Мастер киллиары

Лазаро называл себя Мастером, хотя на самом деле был сотором. Он меня многому научил: управлять голосом, развил мой слух и научил немного играть на звуковых волнах. Мастер был хорошим учителем. Это от него я узнал об истории нашего мира и о ритуале полного подчинения.

Лазаро вообще много чего знал, но мало кому рассказывал. Он сделал карьеру известного музыканта, играл в клубах, собрал армию поклонниц. Мечтал выступить на сцене Гранд-Примо Ралсо. Но без патронажа ему это не светило.

Он был сильным, поэтому ишаарские кланы передрались за возможность заполучить его. Вот только Лазаро ловко уходил от расставленных ловушек.

Только один раз он не сбежал. Когда на Таулин шёл мощный грозовой циклон. Он сам пришёл к ишаарам и предложил помощь, раскрыв свою силу сотора.

Сперва ему никто не поверил, но он подчинил нескольких глав кланов. Наверное, этого ему и не простили. Да и позволили ему, когда уже Четвёртая периферия была разрушена и буря продвигалась к центру урбануса.

Контроль над стихией стоил ему жизни.

– За любовь к правде и непокорность на него повесили разрушение Четвёртой периферии, – сказал Димиан.

Полгода назад объявили о завершении расследования о стихии пятнадцатилетней давности, разрушившей Четвёртую периферию. По её итогам виноват был Лазаро. Даже мои показания, что он помогал, не сочли достаточными. Их вывернули так, что он меня, тогда ещё юнца, взял под контроль. Друзья мне верили, потому что тоже помогали нам.

– Герой получил свою награду, – моим сарказмом могло отравиться полмира.

– Я считаю, что он должен быть оправдан, – только у Димиана была власть. Как глава клана он входил в Конвенум Тишины, который организовали и собирали на территории Таулина.

– Сам знаешь, почему старики не стали раскрывать правды, – Сандор не просто так притворялся слабым. Это помогало ему узнавать о действиях дяди и других кланов, поддерживавших идею Гиерра о господстве сильных ишааров. – Им это невыгодно. Если обнародовать, что Мастер спас Таулин, начнётся очередное восстание.

– Которое может увенчаться успехом, – добавляет Джантале.

Мы с Сандором напряглись. Для такого заявления должны быть серьёзные аргументы. И Димиан ими поделился:

– Наша компания выявила, что наша молодёжь становится слабой с каждым поколением. Мы с вами ещё сильные по сравнению с младшими братьями. Новорождённые вообще едва дотягивают до шкалы инфразвука.

– Хочешь сказать, что скоро ишаары перестанут рождаться? – уточнил я, наклонившись вперёд.

Клан Джантале забрал себе сферу фармакологии и здравоохранения. Кроме того, всеми научными изысканиями в плане физического состояния всех рас нашего мира занимались они. Кроме них, ни у кого не было обширных сведений о генетических кодах ишааров, Мастеров, Маэстро и соторов.

– Мы уже вырождаемся, – подтвердил Джантале. – Если верить законам гармонии, которые сейчас попирают сплошь и рядом, мы вымираем, потому что нет противовеса.

– А им выступали соторы, – закончил мысль Сандор. – Жаль, что последний сотор умер семьдесят лет назад.

– Пятнадцать, – поправил я. – Лазаро был сотором.

Наша беседа закончилась. На арене происходила ожесточённая борьба за сладкий кусок – девочку-ишаара.

Ишаарами были, в основном, мужчины. Почему-то считалось, что если оба родителя ишаары, то и ребёнок родится сильным.

– Есть доказательства, – Димиан посмотрел на меня. – Причём живые.

Да, мои родители были ишаарами. Отец родом из сильного клана Фаррери, а мать – из слабого Санетти. Их отцы не одобрили выбор. Родители взяли и сбежали. После моего рождения отец и мать хотели возобновить общение с кланом Фаррери. Из-за меня. Мне нужны были наставники, но они снова поссорились с упрямым дедом. Он не отдал меня, а они уехали. И погибли.

Так, ладно, пора узнать истинную причину, по которой эти двое выманили меня из моей берлоги.

– Делитесь, что вы там придумали, – бросил друзьям.

