Страница 60 из 156
– Угу, – кивнул клирик. – Красивые тут места… Только безлюдные.
– Но хутор же мы нашли, – хмыкнул паладин. – Вполне себе нормальный.
– Только стоит вдали от дороги, если её вообще можно назвать дорогой, – вздохнул Снек и оглядел грубые постройки. – Тебе не кажется странным селиться в такой глуши?
– Ситуации бывают разные, – хмыкнул Гош. – Может, наёмник бывший накуролесил, а может еще чего. Судя по постройкам и полям, хутор тут давно.
– Я бы даже сказал, что тут не первое поколение живет, – кивнул друг.
Гош согласился и молча достал небольшую деревянную фляжку, откуда отхлебнул и крякнул.
– Я же тебя просил не пить, пока не покинем Свадию, – недовольно проворчал клирик.
Паладин спрятал фляжку во внутренний карман и достал оттуда странный амулет из кости.
– Что это?
– Помнишь Тука?
– Это тот бородач из ордена, которого ты все клялся перепить?
– Он самый. Он мне дал амулет. Этот амулет указывает на его место. Специально дал, чтобы мы могли найти друг друга, если будем в Альме.
– Один пьяница – горе в отряде. Два – во всём ордене, – усмехнулся клирик.
– Он больше никуда не показывает, – мрачно ответил паладин. – Сегодня, после обеда перестал.
Клирик помрачнел.
– Не все братья смогут уйти. Многих настигнет инквизиция, – вздохнул он, опустив взгляд.
– Знаю, просто… я его так и не перепил, – ответил Гош.
– А то, что он ел, не замечал?
– Мясо в основном… Да, жрал Тук безбожно, – с легкой улыбкой произнёс паладин. – Я все думал, куда в него лезет?
– Он ел жирную пищу. Жир, он… он действие алкоголя тормозит.
– Да? Не знал… – паладин услышал скрип двери дома, у которого они сидели, и спрятал зуб в карман.
– Вы бы… это. В дом заходили, – предложилбородатый мужчина.
Несмотря на то, что он был уже в возрасте, плечи всё ещё были широкими, а руки были покрыты набухшими венами от постоянного труда.
– Да, холодать стало, – кивнул Гош и поднялся.
Снек же остался на крыльце, смотря на последние лучики солнца.
– Я на сеновале останусь, – произнёс клирик.
– Не испытывали бы вы судьбу, гости дорогие, – вздохнул хозяин. – У нас тут волки ночью шастают. А ну как цапнет?
– Скот таскают? – тут же уточнил Гош, даже не задумавшись.
– Какой там таскают, – гневно проворчал мужчина. – Почём зря рвут. Только потроха вытащат, а мясо не трогают, две овцы накануне подрали.
Гош взглянул на Снека. Тот молча мотнул головой.
– Он у нас калач тёртый, справится, если что, – махнул он рукой и вошел в дом.
Постель паладину постелили на лавке. Тонкая подстилка, одеяло из мешковины и перьев и небольшая подушка.
– Слышишь, хозяин, – начал воин, укладываясь на лавку. – А где твари живут, знаешь?
– Так как не знать? На лысом холме каждую ночь воют, – вздохнул хозяин. – Я поначалу капканы ставить пытался, так эти бестии срывают их. Уже две штуки утащили. Кровь видал, но толку с того? Капканов больше нет.
– А почему гора лысая?
– Так не растёт на ней почему‑то ничего. Хотя землица с виду жирная.
– Понятно, – пробормотал паладин.
Воцарилась тишина. В сон воина не тянуло совершенно. В потемках он рассматривал убранство избы. Кадка с водой, грубый стол, пара лавок, печка, с которой на него выглядывала пара детских лиц.
– Слышишь, воин? – раздался голос мужчины. – Может, возьмётесь тварь извести? Мы живем не богато, но серебрушка в заначке есть…
– Зверь, если он голодный, потроха жрать просто так не станет, – пояснил Гош, глядя на потолок. – Если жрёт только потроха, то это не зверь. Это тварь, магией измененная. А если воет на лысой горе, то и место силы её там…
Гош задумчиво вздохнул и продолжил:
– Зуб даю, у горы той ручей должен быть. А у ручья цветы все чёрные, так?
– Коричневые, – отозвался хозяин.
