Страница 11 из 15
Каримаса с перепугу выбросила аппетитную находку себе под ноги. Сочный с виду плод раскололся надвое. Из сердцевины потекла темная, как смола, жижа, впитывающаяся в твердую почву под ногами, угрожающе зашипела.
– Что это такое? – удивленно просипела девушка.
Нор уже оказался рядом. Карие глаза с тревогой взирали на правительницу.
– «Смертельная бомба».
– Это шутка, или вы мне угрожаете?
– Никак нет, Ваше Величество. Это название фрукта. Он опасен, его ни в коем случае нельзя есть.
– Зачем же тогда он здесь растет, раз столь опасен?
– Эти деревья растут уже несколько столетий. Фрукт использовался для заключенных в темницу врагов, чтобы травить их. Он вызывает галлюцинации, а также…
– Достаточно, – перебила гвардейца Каримаса, – ни слова больше.
– Как скажете, Ваше Величество. Позвольте показать вам весь сад? Я точно смогу сказать, к чему нельзя прикасаться, а что исцеляет и даже дарит силы. Каждый гвардеец в курсе, где и что здесь находится, ради Вашей безопасности, разумеется!
– Веди, стражник, – Каримаса постаралась произнести это надменным тоном, но получилось как-то жалко. Но, возможно, Нор этого не заметил.
Они дошли до дерева с крупными зелеными бархатными листочками и небольшими плодами бледно-желтого цвета.
– Вот, попробуйте «Семенику», – стражник открутил крышку фляги и обмыв водой фрукт, протянул девушке. – Из этого фрукта наши повара варят джем и подают к блинам, крепам и оладьям.
Откусив кусочек круглого плода, Каримаса с волчьим аппетитом проглотила его весь, пока в руке не остался один хвостик и четыре небольшие косточки. По вкусу Семеника напоминала спелую черешню с сочной грушей и ананасом.
– А вот это «Графская изба», – сказал стражник, когда оторвал треугольный плод, похожий на пирамидку.
– Почему он так называется?
– Потому что по форме фрукт напоминает избу, – терпеливо ответил Нор, будто объяснял пятилетнему ребенку элементарные вещи.
– При чем здесь тогда название Графская?
– А вы попробуйте, – с хитринкой посмотрел Нор на правительницу.
От столь диковинного фрукта исходил аромат детства, когда ты носишься с утра до вечера по пыльным дорогам Соннелии, а в перерывах на обед и ужин вгрызаешься зубами в домашнее печенье «Хвосты», изготовленное из муки и воды, с ягодной начинкой внутри и присыпанное сверху сахарной пудрой. По вкусу фрукт напоминал воздушное суфле с сочными кусочками дыни и клубники.
Графскую избу Каримаса жевала медленно, в отличие от Семеники. В голову проникли воспоминания о матери и отце, о которых она старалась не думать все эти дни, чтобы сердце не разорвалось на мелкие кусочки от тоски и беспокойства по ним. Для безопасности родителей она не писала им письма, но страшно по ним скучала, и надеялась, что в будущем, когда закончит со своей миссией, которую сама же и возложила на себя, обязательно встретится с ними.
– Ваше Величество, все в порядке? – спросил обеспокоенный Нор, встревоженный застывшими слезами в глазах девушки, а когда они ручейками потекли вниз по маске, вовсе растерялся и не знал, что делать. Неужели столь мерзкая и жестокая женщина склонна к проявлению чувств? Да быть такого не может! Он и сам видел ее в тот день, когда гости расселись вокруг арены в амфитеатре. Ни капли жалости или мельком проступившего чувства вины в глазах. Расчетливая гадина, прибравшая к своим рукам то, что принадлежит ее брату, истинному правителю!
Король Фиридоний Маканский, скрываясь тесной комнатке замка, отдал ему приказ сблизиться со своей сестрой, выведать все тайны, насколько это вообще возможно, втереться в доверие, найти все слабые места, чтобы в дальнейшем использовать это против нее и устранить с трона.
– В полном, – ответила девушка и нелепо вытерла рукой мокрый нос и слезы.
– Как считаете, может, на сегодня достаточно? – спросил Нор, напрягшийся всем телом. Он планировал угостить ее ягодами правды, но, после увиденного, передумал.
