Рубежье 3

«Думал, забуду ее сразу. И поначалу так и было. А сегодня она вдруг приснилась, причем в весьма соблазнительном виде… Может, зря так резко с ней порвал? Хотя, что теперь сожалеть о содеянном? Наверное, нужно проще относиться к людям. Она ведь мне ничего не обещала, как и я ей. Противно, конечно, что именно ее стараниями я попал в Рубежье. Хотя, судя по всему, не она, так была бы другая «добытчица»… Интересно, Ларика на такое способна? Она ведь мне тоже ничего не обещала, как и я ей. Однако последние ее выходки…»

Шорох справа и странные звуки, напоминавшие хрюканье, отвлекли от раздумий. Скосил взгляд.

«Содомом его об Гоморру! Только такого еще не хватало!»

Двигавшийся прямиком к двум застывшим «статуям» зверь с серо-зеленым мехом был мне примерно по пояс. Выскочив на полянку, он еще и ускорился, тварь. А Кент хоть бы слово сказал.

Впрочем, вскоре и без объяснений наставника все стало понятно: на карликового медведя набросилась толпа юрких крыс, затаившихся среди ветвей. Хищник рычал, катался по земле, но мелких грызунов оказалось слишком много…

Боцман тем временем медленно повернулся и осторожно двинулся прочь. Покинув поляну, мы, не сговариваясь, ускорились. Только через пять минут он произнес.

– Это ж надо было умудриться нарваться на подземных крыс именно в период жора!

– Как ты их увидел, и что еще за жор?

– Обратил внимание на свежие царапины на стволах гладкоствольных деревьев?

– Нет.

– Зря. Как раз такие оставляют эти кровожадные слепцы, – наставник был слегка возбужден и не обратил внимания на мой недоуменный вид.

– Кент, давай о крысах по порядку.

– Да чего о них особо говорить? Живут под землей, как кроты, днем почти ничего не видят, стаями собираются редко – лишь во время утреннего жора, который случается не чаще двух раз за год. Вот на эту редкую охоту мы и угодили. Хорошо, мишка вовремя появился, а то бы могли до вечера из себя истуканов изображать.

– Что значит – до вечера?! – возмутился я. – А как же пришельцы? Неужели не пришли бы «на выручку»?

– Вряд ли. Я слышал, крысы для охоты обычно выбирают места, где чужаки не появляются.

– Лндшафтные дизайнеры из мира фауны?

Ландшафтными дизайнерами или элдешниками в Рубежье называли специалистов, умевших определять недоступные для возникновения локальных аномалий места, через которые в этот мир проникали монстры. Города и деревни возводили лишь там, где указывали ландшафтники.

– Называй, как хочешь, – не стал возражать Кент. – Главное, мы к этим «элдешникам» на завтрак не угодили.

Заметил впереди метнувшуюся тень, и сразу последовал выстрел наставника, который поразил прыгнувшего гадоящера. Еще трех компаньонов здешней помеси змеи с ящерицей прикончил я.

– Вот тебе и трофеи, Дмилыч. Все, охота закончена, топаем обратно. И так из-за чужого завтрака много времени потеряли.

Охотно согласился. Еще не хватало из-за всяких крыс и косолапых недомерков возрождение гробить.

В гостевой дом по возвращении заходить не стали. Когда сдали трофеи, мне открыли двадцать первую ступень развития. От приемного пункта прямиком отправились к полосе препятствий.

Больше месяца тому назад в Казачьем я впервые опробовал местное подобие тренажера, где нужно было бегать между выскакивавшими муляжами монстров, стараясь поразить их из специализированного оружия. Здесь также предложили взять тренажерное оружие прежде, чем выпустить на тропу.

– Кент, да тут ноги переломать – раз плюнуть, – я остановился на краю оврага, по довольно крутому склону которого вела дорожка.

– В том и вся суть, Дмилыч. Эта полоса требует максимальной сосредоточенности. Нужно на каждом шагу не только успевать заметить появление врага, но и выбирать место, куда ногу ставить. Двигай вперед, не создавай очередь.

– И сколько человек за тобой заняли? – ехидно спросил я.

– У нас еще поезд, – напомнил наставник.

Пришлось трогаться с места в карьер, точнее – по крутому склону на дно оврага. Идти под горку не получалось, скорее, это походило на бег с прыжками. Выбирал ложбины, камни, и торчащие из грунта корни низких деревьев и кустов.