– Как тебе идея сделать Таулин свободным урбанусом? Где ишаары и Мастера равны в правах? – Димиан не спускал с меня пристального взгляда и нахмурился, когда я не сильно-то и удивился.

Вообще-то эту мысль однажды мне высказывали. Лазаро. Тот ещё мечтатель.

– Всё равно должен кто-то стоять во главе. Кто? – я посмотрел на Сандора.

– Нет-нет, если мы пойдём по этому пути, то Гиерра не отмоется, – он поднял руки.

– Если мы не хотим повторения Кровавых восстаний, – Димиан кивнул в сторону арены. – Нам нужно всех уравнять в правах. И здесь большую роль сыграет твой щит, – Джантале перевёл взгляд на меня. – Если можешь разработать систему защиты, где ишаар и Мастер являются одинаково важными частями, мы сможем перевернуть мир. И Таулин перестанут раздирать ишаарские кланы. Ты в деле? – Димиан мог быть упёртым, если имел с этого какую-то выгоду.

А выгода в этом деле – место правителя Таулина. Признаться, он мог быть хорошим главой. Клан Джантале особо нигде не замешан, в отличие от Гиерра. Есть вероятность, что народ пойдёт за ним.

Взгляд метнулся на арену.

Что ж, мы упали на самое дно. Если ничего не предпринять сейчас, то столкнёмся с закономерным итогом нынешней политики Конвенума Тишины – восстания, революции, которые заберут многие жизни. Развитие науки и других отраслей снова отбросит назад.

К тому же это неплохая возможность поставить на место зарвавшихся ишааров. После демарша у деда меня отовсюду изгоняли даже свои. Никто не хотел связываться с отщепенцем, а друзья не могли помочь, потому что сами были ещё несовершеннолетними на тот момент. Только Лазаро первым помог.

Я протянул руку, и Димиан, широко улыбнувшись, пожал её.

– В таком случае предлагаю в пятницу отметить это дело клубе, – пригласил Гиерра. – У моей подопечной как раз есть такой. Заодно проверим, насколько там всё соответствует стандартам и законам.

Было бы интересно взглянуть на ту, которая вызвала острое желание членовредительства у терпеливого Сандора.

Его тайп пиликнул. Он прочитал сообщение. Глаза у него засверкали. Он крепко сжал челюсти.

– У меня образовались срочные дела, – он быстро попрощался и ушёл из ложи.

Мы тоже покинули Ассамблею, не дождавшись окончания аукциона.

Глава 5

Сообщение подняло настроение на весь день. На задний план ушло даже столкновение с ишааром, у которого работал мой отец. Его странные подарки тоже больше не волновали.

Внутри царило предвкушение от предстоящей встречи. В отражении я заметила, как у меня блестели глаза. Как у человека под кайфом. Собственно, для меня это и был своеобразный наркотик. Кроме этого, мне ничего больше не надо.

До самого вечера я носилась по отделу, разносила канцелярские принадлежности и выполняла мелкие поручения, вроде смены картриджей в принтерах, установки новых блоков в кофемашинах и прочих дел, которых многие курьеры старались избегать, потому что обычно тех, кто торчал в отделе до вечера, нагружали дополнительным заданием – отправить корреспонденцию в другие офисы.

Таким сошкам, как я, не доверяли сверхважных или сверхсрочных документов, но и эти письма требовалось доставлять.

Сегодня я специально сама вызвалась на работу в отделе. Даже утренняя стычка с донной Гауно меня не остановила. Остальные курьеры покрутили пальцем у виска, ненормальная, что ли?

Зато ближе к окончанию рабочего дня меня отрядили доставить корреспонденцию в парочку офисов. Я согласовала маршрут с умо Колумбу, так как это обязательное условие для несовершеннолетних. Затем включила трекер, чтобы он показывал моё движение до окончания рабочих часов.

– Только мне ещё надо снять деньги, – я предупредила умо.

Он кивнул и внёс в программу этот пункт, позволявший мне задержаться. Моя просьба не вызвала никаких подозрений и лишних вопросов, ведь сегодня пришла зарплата.

Я выбегала из башни в хорошем настроении. Успела даже сесть на Струну. Пустующие вагоны здесь были редкостью, но скоро все поедут с учёбы и работы, и тут будет не протолкнуться.