Теперь гвардеец точно знал, что под маской скрывается совсем другой человек. Это не Ясара. Сестра короля никогда в жизни не вытирала нос подобным образом. По правилам этикета этот жест недопустим в обществе.
Между фразами девушки проскальзывала нежность, нехарактерная для властной и бесчувственной гадины и, в отличие от самозванки, монаршая особа точно знала, каковы на вкус Семеника и Графская изба. Не знала Ясара только о кусте ягод, которые могли любого вывести на чистую воду.
Нор явно видел отличия между сестрой короля и самозванкой, но не знал, та ли эта девушка с аметистовым цветом глаз, которую он так неистово ищет. По крайней мере, он мог бы узнать наверняка, угостив ее ягодами, но побоялся услышать правду. Нет, он не планировал навредить девушке, а только помочь своему правителю вернуть королевство. Что, если это она? Интуиция подсказывала, что он не ошибся. Как тогда поступить в этом случае: разоблачить самозванку и сдать королю или умолчать? Когда что-то кольнуло в груди, Нор прижал руку, чтобы унять необъяснимую боль.
– Пожалуй, мне лучше вернуться в свои покои.
– Проводить Вас? – охрипшим голосом спросил гвардеец.
– В этом нет смысла. С этим я и сама справлюсь.
Нор проследил за ней задумчивым взглядом. «Хоть бы это была она», – билась в голове мысль, как запертая диковинная птица в клетке. Но в глубине души он знал, что под личиной Ясары скрывается та, которую он искал.
Глава 9. Слежка
В замок Романа попала на следующий день после коронации королевы Ясары и ее бракосочетания с капитаном королевской гвардии Дароном, ныне правящим королем. Девушка сожалела, что не присутствовала на столь важном и роскошном, по слухам других служанок, событии. Вот бы хоть глазочком взглянуть, в какое платье облачили королеву, и что именно подавали на столы. Но она опоздала. Зато, хвала всем богам, устроилась служанкой. Но путь к цели оказался тернист.
По дороге в замок поломалась конная упряжка. Пришлось ковылять пешком в ближайшее поселение под названием Сточная Яма и отдать последние лиры, чтобы подкрепиться свекольным пирогом в захудалой забегаловке, после чего найти более-менее трезвого извозчика с повозкой и старой кобылой.
Сироте, чудом подслушавшей разговор соседей, что в королевский замок требуется прислуга, с первых дней в окружении роскошных гобеленов, ваз и ослепительных золотом залов, стало ясно, что она попала в самое настоящее змеиное кодло сплетниц, и единственный адекватный человек здесь – «Надзирательница Рага», как за спиной ее называли глупые дурехи.
Кличка никак не вязалась с удивительно мягкой и доброй женщиной. После утомительной дороги Рага дала Романе выходной, а убедившись, что девушка отдохнула и подкрепилась пропаренной репой и сельдереевым пирогом, в честь празднества, ввела в курс дела. В 6:30 подъем, в 6:50 собрание служанок в Зале Сборищ, где каждая получает распоряжения на день.
За то короткое время, что Романа здесь провела, она несколько раз подала еду в королевскую столовую, в трапезную для придворных дам, в отдельный зал для стражников, драила на кухне полы и жирную утварь, после чего потом спала, как убитая.
Поручение проследить за Брендоной изрядно удивило новенькую. Правая рука королевы сразу внушила страх и желание держаться от женщины подальше. Сама себе на уме, с кучей планов в голове. Иногда создавалось впечатление, что главная в замке она, а не правители. За свои девятнадцать лет Романа научилась незаметно подкрадываться и подслушивать. Видимо, Рага разглядела в ней это качество, иначе послала бы на это задание кого-то другого.
Проснувшись раньше обычного, с ощутимой тупой головной болью, Романа облачилась в балахон темно-гранатового цвета и отправилась на слежку. Пока ждала в коридоре за углом, откуда открывался обзор на дверь в комнату Брендоны, пару раз задремала, но, услышав звук открывающейся двери, мигом проснулась и собралась. Повезло еще, что в этой части коридора гвардейцы не стояли на страже.