Страница 87 из 107
Через некоторое время они стали замедлятся. Когда платформа остановилась, они оказались в точно таком же помещении, из которого прибыли, с той лишь разницей, что прямо напротив выхода на стене красовались цифра семьсот. Однако, на этот раз отряд пошел не через грузовой вход, а направился к обычный гермодвери
— Ну что, Андрей Викторович, — с улыбкой произнес Звездин, — добро пожаловать к нам наверх!
Андрей непроизвольно поднял брови, будучи уже готовым к тому, чтобы удивляться обители партии. Они зашли в дверь, прошли по короткому бетонному коридору с коричневыми стенами. Перед ними открылась дверь с бойницей и они вышли в другой коридор — длиннее, с рядами гермодверей по обе стороны и табличками, размещенными под номерами ячеек. Георгий отдал несколько приказов и вооруженная группа двинулась направо в расположение отряда. Звездин же указал Андрей налево и они втроем пошли дальше. Достигли конца, вышли на развилку, свернули в другой коридор, затем поднялись по лестнице на несколько этажей выше и попали в блок, внешне похожий на обычный жилой. Бетонный пол, стены, потолок с лампами, натянутыми проводами и трубой вентиляции. Казалось, что от его собственного этажа здешний отличался лишь большим порядком и аккуратностью, да цветом краски на стенах.
Звездин подошел к ячейке под номером три, открыл ее ключом и распахнул дверь.
— Это ваше жилье на все время пребывания здесь, — сказал он и протянул ключ удивленному Андрею. — Я попросил, чтобы вам приготовили еды на цикл. Но когда закончится, можете обратиться в местный пищеблок, вы уже поставлены там на довольствие. Что же вы стоите? Заходите.
Чувствуя какой-то подвох, Андрей медленно зашел внутрь ячейки, которая так же, как и все остальное, было точь-в-точь похожа на то, что он видел уже сотни и тысячи раз. Стол, стул, диван, шкаф, да красный ковер на стене. Когда Андрей крутился на месте, оглядывая комнату, послышался смех.
— Ой, простите, простите, Андрей Викторович, — Звездин прикрывал рот рукой. — Просто у вас такое лицо, будто вас обманули. Но мы к такому привыкшие. Все почему-то думают, что мы тут купаемся в мясных консервах. А получается вон как.
Партократ вновь засмеялся. Пустил свой громкий смешок и Георгий. Андрей смотрел на них с непониманием, держа в руке ключ.
— Ну ладно, ладно, — Звездин постарался придать себе серьезный вид. — Сегодня побудьте здесь. Никуда уходить не следует. На данный момент все специалисты заняты. А завтра утром мы начнем работу с вами. Отдохните. Подумайте о том, что услышали. Соберитесь с мыслями. Может быть, у вас уже будут какие-то вопросы. Сможете их озвучить. Сейчас вам что-нибудь интересно?
— Наверное, нет, — растерянно ответил Андрей.
— Тогда мы вас оставим. Если что — звоните по терминалу. По возможности ответим. Ноль ноль три или ноль один семь, — он еще раз повторил номера. — Будьте готовы завтра к восьми утра. До встречи!
Звездин махнул рукой на прощанье и закрыл гермодверь в гостевую ячейку. Андрей еще раз оглядел ее и медленно стал более подробно изучать помещение. На кухне в картонной коробке лежала еда на целый цикл, а в шкафу несколько наборов чистого постельного белья. Мужчина аккуратно сел на диван, будто боясь испортить его своим прикосновением и постарался расслабиться. С момента пробуждения он побывал в целом водовороте событий и лишь сейчас мог позволить себе немного покоя. Хотя его разум совершенно отказывался не думать о том, что он услышал и узнал. В беспокойных мыслях и уже новых страхах он провел остаток дня. Он уснул на том же диване, даже не постелив ничего под себя. Помещение это казалось таким же транзитным пунктом его жизни, как и те необитаемые ячейки в серой зоне, которыми путники пользуются для безопасных ночевок.
К восьми утра Андрей был умыт, одет и сыт, и пытался выглядеть свежим и полным сил, хотя недавнее ранение еще давало о себе знать. В восемь ноль пять в дверь постучались и мужчина почти сразу открыл дверь.
— Ну, что, Андрей Викторович, пойдемте со мной! Познакомим вас с нашей командой.
