Мастер киллиары

– Я за вином и бокалами, – поцеловала меня Джалиана и ушла на кухню модельной походкой, постукиваяа каблуками.

Пока её не было, я принял душ. Судя по каплям воды на теле Гласа, она тоже успела освежиться.

Вечер и часть ночи мы провели, предаваясь влечению и страсти. Вино с бокалами так и не понадобились. Когда мы оба насытились, Джалиана оделась и уехала к себе.

Было у нас такое негласное правило: она никогда не оставалась у меня на всю ночь. И, в основном, все наши встречи происходили здесь, в этом пентхаусе. До того, как я купил его, мы отдыхали в отелях. Даже в моём доме её не было. Ни разу.

Утро я встретил на тренажёрах. Регулярные занятия помогали держать тело в хорошей форме, а ещё занятия спортом неплохо прочищали мозги. После ряда провалов надо хорошенько разгрузиться.

В душе разогрел голос. Проверил его влияние на воде. Та скручивалась, плескалась, поднималась, подчиняясь мне.

По излюбленной привычке приготовил завтрак. На этот раз он состоял из каши, омлета и фруктового смузи. Неизменной оставалась чашечка крепкого терша, смягчённого молоком фурузии, плода, чей сок называли молоком из-за его белого цвета.

Я подошёл к панорамному окну и замер, наблюдая за восходом солнца, которое постепенно будило Таулин яркими лучами. Сделал глоток ароматного терша. Урбанус просыпался. Пора звонить Димиану.

– Вит, ещё раньше позвонить не мог?

– Приглашение получил? – я пропустил его возмущение.

Он ещё со времён обучения в интернате был известной соней. Раньше обеда его поднять невозможно. Удивительно, что он вообще ответил на звонок.

Димиан, Сандор и я подружились в интернате, куда нас сплавили родственники. В отличие от нас с Гиерра, у него родители живы. Недавно его отец передал ему управление кланом Джантале и отошёл от дел.

– Получил. А ты решил посетить мероприятие? – я услышал в его голосе заинтересованность с нотками удивления.

– Да.

– Хм, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Тогда увидимся там! – и Димиан отключился.

Разговор с другом подтвердил мои догадки: что-то с этим приглашением нечисто.

Глава 4

Ехал на Ассамблею, так иносказательно назывались торги, где ишаары покупали себе Мастеров и Маэстро.

Я занял ложу, номер которой был указан в приглашении. Торги начались вовремя.

На круглую арену выходили поочередно мужчины и женщины, игравшие на киллиарах. Основной массой шли Мастера.

Историей установлено, что первыми как вид появились именно они, Мастера. Это первые люди, которые научились при помощи игры на музыкальных инструментах взаимодействовать с природой в современном мире, где правили звуковые волны. Но не все инструменты подходили для того, чтобы войти в резонанс со стихиями и успокоить их. Лучше всего себя показали струнные, среди которых главенствующую позицию заняла киллиара.

Предпочтение отдавалось ей ещё и по тому, что у неё был обширный диапазон: не менее двенадцати октав. Ни один из других музыкальных инструментов не мог похвастаться таким богатством. К тому же киллиару удобно переносить.

Её деревянный корпус напоминал грушу в разрезе. Два грифа соединялись аркой, на которые натягивали металлические струны разной толщины. На ней играли разными способами: пальцами или медиатором. Те, в свою очередь, тоже подразделялись на различные приёмы. Из-за специфического двойного грифа играть можно как правой рукой, так и левой, развернув гриф в другую сторону. Хотя среди киллиаристов умение играть обеими руками считалось верхом мастерства. Таких называли Маэстро.

За всё время торгов сегодня не было ни одного из Маэстро. Их сила вырождалась. Точнее, творец не мог заниматься творчеством в клетке, пусть и золотой.

Пришлось сосредоточиться и выставить мысленную защиту от чарующих звуков древнего музыкального инструмента, чтобы ушлые Мастера не смогли установить контроль. А всё потому, что когда-то ишаары были бесправными. Их использовали, как вещь. Наши голосовые связки создавали уникальные звуковые волны, которые при должной настройке намного лучше входили в резонанс со стихиями и могли ими управлять: как подавлять, так и усиливать бури.