Первый муляж твари выскочил так неожиданно, что я в него едва не врезался. Выстрелил из карабина, практически касаясь стволом морды. Невысокий фанерный динозавр, ростом с меня, быстро скрылся в зарослях. Следующий монстр появился через несколько секунд, стоило обогнуть здоровый куст. Этого завалил с третьего выстрела, не сообразив сразу, что стрелять следовало в пасть, когда она открывалась.

«Тот, кто придумал эту полосу препятствий, явно не страдал человеколюбием. Тропинка, ежели невзначай споткнешься, и без монстров способна убить, а тут еще… – выстрелил в полутораметровую сороконожку, покрытую шипами, потом пришлось через нее перепрыгивать, иначе бы ноги исколол – муляж был объемным. – Содомом тебя по Гоморре! Тут еще и скользко?!»

По глинистой почве стекала вода. То ли родники пробивались по склону, а может это была очередная задумка создателей полосы. Спускаться становилось еще тяжелее, а цели появлялись все неожиданней.

При очередной перезарядке карабина на ходу прозевал атаку крупной змеи. Удар в ногу получился чувствительным, едва не свалился, успев с трудом ухватиться за ветки невысокого деревца.

«Похоже, один монстр меня все-таки зацепил. Остается лишь выяснить, насколько серьезно».

В кассе на входе нас предупредили, что результаты прохождения полосы объявят после испытания. Я пока не осилил и половины, а вымотался капитально, причем не столько физически, сколько психологически. Непрерывный цейтнот, поиск подходящего места для каждого шага, мониторинг окружающей обстановки и беспрерывное реагирование на появления «монстров» держали «на взводе». Поймал себя на мысли, что в реальном бою не так напрягался, как сейчас.

На дне оврага меня «наградили» одной желтой карточкой и спросили:

– На следующую часть полосы силы остались?

Разумеется, соврал, и пришлось идти на подъем по склону того же самого оврага, но по другой тропе.

Территория полосы препятствий представляла собой треугольник, две стороны которого проходили по склонам оврага, образуя вершину на его дне, а третья – по самому краю обрыва. Ее требовалось пройти уже без оружия. Пытался расспросить Кента подробнее, но тот лишь ухмыльнулся. А еще на входе наставник уточнил, что входить в режим ускорения на полосе нельзя.

«Не зря на сюда допускают бойцов рангом не ниже воина, – размышлял, преодолевая крутой подъем. – Пару недель назад вряд ли даже спустился на дно оврага без увечий. Теперь бы еще подняться…»

Мысли прервал шум сверху.

– *** *** ***!!! – выругался вслух, заметив стремительно надвигавшихся «колобков».

Шары метрового диаметра, подскакивая на ухабах, стремительно мчались навстречу. И ладно бы, один-два…

Напряженная работа мозга при расчете траектории уклонений отдалась пульсирующей болью в висках. Реагировать на нее не стал, не до того было. Дернулся влево, подпрыгнул. Рывок вправо. Побежал, успевая при этом еще и стрелять, поскольку шарики оказались муляжами каких-то местных животных. Насчитал дюжину. Одному даже удалось по касательной зацепить плечо.

«Настоящее издевательство, так ведь и убить недолго!»

Оглянулся назад, заметил за спиной развернутую сеть, куда, по-видимому, попадал сбитый с ног испытуемый, чтобы не разбиться насмерть. И на том спасибо. Двинулся дальше.

Еще через пару минут подъема заметил на склоне несколько нор. Из каждой то и дело выступала составная конечность, которая появлялась буквально на мгновенье, следовал резкий взмах и – нырок обратно.

– Это еще что за хрень? – не удержался от вопроса.

«Имитация стаи норных пауков. К их жилищу ближе, чем на метр, лучше не подходить. Стрелять тоже не рекомендуется, могут всем скопом наружу выбраться», – пояснила автономка.

«И чего я к ней раньше не обращался? Там же обширная база по всяким зверушкам!»

По правилам прохождения, отходить от обозначенной тропы далее пяти метров не разрешалось, так что миновать это скопище дыр в почве не получалось. Прикинул в уме расположение гнезд, пытаясь выстроить безопасный маршрут и быстро понял, что его просто не существует. Как ни петляй, все равно попадешь под удар усеянной крючками лапы паука.