Страница 50 из 53
– Джексон, смотри-и-и-и… – специально протягиваю я, выжидая нужный момент.
Он резко, как солдат, оборачивается и вся мука, оставленная на моей ладони, ложится на лицевую часть его тела.
Я прыскаю от смеха, видя ошарашенные глаза Джексона, на ресницах которого мука, подобно излишнему нанесению пудры.
– ЧТО. ТЫ. ТВОРИШЬ, – отрывисто кричит Джексон смешным голосом, на миг не понимая, что произошло. – Ты же знаешь, что со мной шутки плохи? Или ты уже забыла?!
Я смеюсь до боли в желудке, не переставая смотреть на то, как «белый» Джексон стоит посреди кухни и кашляет, очищая от неё нос, глаза, рот.
– Ты-ты-ты… Ха… ха… ха… – Я задыхаюсь от смеха, который позволяет мне расслабиться и снизить нервозность и тревожность, которые поселились во мне с момента нашей встречи.
– Так, значит, битва миров? – хохочет вызывающе Джексон, влажными салфетками устраняя мои старания профессионального моментального макияжа.
– Тебе не выиграть! – показываю я жестом.
Он взирает на что-то через мое плечо, сосредоточившись на какой-то мысли. Я слежу за его глазами и утыкаюсь взглядом в клетку куриных яиц, осознавая, что он замышляет. Он все ещё помнит ту ночёвку у меня, на которой мы подобным образом играли друг с другом?
– А вот и нет! – обрываю я ход его прямого умысла. – Ты не сделаешь этого! – смеюсь от страха я.
– А вот и да!
Я так и знала, он не остановится. Джексон умело схватывает яйцо. Начинается настоящая битва, точно игра в «кошки-мышки». Я мечусь из стороны в сторону, убегая от него.
– Джексон! Если ты посмеешь разбить мне его на мою чистую голову, то я… – угрожаю шуточно я, бегая по кухне.
– Что ты?.. М-м-м? – усмехается он надо мной.
– Джексон, ну я же пошути-и-и-и-ла с мукой, – умоляющим голосом тяну я и продолжаю смеяться.
Я удираю от него, захватывая горсти муки по дороге, сыпля их ему в лицо, защищаясь.
– И я хочу пошутить! – Он носится за мной, как угорелый. – А ты быстрая!
– Ещё как… – поддразниваю я, пролезая под стол кухни.
– Ну что, готовься, Милана, я почти поймал тебя! – делает детский голос Джексон.
Я невольно выбираю сложный путь и через стол подбегаю к окну. Сбежать отсюда невозможно, только если выпрыгнуть. Джексон замедляет скорость и постепенно приближается ко мне, а я отхожу назад до тех пор, пока мое тело не упирается в батарею.
– Джексон, прошу, я только что помыла голову… – Я соединяю ладони друг с другом, прислоняя их к груди, умоляя его.
– Где-то я это уже слышал, – чувственно сообщает Джексон. – Не знаешь ли, малышка, кто говорил мне такие слова?
– Нет, мне неизвестно, – отвечаю я, с ужасом замечая, что Джексон находится в меньше метра от меня. – Быть может, твоя бывшая девушка? – намекаю я на себя, смущенно улыбаясь. Кровь приливает к щекам, отчего, мне кажется, что я вся горю.
Джексон подходит вплотную. Сердце проваливается куда-то вниз.
– Милана, отсюда тебе не сбежать! – хрипло бормочет он, глядя на мои сочные от огня, губы. Он пытается отдышаться.
Его прерывистое дыхание вызывает во мне огненную дрожь. Я ощущаю на себе тысячу чувств, которые он испытывает. Я отвожу глаза в сторону, чтобы не встречаться с ним взглядом, который ой как близко.
– Милана Фьючерс, скажи, ты все ещё любишь меня? – Он обвивает свои пальцы вокруг моего запястья, спрашивая низким голосом, на который невозможно ответить «нет».
Его вопрос приводит меня в тупик. Что мне делать? Что говорить?
Я стою и молчу, меняя направление головы и взираю через его плечо на кухонный стол, на котором покоится тарелка с красными аппетитными на вид яблоками.
– Скажи, ты все ещё любишь меня или разлюбила? – повторно, усиливая тон голоса, говорит Джексон, дыша мне почти в губы. С замиранием сердца я пытаюсь думать, но не получается. Я обессилена, чтобы ответить на этот вопрос.