В этот раз Звездин был совсем один. Видимо, верхние этажи были настолько защищены от всевозможных угроз, что самые высшие лица передвигались по ним без охраны. За время их пути по блокам, им на глаза попались несколько групп ученых, технические работники, ликвидаторы и пара людей в костюмах. Они, как и жители нижних и средних этажей, тоже шли к местам службы и работы по почти таким же коридорам. Однако обитатели верхних этажей отличались общим настроением — не было в них испуга или обреченности. Вместо этого на лицах читались задумчивость и сосредоточенность. Даже если коридор пустовал, какой-нибудь мужчина или женщина в белом халате замечали Звездина с Андреем в самую последнюю секунду и приветственно кивали, либо же хмыкали что-то, кивая головой. Андрей вглядывался в их лица, особенно, когда те замечали идущих навстречу мужчин — он хотел увидеть признаки того, что его узнавали. К сожалению, никто ничего подобного не проявил.
Они добрались до таблички с надписью «НИИ» и открыли дверь. Внутри шел длинный коридор, очень похожий на то, что Андрей уже видел — обшитые деревянными панелями стены, деревянные же двери и красная ковровая дорожка по всей длине. Ступая по мягкому полу, мужчина читал таблички на дверях — за каждой из них сидел либо руководитель какого-нибудь отдела, либо заведующий какой-нибудь частью или просто укзйи специалист. Звездин подвел Андрея к широкому проему с двумя створками и распахнул их. Внутри располагался большой овальный стол с уже сидящими по кругу людьми в белых халатах. Они все тут же обратили взгляды на вошедших. Особенно их интересовал тот, кто всю свою жизнь прожил на нижних этажах и никогда не имел дела с наукой. Чувствуя на себе всеобщее внимание, смущенный Андрей проследовал на стул, куда ему указал Звездин. Два десятка пар глаз внимательно следили за тем, как мужчина занял свое место и только тогда большинство присутствующих отвели взгляд. Мужчина слегка расслабился и сам оглядел зал для собраний.
Звездин встал во главе стола прямо напротив белого экрана под проектор и обвел взглядом всех собравшихся. Хотя в помещении никто не разговаривал, он дождался момента, когда люди перестанут издавать хоть какие-то звуки стульями, ручками или одеждой. Воцарилась абсолютная тишина.
— Приветствую, уважаемые коллеги! — торжественно начал он. В ответ кто-то поздоровался, другие кивнули. — Хочу для начала поблагодарить вас всех за пунктуальность и ответственность. Все этапы нашего проекта и отдельные его части идут строго по плану или с опережением. Я лично убедился в том, что вы все крайне мотивированны и настроены на завершение нашего общего дела. И это несмотря на его неоднозначность, — он сделал многозначительную паузу. — Как вы все видите, в нашем коллективе появился новый человек. Новым его можно назвать относительно, потому что для меня Смирнов Андрей Викторович, — он указал на него ладонью, — человек давным-давно знакомый. И это — человек науки, хоть и потерявшийся в гигахруще на шестнадцать лет. Так уж сложилось, что он, вероятнее всего — единственный, кто сможет завершить начатое нами. И только он сможет отключить фрактальную установку Победоносцева с минимальным риском нежелательных последствий.
Все то время, пока Звездин говорил, Андрей бросал на присутствующих взгляды и понял, что всю эту речь произносили для него, а не для ученого коллектива. Выглядели они так, будто знали каждую озвученную мысль наизусть.
— И мне бы очень хотелось, — продолжал партократ, — чтобы вы смогли не только объяснить Андрею Викторовичу все необходимые факты. Но и передать ему ваш общий настрой на завершение нашего общего дела. Дела не только нашего дорого научного коллектива. Но и всего гигахруща. Всего человечества! — он вновь выждал некоторое время. — Я не люблю слишком абстрактные высказывания и излишний официоз. Но сегодня мне хочется следующее. Сейчас, прямо в этот момент, мы начинаем этап, который можно охарактеризовать, как начало конца. Конца нашего проекта. И конца всего того недоразумения, в котором мы существуем долгие годы. Конец гигахруща. Но конец нашего проекта будет знаменовать начало. Начало новой эры для всего человечества. И мне бы хотелось пожелать нам всем удачи в этом наиважнейшем деле.