Янтарный свет. Трилогия

– В чём?

– Пока я сам не разобрался, но…

Снек задумчиво почесал лоб.

– Я наблюдал за рукой света. И вот, что я заметил…

Бывший член Янтарного ордена поднял руку и создал небольшой шарик света на ладони.

– В учебниках пишут о последовательности создания определенных частей заклинания. Ларс мне объяснял и показывал мысленное построение, поэтому я выбрал его. Когда я ему показывал то, что пишут в учебниках, он жутко ругался. И суть в том, что заклинание мастера, по его мнению, строятся по‑другому и в ином порядке.

– Тогда зачем в книгах пишут так?

– Потому что начинающему очень трудно воспроизвести заклинание в мастерском порядке. Чисто физически.

Ларс погасил сияющий шарик и, сосредоточившись, замер. Через десять секунд концентрации на его руке появилась крошечная точка, сияющая так, что у воришки заслезились глаза.

– Разница в уровнях эффекта колоссальна, но и времени на такой подход нужно на порядок больше, – выдохнул клирик, впитав шарик обратно. – Думаю, тебе стоит поговорить с Ларсом. Он в этом деле разбирается достаточно хорошо.

Руди задумчиво взглянул на птицу, а затем на дверь, за которой Гош в очередной раз переписывал таблицу.

– Эй! Деда! – крикнул воришка. – Спорим, ты не разберешься, почему заклинание не работает!

Снек покачал головой.

– Он достаточно стар, чтобы не вестись на такие простецкие уловки…

Руди с коварной улыбкой взглянул на клирика, а спустя несколько секунд дверь открылась и из неё показался, Ларс.

– Я тебе не деда, Рудольф, – произнёс он и хмуро взглянул на птицу в руках воришки. – Второй клюв пытаешься ей вырастить?

– Нет, кость срастить, – пояснил Руди и повторил заклинание, изученное на занятии по целительству.

Дождавшись окончания, Ларс с жалостью взглянул на воришку и пояснил:

– С таким подходом и этим заклинанием у неё не крыло срастется, а действительно вырастет второй клюв… Или третье крыло.

– С чего бы это? – фыркнул Руди. – Я все делаю правильно!

– С того, что база на основе роста живого, – вздохнул Ларс и, подойдя к Руди, прислонил ухо к его макушке.

Постучав пальцем ему по лбу, он с досадой произнёс:

– Я так и думал. Тут пусто.

– Хватит ёрничать, – недовольно буркнул тот и отмахнулся от старичка. – Объясни нормально!

– Основа роста для сращивания мягких тканей. В первую очередь растут мышцы, кожа и подкожная клетчатка. Если применять ее при отсутствии ран в таком виде много раз, то в итоге начнётся рост. Что может расти у птицы?

– Перья?

Снек нагнулся и заглянул в ухо воришки.

– По‑моему тут сквозное отверстие, – авторитетно заявил он. – В первую очередь будет расти кожа, потом мышцы и уже потом кости. А у тебя даже крыло не зафиксировано. Для заклинания перелом ничего не значит. Кость не соприкасается – значит, это две разные косточки. Что надо делать? Расти. Еще раз пятьдесят повтори заклинание в переломе появится сустав или хрящ.

Руди хмуро взглянул на птицу.

– И как тогда срастить этим заклинанием перелом?

– Переверни пару фигур и иди в последовательности от обратного.

– Чего?

– Начни с конца его составлять, – выдохнул Ларс. – Боги, с какими тупицами приходится работать!

– Эй! Ларс! – раздался крик паладина. – Я закончил!

– Иду‑иду, – кивнул старичок, с довольной миной возвращаясь к паладину.

Руди с победоносным выражением взглянул на Снека.

– Это была хорошо поставленная ложь, – хмыкнул клирик.

– Но‑но! – погрозил пальцем воришка. – Не ложь, а блеф! Это принципиально разные вещи!

Глава 20

– Когда мне передали новости о моем курсе стихийных занятий, я был… в недоумении, – произнёс Ларс, глядя на Главную руку оплота.

– Я этого и ожидал, – кивнул Хорт. – Но ваши уроки не призваны обучать вас.

Старичок вскинул брови и открыл было рот, чтобы спросить, но его перебил собеседник.

