточное производство тяжёлых танков «Мк IV» на заводе британской фирмы «Виккерс».
Его начальник штаба – будущий выдающийся танковый теоретик полковник Джон Фуллер, учёл всё: состояние грунта, прогноз погоды и возможности тогдашних танков – не могущих пройти своим ходом более сотни миль.
Совершенствовались и сами боевые машины, устранялись их недостатки, появлялись их новые, специализированные разновидности.
Часть танков оснастили краном и лебёдкой для использования в качестве эвакуаторов с поля боя. Для связи со штабом корпуса и авиацией, на других танках внутри машины размещали радиостанции с аккумуляторными батареями, а снаружи на крыше – передающие антенны с расчалками.
Для преодоления немецких окопов, рвов и «волчьих ям», на некоторых танках установили устройство позволяю перевозить на крыше огромную связку фашин (хвороста) и, которую перед препятствием - водитель мог отцепить изнутри.
Логистика – рулёз!
Каждому британскому тяжёлому танку «Мк IV» на 10 часов работы требовалось 318 литров бензина, 22 литра моторного масла, 68 литров тавота и 182 литров воды. Поэтому на исходных позициях, в 4—8 километрах от германской линии обороны, были созданы многочисленные полевые склады, на которые железной дорогой были доставлены 750 000 литров горючего бензина, 23 тонны смазочных веществ, 5 миллионов патронов и 54 000 57–миллиметровых снарядов.