– Джексон, – не глядя на него, начинаю я, – мы можем поговорить после того, как всё приготовим? – Мой голос дрожит.
– Почему ты не смотришь в мою сторону? – Я молчу, слыша удары сердца. «Умоляю, не бейся так сильно… Он услышит и все поймет… Миленькое сердечко, успокойся, прошу…» Он разглядывает мои пылающие жаром щеки. – Да ты вся горишь… – Он проводит по моей щеке большим пальцем, едва касаясь губ. – Но на этот раз, я не думаю, что это температура.
– Джексон, я… – тонко мямлю я и тут же: – Ты помнишь?..
– Я ничего не забыл, – серьезность в его голосе пугает меня. – Так ты боишься, что я узнаю ответ на вопрос в твоих глазах? – Он поднимает вторую руку, чтобы полностью перекрыть мне путь к отступлению.
Его слова наэлектризовывают каждую частицу моего тела. Я теряюсь. Я – не я.
– Джексон, так мы можем поговорить после ужина? – задыхаюсь я от нехватки воздуха.
Дыхание Джексона усиливается. Он всеми силами старается, чтобы я открыто призналась ему в том, что до сих пор люблю его… И с каждой минутой мои попытки о сокрытии своей любви к Джексону становятся тщетными.
Он обводит пальцем линию моего подбородка. Секунду молчит.
– Хорошо, – на мое удивление, соглашается он. – Сначала утолим жажду, – с сексуальным подтекстом выражается Джексон
– Зажд… Жажду? – округляю я глаза, заикнувшись.
– Голод, то есть.
Я улыбаюсь и быстро поднимаю на него глаза и затем отвожу их. Он создает смешок от своей фразы, убирает руки, которые для меня являются преградой, и я свободно прохожу обратно к столешнице, глубоко выдыхая.
Наложив овощи и отварную куриную грудку на сформированное тесто, Джексон, не разрешая поднимать мне тяжести, самостоятельно ставит противень в разогретую плиту.
– Через пятнадцать минут будет готово.
– Да, эта плита с высокой мощностью. Хочу такую же себе! Я в последнее время стала кулинаром, полюбила готовить еду. – Не знаю, с какой целью я протараторила это.
– Хозяюшка, – певуче отвечает Джексон, проводя рукой по щетине.
– Мы здесь будем ужинать? – уточняю я, чтобы красиво расставить столовые приборы. Люблю эстетику.
– Нет, но это сюрприз!
– Снова сюрприз? – улыбаюсь я.
– Да!
– Заманчиво.
– Я его сейчас доработаю и подойду к тебе.
– Хорошо…
Мне становится неловко от всех сюрпризов, которые делает для меня Джексон. Но все часы, проведённые вместе с ним, становятся для меня источником счастья, которого я давно не испытывала. Ещё немного, и мы полностью разорвём грань, отдаляющую нас друг от друга.
«Желание, охватившее нас обоих, разгорается все сильнее…» – думаю я, взирая ему вслед.
Близится позднее время. Солнце давно уже ушло в закат, давая озеру передышку на ночь. Эти красивые переливы водного пространства всегда вдохновляют меня, так и хочется написать что-нибудь, восхищаясь просторами…
Но перед этим, пока Джексон доделывает сюрприз, нужно написать своим «начальникам». Я отправляю сообщение Даниэлю и маме о том, что приеду домой поздно, чтобы они не сидели в ожидании меня. Даже, если одежда не высохнет, домой я обязана вернуться. Иначе – беды не миновать.
Быть в халате перед Джексоном не совсем комфортно. Хотя в прошлом между нами были близкие отношения, и каждый из нас был ознакомлен с телами друг друга, но все-таки это было так давно, и всё уже кардинально изменилось.
Пока я разглагольствую сама с собой, я и не замечаю, как Джексон появляется рядом. От неожиданного его прихода, я вздрагиваю.
– Милана, все готово! Как там наша пицца? – громко спрашивает Джексон, ну или мне показалось, что громко.
Черт. Она вылетела у меня с головы.
– М-м-м, думаю, что аромат нежного сыра «Моцарелла» и свежих томатов говорит нам о готовности пиццы, – испуганно предполагаю я.
Еще бы пару минут, и она сгорела. Съели бы тогда. Но только друг друга.
«Милана, думай, о чем думаешь».
– Я сейчас всё сделаю сам, ты можешь обжечься. – Заботится. Приятно это чувствовать. – Достанешь поднос? Он в нижнем ящике рядом с холодильником.