– Это для меня. Я хотел бы понять суть вашего пути.

Ларс закрыл рот и задумчиво оглядел помещение.

– Здесь защита получше, чем в зале медитации.

– Благодаря вашим усилиям… Мы начали разработку новой рунной защиты.

– Главное цель, – кивнул Ларс. – Но горячая головешка у задницы тоже неплохо.

– И не поспоришь, – хмыкнул Хорт. – Давно у наших рук не было такого проекта.

– Нет худа без добра, – кивнул отрекшийся маг.

– Итак, – вздохнул ректор и спросил: – Почему же вы отреклись от стихий?

– Порог, – вздохнул Ларс. – Я подошёл к порогу и…

– Не смогли его преодолеть?

– Нет. Свой порог я преодолел и разочаровался.

Хорт удивленно взглянул на собеседника.

– Все дело в том, что стихия… Любая стихия ограничена. Огонь не сможет гореть в воде. Да, греть и испарять, но гореть по‑настоящему не может. Воздух не может разогнать потоки в камне и прочее…

– У любой стихии свои недостатки и преимущества.

– Да, но… после порога, когда ты уже не просто взаимодействуешь со стихией, а… Можешь ей повелевать. После этого всё становится ещё сложнее и в тоже время слишком примитивно.

– И вы решили уйти от стихии?

– Нет. Не так, – покачал головой Ларс.

Он поднял руки ладонями вверх и собрал в них силу, образовав пару прозрачных шаров.

– Дело было немного по‑другому. После того, как я разобрался с проклятьем в гробнице одного рода, оказалось, что… – тут Ларс улыбнулся от воспоминаний. – Оказалось, что сокровищница в гробнице пуста.

– Обокрали?

– Нет. Вся охранная система была в рабочей системе, – покачал головой отрекшийся. – Просто предыдущий глава умудрился проиграть состояние в карты.

– Даже так, – хмыкнул Хорт.

– Ну, а мне за работу была предложена расписка… Но я выбрал один трактат из библиотеки этого рода. Это были мемуары Садариска «Вечное око». Именно там я узнал о понятии «чистой силы».

– Чистой?

– Да. Той самой, что соединяет стихии, через которую ведутся перевод одной силы в другую. То, что находится между водой и огнем, ветром и землей. Даже между жизнью и смертью.

Хорт оглянулся и пододвинул к себе небольшой табурет, стоявший у стены. Усевшись на него, он задумчиво взглянул на Ларса и спросил:

– Я читал теории о чистой силе, но ни в одном не нашел конкретных выводов и математической основы под это. Признаться честно, вы первый, кого я вижу в живую, кто использует «чистую силу». До меня доходили слухи о подобных магах, но чтобы конкретно о каком‑то маге… И тем более проявления этой чистой силы. Нет. Такого не было.

– Рад, что я первый, кто достиг на этом поприще столь высоких успехов, – усмехнулся Ларс. – Всё‑таки с чистой силой работать не в пример сложнее.

– И в чем же сложности? – хмурясь, спросил главная рука.

– В том, что законы построения заклинаний с ней работают совершенно по другим принципам.

– О чем вы?

– Огонь прекрасно воспламеняет древесину и совершенно бесполезен против камня… До определенных температур. Водой можно резать камень, но бить простыми заклинаниями по воздушным щитам… мягко говоря не особо эффективно. С чистой силой, при стандартном подходе, прямые удары неэффективны в принципе. Против любой стихии.

– Усложнение техник, – хмыкнул Хорт.

– Да. Представьте, что пришлось пройти мне, работая с силой, о которой ты ничего толком не знаешь?

– Это был долгий путь.

– Это был очень сложный, очень тернистый путь проб и ошибок, – кивнул Ларс и улыбнулся. – Но этот путь я с гордостью называю самым интересным в моей жизни.

– Даже так?

– Именно. Все заклинания, все законы приходилось составлять по новой. Что‑то пересматривать, а от чего‑то и вовсе проклинать свою глупость.

Хорт хмыкнул и с улыбкой спросил:

– И что же по‑вашему было самой большой глупостью?

– Коэффициенты рассеивания, – поджал губы Ларс. – Представляете?

– Они там другие?

– У чистой силы их нет.