В древности за маленькими ишаарами велась охота. Однако, природа озаботилась тем, чтобы мы выжили. Ритуал полного подчинения можно было провести один раз в жизни. Не знаю, в чём заключался этот ритуал, но после Кровавого восстания любые упоминания о нём уничтожили. Ну, как уничтожили, устно всё же память о нём сохранилась в ишаарских семьях, вот только подробности канули в историю.

Один Мастер мог сочетаться только с одним ишааром. Маэстро мог управлять двумя-тремя. Верхом эволюции их силы стали соторы. Рождались они редко. Наверное, тоже, как следствие гармонии.

На соторов наш голос совсем не действовал. Их разум словно уже имел защиту от звуковых влияний. В отличие от Мастеров и Маэстро. Тем приходилось всё время концентрировать внимание, чтобы не поддаться влиянию ишаарского голоса. При этом соторы без усилий видели, в прямом смысле слова, звуковые волны, их колебания и частоту.

Первые урбанусы построили соторы, став правителями. Их возносили. Им поклонялись. Они смогли объединить вокруг себя Мастеров и Маэстро, которые помогали сдерживать натиски стихий. Именно в таких сражениях с природой выяснилось, что сотор мог подчинить любое количество ишааров.

Сзади меня открылась дверь, и в мою ложу вошёл Сандор. Мы пожали руки, и друг сел на соседний стул.

– Я рад, что ты пришёл.

– Ты же сам передал мне приглашение, – пожал плечами.

– Димиан тоже скоро присоединится к нам.

Как раз балкон его ложи загорелся. Кто-то попытался перебить ставку. Но Джантале не церемонился, сразу задрал цену. Мастер теперь его.

Мерзко. Хотелось уйти из этого места. Но раз друзья позвали, то надо досидеть до конца.

– Сейчас начнётся самое интересное, – Димиан пришёл через несколько минут.

Едва он уселся, как на арену вывели… ребёнка.

Друзья сидели с поджатыми губами и тоже неодобрительно смотрели на торги, где продавали ребёнка с задатками Маэстро.

Я чуть со стула не упал. Дожили. Отчего ушли, к тому и вернулись. Разве что бывшие рабы стали хозяевами. История повторялась.

Во времена правления соторов в нашем мире процветала торговля людьми. Ишааров покупали и продавали. Если в семье рождался ишаар, то это был праздник. Безбедная жизнь для всех её членов обеспечивалась выгодной продажей ребёнка. Сделку старались провести как можно раньше, до полового созревания. Как-то это было связано с ритуалом полного подчинения.

Увы, подробностей нет нигде, но из-за этого омерзительного факта, когда ишаары встали во главе урбанусов после Кровавых восстаний, в ходе которых вырезали соторов, победители-ишаары подняли возраст совершеннолетия до двадцати лет. Любая связь с несовершеннолетним сурово каралась. Даже в наше время. В память о тех временах ишаары не щадили и своих, если был доказан факт связи с малолеткой.

– Твой дед прав, – когда был продан первый лот, произнёс Димиан, повернувшись ко мне. – Нельзя было вводить систему патронажа.

Её ввели около пятидесяти лет назад, чтобы искать Мастеров и Маэстро через прослушивания в музыкальных школах. Патронаж помогал вести их учёт и контролировать. В итоге система превратилась в узаконенную проституцию.

Ишаары по сути «столбили» себе Мастеров и Маэстро. Чем их больше, тем сильнее клан. Чем сильнее клан, тем лучше его финансовое положение. А без денег не получить ни Мастера, ни Маэстро. Замкнутый круг.

– Ну, хоть в чём-то он прав, – буркнул я.

С дедом у меня были напряжённые отношения. Точнее, после ссоры с ним в четырнадцать лет я убежал из клана. За неповиновение дед лишил меня клановой поддержки. Подросток-ишаар был обречён на смерть, если бы мне не встретился Лазаро.

– Лазаро тоже считал, что патронаж приведёт однажды к торговле детьми, – Сандор вспомнил о моём свободолюбивом учителе.