Страница 30 из 70
— Твоя вина в том, что ты смог поверить в моё коварство и измену! В моё предательство! — гневно перебила его Таня.
Буршан шагнул к ней и опустился на колено:
— Чем я могу искупить свою вину? Я готов на всё, лишь бы ты простила меня и вернулась в наш дом!
— Вернулась домой? — в один голос воскликнули Сарук и Таня. Таня — с надеждой, Сарук — гневно.
— Ты же сам сказал, что я могу забрать твою женщину! — вскочил с места хозяин дома. — Это что же — слово князя нынче пустой звук?
Буршан выпрямился и посмотрел Саруку в глаза:
— Да, я так сказал. И сказал, что не буду преследовать тебя за твои прошлые прегрешения. От слов своих я не откажусь. Насильно Таню не заберу, но вот если она сама захочет пойти со мной… — тут он замолчал и посмотрел на свою женщину, — то ты не в праве её удерживать.
Сарук сжал челюсти. К сожалению, князь был прав. Если женщина по доброй воле уходит от одного мужчины к другому, то, согласно Закону Объединённых Далей, ей никто не может чинить препятствия. Какое-то время мужчины стояли друг против друга с жатыми кулаками, с ненавистью глядя в глаза, как каждый из них полагал, своему сопернику. Потом Сарук повернулся к женщине:
— Твоё слово, сиятельная Таня! — обречённо проговорил он. Он даже не сомневался в том, что Таня вернётся в Голубую Даль. Она так и не смогла разлюбить своего князя, иначе давно бы уже принадлежала ему, Саруку.
Буршан смотрел на Таню с тревогой и надеждой. Вдруг обида так ранила её сердце, что она до сих пор не готова простить его, Буршана? А, может, жизнь с Саруком ей понравилась, и она не захочет вернуться в Голубую Даль? И что тогда ему делать?
Таня подошла к князю:
— И ты готов забыть то, что я делила всё это время ложе с другим мужчиной?
Сарук удивился её словам. Кто, как не он знал, что постели у них были разные! И не только постели, но и комнаты. Только счёл за лучшее промолчать. Понял, что Таня так испытывает чувства князя. А вдруг князь не сможет это забыть и передумает забирать с собой княгиню.
— Готов, — Буршан проглотил комок в горле.
— И никогда не упрекнёшь меня в этом? — она смотрела ему в глаза.
— Никогда. Слово князя! — Не отводя от неё взгляда, сказал Буршан и поднял руку в знак подтверждения своих слов.
— Твоё слово уже прозвучало один раз. И что? Что это изменило? Сначала дал слово, а потом решил нарушить его? — казалось, Сарук готов броситься на незваного гостя.
— От слова своего я не отказываюсь, я уже сказал. И я не слово нарушать пришёл, а просить милости у своей женщины. Что ты скажешь, сиятельная Таня? — Даже не повернув голову в сторону разгневанного мужчины, а всё так же продолжая смотреть на Таню, сказал князь.
— Я должна подумать…
— Подумать? То есть ты можешь остаться с Саруком? — голос князя дрогнул.
— Ты же сам хотел этого, — повела она плечом.
Буршан сник:
— Сколько времени тебе нужно для раздумья?
— Совсем немного… Пройдусь по палисаднику… Дойду до реки… — словно раздумывая, сказала она и направилась к дверям. — Ты дождись меня тут…
Часть 6 глава 2 продолжение
Когда за Таней закрылась дверь, Сарук указал Буршану на стул:
— Садись, князь, и поешь. Таня права, путь ты прошёл неблизкий.
Буршан к столу сел, но к еде не притронулся.
— Зря отказываешься. Это готовила Таня, а готовит она знатно. Вот пирожки с рыбой, а эти с мясом. — Он подвинул корзиночку князю. — Забыл, небось, как вкусна еда, приготовленная руками княгини? — усмехнулся.
Буршан проглотил колкость, хоть гнев и клокотал в его груди.
— Благодарю, — сказал с натянутой улыбкой. — Забыл, да… но надеюсь скоро снова буду есть её стряпню.
— Надежда укрепляет сердце мужчины, — сказал Сарук, откусывая румяный пирожок.
Буршан взял кувшин с отваром:
— Позволишь?
— Нет. Ты гость. Негоже гостю себя обслуживать. — С этими словами хозяин дома налил полную кружку отвара гостю и себе.