– Земля, значит… Тварь эту надо выводить с магами или церковниками. С последними дешевле выйдет… хотя если живёте не богато, то… уходить вам отсюда надо.
– Куда? Где нас ждут? Кому мы нужны?
– Мёртвые вы тоже никому не нужны, – заметил паладин.
– Значит, не возьметесь, – задумчиво пробормотал хозяин. – Я‑то думал, если имен не назвали, значит, не простые.
– Не возмёмся, мужик… Уж прости.
Паладин повернулся на другой бок и уставился в стену.
Текло время, тьма полностью поглотила всё вокруг. Слышалось завывание ветра на крыше, издалека доносились отголоски грома.
Спустя пару часов, когда Гош устал пялиться в стену и лёг на спину, раздался далекий протяжный вой. Длинный, с легкой хрипотцой.
Гош знал этот звук прекрасно. Именно так выли измененные силой магии твари, появлявшиеся на месте выхода силы.
Он пролежал минуты две, слушая вой, после чего поднялся и сел. Во тьме перед ним стояла девочка лет шести. Это была дочка главы села.
– Они ведь нас не съедят? – шепотом спросила она.
За окном сверкнула молния, отчего паладин увидел её перепуганное лицо.
– Нет, – тихо ответил он и потянулся к мешку, в котором находились его доспехи.
Быстрым, отточенным движением он нацепил нагрудник, наручи и взялся за поножи. Надев снаряжение со знаками Янтарного ордена, на глазах ребенка он молча достал свой меч и нагнулся к наблюдавшей за этим девочкой.
– Дверь за мной на засов закроешь, – скомандовал он, и наклонившись, провёл по голове ребенка. – Поняла?
– А вы ещё вернетесь? – спросил ребенок и вздрогнул от раската грома.
– Вернусь, но скорее всего уже утром. Ложись спать и ничего не бойся…
Паладин подошёл к двери, отодвинул засов и осторожно вышел. Постояв на крыльце под навесом, он дождался, пока ребенок закроет за ним засов, и оглядел двор, погруженный во тьму.
– Ты куда намылился? – спросил Снек, стоявший под навесом, рядом с крыльцом.
– Лысая гора тут есть. У ручья под ней цветы все коричневые, – объяснил Гош и указал в сторону, откуда снова начали доноситься звуки воя. – В той стороне, я так понимаю.
– Волколаки, измененные силой земли, – вздохнул клирик. – Они уже в каменной броне. Ты их собрался мечом ковырять?
Паладин опустил взгляд на клинок у пояса и поднял на клирика.
– Никакого света, – покачал головой друг. – Сам всё знаешь. Разболтает этот старик, и нас вмиг повяжут… Как Тука.
– А ты откуда знаешь, что у них каменная броня уже?
Снек молча опустил взгляд и вздохнул.
– То, что ордена нет, не значит, что его дело мёртво, – ответил воин света и достал клинок.
Он вытянул руку вперед, подставляя лезвие под первые капли дождя. При этом он начал постепенно наполнять его силой, отчего тот едва заметно начал светиться.
– Взболтнёт – хрен мы до границы доберемся, – мрачно произнёс клирик.
– Делай то, что должно… – произнес воин, и стряхнув сияющие белоснежные искорки с лезвия, вышел под дождь.
– … И будь, что будет, – нехотя закончил Снек. – Пойдём. А то до утра будем возиться…
***
– Что тут непонятного? – проворчал Ларс. – Параллелепипед, на одной стороне целиндрическое отверстие, ведущие в сферическую полость. Внутри полости тетраэдр.
Маг в десятый раз повторивший принцип построение стихийного заклинания с помощью мысли, недовольно поежился и оглянулся. Троица и их раб‑учитель находилась недалеко от конюшен постоялого двора.
– По‑моему, он опять ругнулся, – нахмурился Руди.
– Параллелепипед… – с трудом повторила девушка.
– Я вообще ничего не понял, – произнёс Ари, почесывая голову.
– Вот об этом я вам и говорил. Прежде чем чему‑то вас учить, надо элементарно иметь хотя бы крохи образованности, – язвительно проворчал старичок.
– Слушай, деда… – начал было воришка.
– Не «деда», а профессор Ларс!
– Пока ты просто старый хрыч, – начал закипать Руди. – И если ты еще не выжал из ума, то можешь объяснить, что такое паралеличего‑то там. Нормальным, человеческим языком.