Князь залпом выпил отвар и в тот момент, когда поставил кружку на стол, в дом вошла Таня. Мужчины встали. Замерли в ожидании её слова. Таня посмотрела на Буршана.
— Я вернусь в твой дом. — Сказала она к радости одного мужчины и к огорчению другого. — Только сначала я хочу проститься с семьёй Сарука. Они были добры ко мне и приняли, как желанную гостью.
Потом повернулась к хозяину дома:
— Прости, Сарук, что ухожу, но ты же знаешь… — она дотронулась до его руки.
— Знаю. И хочу, что бы ты тоже знала: мой дом — твой дом. Ты можешь вернуться сюда в любое время. Слышишь, князь!? — посмотрел он с вызовом на Буршана. — Если Таня захочет вернуться ко мне, то я всегда приму её. Так и знай. И неважно, вернётся она одна или с сыном. Я смогу достойно воспитать мальчика.
— Что? Ты!? Достойно!? — Буршан подскочил к Саруку, и чуть было не схватил его за грудки, но Таня упёрлась ему в грудь руками:
— Остановись! Ты ведь не драться сюда пришёл, а за милостью. Вот и веди себя так, как подобает в таких случаях!
— Благодарю тебя, Сарук, за то, что всё это время заботился о моей женщине. Если тебе будет нужна помощь или поддержка в каком деле, то можешь смело рассчитывать на меня. — Стал вести себя, как подобает, Буршан. При этом говорил он сквозь крепко стиснутые зубы.
— Да, князь. — Сарук прекрасно понимал, что, даже если он вступит с князем в схватку и победит, оставить Таню силой он не может. — Забирай всё, что может тебе пригодиться в дороге, — обратился он к Тане, открывая шкаф.
Таня взяла отороченную мехом накидку, напоминающую пончо и сапожки из замши. Буршан помог ей одеться.
— Я готова. Ты пойдёшь с нами? — повернулась она к Саруку.
Он кивнул. Накинул меховую безрукавку и первым вышел из дома. Таня и Буршан вышли вслед за ним.
Как только они вошли в дом к родителям Сарука, Сарн поклонился Буршану и с удивлением произнёс:
— Что привело тебя в наш дом, князь? Беда или напротив — радость?
Сарн признал Буршана не только по перстню и одежде. Он не раз прежде видел сына Карушата на совместных Советах кланов, которые проходили в Голубой Дали.
— Радость, Сарн, великая радость! — после приветствия ответил Буршан. — Я пришёл за своей женщиной. — Он посмотрел на Таню. — Она пропала несколько дней назад и вот мне, слава Солнцеликим, удалось её отыскать.
— И ты его вспомнила? — настороженно спросил Сарн.
— Сразу вспомнила, Сарн. И его, и отца его, Карушата из рода Мирротов, и сынишку моего. Я пришла поблагодарить тебя и Кору за доброе отношение и гостеприимство. Спасибо, — Таня низко поклонилась не только Сарну, но и его женщине, Коре, которая вышла в комнату, как только услышала голоса.
— И я хочу сказать вам спасибо, добрые люди, за то, что воспитали такого смелого и благородного сына. — Буршан слегка поклонился сначала хозяину дома, затем хозяйке. — Так же благодарю вас за то, что позаботились о Тане. — С этими словами он вынул из кисета, висевшего у него на поясе рядом с клинками, два массивных золотых перстня и изящное золотое колечко с валернатом. — Это в знак благодарности, — с поклоном положил он подарки на стол. — А теперь, с вашего позволения, мы отправимся в путь.
— Князь, — немного смутившись, сказал Сарн, — мы ведь не ради злата о княгине радели, а от чистого сердца.
— Да и не знали мы, что она княгиня, — робко добавила Кора.
— И я от чистого сердца преподнёс вам эти скромные дары.
— Негоже отказываться от княжьих подарков. — Сказала Таня. — К тому же, мне будет очень приятно, если у вас останется память обо мне. Кора, а где Сакта? Я бы хотела и с ней тоже проститься.
— Дочь убежала куда-то с подругами. Не знаю, когда вернётся. Может, желаете перекусить перед дальней дорогой? — шагнула вперёд Кора, стараясь сгладить неловкую ситуацию.
— Благодарю, но на постоялом дворе я оставил за собой комнату, и там нас будет ждать горячий ужин.
— Но к постоялому двору вы доберётесь только к вечеру, — сказала сердобольная Кора. — Подождите немного.